– Горе ты моё, – задумчиво сказал Олег. Девочка, ясное дело, поняла ситуацию по-своему. Олегу вдруг стало стыдно – он даже не мог вспомнить, как её зовут. – Спасибо тебе. Не думаю, что могу принять приглашение – мне сейчас всё равно уезжать… А вот деньги взаймы возьму. Не все, только половину, ладно? Поровну поделим.
Она благодарно закивала. Олег взял несколько купюр, уже на бегу крикнул «Спасибо!» и рванул к ближайшему метро. Машина так и осталась стоять на заправке, когда Олег бессовестно исчез в туалете.
За город его подбросил дальнобойщик. Горячий асфальт шипел под колёсами, неспешная беседа о том, о сём успокоила Олега. Предстартовая лихорадка прошла.
Машина по-прежнему стояла возле колонки. Олегу пришлось оставить разъярённому заправщику сотню за беспокойство, басне о прихватившем животе заправщик поверил и на прощанье посоветовал поменьше жрать всякую гадость из придорожных ларьков.
Дорогу Олег вспомнил моментально. Он старательно сдерживал себя, чтобы не вдавливать педаль в пол, и ближе к вечеру почти добрался до места. Когда впереди показался мост, Олег вздохнул с облегчением. Мост был на месте, и поворот был на месте, и асфальт по-прежнему был разворочен. Теперь Олег не поехал прямо – вместо этого крутнул баранку и направил «Форд» в траву. Взрёвывая двигателем и тяжело раскачиваясь на кочках, автомобиль попрыгал немного по полю и снова уцепился колёсами за разбитый асфальт по ту сторону кратера, оставленного ремонтниками. Олег вытер лоб. Не хватало ещё застрять прямо здесь.
Метров через пятьсот дорога пошла плавным изгибом в лес, но Олег по ней не поехал. Дорога больше не нужна.
Здесь.
Всё должно случиться именно здесь. Вот берёза с раздвоенной верхушкой, вот мохнатый куст. Вот она, та самая поляна.
Олег не сразу вышел из машины – посидел немного, собираясь. Всё оказалось так буднично, так просто, что даже не верилось. Словно в полусне, он отошёл на несколько шагов от машины и присел на пенёк. Холодок в затылке появился не сразу, понадобилось несколько минут. Олег неожиданно для себя опустил руку – так, словно уже делал это когда-то. Ощупал гладкое дерево, нашёл едва ощутимую ложбинку и провёл по ней пальцем. Когда палец упёрся, надавил сильнее.
Под правой стопой зашевелилась земля, и он поспешно убрал ногу. Дёрн разошёлся. В аккуратной выемке покоился ребристый шар, увенчанный сверху ромбом, похожим на стрелку компаса – Олега даже затрясло. Он осторожно взял шар в руки, и дёрн лёг на место. На ощупь предмет, который он про себя сразу назвал артефактом, был размером с крупное яблоко, чуть тёплым и очень тяжёлым.
Олег поднялся и пошёл дальше по опушке, держа артефакт перед собой. Ему показалось, что нужно сместиться левее, и он послушно повернул. Ладонь ощутила тепло – а может, предмет просто нагрелся от его руки. Олег решил, что артефакт следует поместить в какую-то определённую точку на местности, но зачем – пока не понимал.
Исходив за полчаса поляну вдоль и поперёк, он остановился. Сначала ему казалось, что артефакт немного меняет температуру в зависимости от направления, как в игре «горячо-холодно». Потом он понял, что нагревается и остывает эта штука сама по себе, с периодичностью – он засёк – минута двадцать две секунды.
Он положил артефакт в траву и присел рядом, не зная, что делать дальше. Сбоку раздался шорох, и Олег, ни капельки не удивившись, увидел, как из кустов вылезает мистер Томас Т. Томас в камуфляже, явно купленном в туристическом магазине.
– Ну-ну. – Томас одобрительно хмыкнул. – На что-то ты всё-таки оказался способен.
– Знаешь что, – Олег насупился, вспомнив гостиницу, – давай без панибратства.
– Да ну? – Томас подошёл вплотную, с любопытством глядя на артефакт. – Механическими апельсинчиками балуемся? – И он потрогал артефакт ногой в грубом ботинке.
Олег почему-то смертельно обиделся. Ему вдруг очень захотелось, чтобы этот пижон в необмятом камуфляже убрался с глаз долой – захотелось настолько сильно, что защекотало в затылке. Он перевёл яростный взгляд на Томаса.
И тот вдруг, нелепо взмахнув руками, улетел обратно в кусты, с треском ломая сучья. Олег растерялся.
Из кустов послышался осторожный шорох.
– Сдаюсь. – Казалось, Томас был ничуть не сконфужен подобным приключением. – Силён, силён. – Он показался снова, шутовски подняв вверх руки. Олег почему-то знал, что поднятые руки на самом деле ничего не значат, можно прекрасно обойтись и без рук. Но вспышка ярости мгновенно прошла, осталось изумление.
– Слушай, – заикаясь, спросил он. – Это я тебя так? Томас развёл руки в стороны.
– Нет, Пушкин. Быстро же ты научился. И шлюзовой механизм нашёл, молодец. – Он кивнул на артефакт, отряхиваясь.
– Да ничему я не научился. – Олег раздосадованно махнул рукой. – Просто наугад тыкаюсь. И не представляю, что получится в результате.
– Наугад, не наугад, – Томас прищурился, – а делаешь пока всё правильно, насколько я могу судить. Похоже, ты просто этого не осознаёшь. Знаешь что? Давай так. Я сяду в сторонке, мешать тебе не буду. А ты попробуй сосредоточиться – или наоборот отключиться, как тебе удобнее… И постарайся сделать всё, что считаешь нужным. Не отрываясь на осмысление. У тебя родовая память работает потрясающе.
– Догадался? – Олег больше не сердился. Он давно понял, что Томас Томас нашёл его не случайно, и что именно от него можно получить ответы на вопросы – если и не на все, то на очень многие.
– Из догадок шубки не сошьёшь. – Томас уселся в сторонке, внимательно наблюдая. – Я всегда выполнял домашние задания. Разведчик просто так не пропадает. Он может только передать дар по наследству, как передали тебе. И твой батя – не исключение, он вообще Разведчик потомственный и легендарный. Самая большая опасность – в том, что с момента появления наследника дар у Разведчика угасает. И проходит какое-то время, прежде чем наследник научится им владеть.
– Слушай, у тебя всё-таки потрясающий язык. Томас вздохнул.
– Кажется, перехвалил. Я уже говорил тебе, что глупо не пользоваться словарным запасом собеседника – конечно, если ты в состоянии его произнести. Ладно, работай давай.
– Ага. Понятно теперь. – Олег пытался собраться с мыслями. – Слушай, а что должно получиться в результате? Какая-то дорога, да?
– Путь, малыш. – Олег понял вдруг, что «малыш» – это вовсе не насмешка, и Томасу на самом деле гораздо больше лет, чем может показаться. – Это называется Путь. Разведчик ставит шлюз на планете. Потом ещё один шлюз, уже на другой планете. Потом ещё один. Не спрашивай меня, как это работает, я тебе всё равно не скажу. Но в результате можно путешествовать так же свободно, как делают пересадку в здешнем метро. Твой отец прибыл сюда задолго до твоего рождения. Планета у вас непростая, но ему была вполне по силам. Почему-то – пока не знаю, почему, – он не успел поставить шлюз, которым должен закончиться Путь. А этот Путь – самый длинный, и, надо сказать, один из самых интересных. Сквозь четыре системы. Ты ещё не понимаешь, что это значит.
