— Мне этот вопрос не кажется таким уж важным, по крайней мере, сейчас, — возразил Свен, — хотя он и касается меня. По-моему, гораздо важнее выяснить, что представляли из себя айсиане. Попытаться понять их внутренний мир. Это поможет ответить на многие стоящие перед нами вопросы, в том числе и на то, почему Город спас меня.
— Мне кажется, что Ник был прав, когда сказал, что Город знает об этих черных пятнах все или почти все. — Такэо помолчал, чуть-чуть отхлебнул из своей чашки и, остановив рукой уже открывшего рот Николая, продолжил: — Это явно не местного происхождения и появилось здесь уже после исчезновения айсиан. Так как все эти зоны расположены вне пределов Города, он их просто игнорировал после того, как был уничтожен зеленый шар. Вопрос Ника, мне кажется, нужно расширить: приходилось ли айсианам бывать у систем других звезд? В других галактиках? Видели ли они раньше эти сгустки энергии? И если видели, то где? Корабль, который нас встретил, не годится для межпланетных полетов. И если они когда-то посещали Дальний Космос, то почему прекратили его изучение? Я не уверен, что Город ответит на все вопросы, но думаю, он сам выберет наиболее важный, с его точки зрения. Какой? Это тоже интересно. А тебе, Свен, я все-таки советую спросить, почему Город спас тебя. Это будет вполне исчерпывающим ответом на твой вопрос.
Свен молча кивнул.
— А я, — продолжил Такэо, — все-таки поинтересуюсь, почему от нас скрывают судьбу предыдущих поколений айсиан. Попрошу показать историю развития общества на Айси, ведь я показал историю развития земного общества.
Он одним глотком выпил остывший кофе.
— Все готовы? Тогда вперед.
* * *
И опять три человека медленно бредут по степи, раздвигая коленями высокую шелковисто-мягкую траву, и Город миллионами глаз наблюдает за приближением этих странных беспомощных существ.
Он уже знает вопросы, которые они хотят задать, знает ответы, и он ответит на них. Вот только поймут ли его?
Вы уже близко. Ну что ж, входите, разумные, называющие себя людьми.
* * *
У Николая создалось впечатление, что он висит в пустоте. В безбрежной черной пустоте космоса. Где-то за спиной неярко сияет Эниф, а вокруг, куда ни глянь, рассыпаны мириады колючих глаз Вечности. Николай зябко поежился: очень неуютно чувствуешь себя здесь в полном одиночестве и без скафандра.
Вздрогнув от неожиданности, он обернулся, скорее ощутив, чем увидев, какое-то движение. Справа от него медленно и величественно проплывает межзвездный корабль айсиан. Он представляет собою две свитые навстречу друг другу спирали с серебристым, километрового диаметра, шаром на конце и отличается от шарика, встретившего их на орбите Энифа так же, как тот, в свою очередь, от примитивного древнего утюга.
Николай знает, что движется этот колосс за счет преобразования энергии вакуума. Он величаво удаляется и сквозь явную пустоту между витками спиралей не видно золотистой мигающей россыпи.
Но вот это черное пустое пространство начинает слабо светиться. Яркость постепенно нарастает, и через несколько минут там уже пульсирует нестерпимо сияющее голубое облако. Пульсации медленно затухают, облако замирает на мгновение и затем начинает быстро разрастаться, теряя яркость и охватывая спирали мягко светящимся голубым коконом. И контуры гиганта расплываются, он тает прямо на глазах. Проходит всего несколько секунд, и уже ничто не напоминает о происшедшем только что старте космического корабля айсиан.
Куда он ушел?
И словно в ответ на вопрос прямо в направлении его взгляда вдруг вспыхивает затерянная до этого среди золотистого тумана подобных себе ясная желтая точка. Цель.
Все на мгновение исчезает и тут же вспыхивает вновь, но узоры созвездий неузнаваемо изменились. А прямо под ним, едва отличимая от черноты, вращается мертвая холодная планета — видимо, внешняя в этой системе.
Неожиданно Николай оказывается в незнакомой рубке управления. Это довольно обширное помещение сферической формы без каких-либо приборов или пультов. В самом центре сферы дежурный пилот. Можно было бы сказать, что он удобно сидит в кресле, если бы в этой позе пилот не висел свободно в пустоте. В рубке полумрак, но постепенно светает. Вдруг справа, прямо из стены, выходит второй айсианин и направляется к дежурному, ступая по воздуху. И только теперь Николай понимает, что сфера рассечена совершенно прозрачной плоскостью, на которой они, собственно, и чувствуют себя весьма уверенно.
Сидящий поднимает руку в приветственном жесте и, повернувшись, опять смотрит прямо перед собой, а там уже висит в воздухе масштабная модель планетной системы и даже корабль — маленькая светящаяся точка — медленно движется вокруг шарика крайней. Николай внимательно всматривается в эту действующую модель, и у него перехватывает дыхание: перед ним почти точная копия Солнечной системы! Только между Марсом и Юпитером вместо растянувшегося пояса астероидов на этой модели вращается… еще одна планета. В остальном сходство полное.
Дежурный сдавал смену. Пилоты переговаривались негромко на красивом певучем языке, а Николай никак не мог понять, что так удивляет его в их поведении. Мысль была где-то рядом, но он все не мог поймать ее, выбитый из колеи тем, что видит перед собой далекое прошлое Солнечной системы. И когда он уже отчаялся понять, что его так поражает в их поведении, вдруг, как яблоком по голове: просто при разговоре они улыбаются друг другу, и глаза у них отнюдь не холодные, самые обыкновенные, живые человеческие глаза.
Это настолько поразило его, что он даже забыл, где находится, и, задумавшись, почти не заметил, как перед его взором прошли знакомые, холодные и черные пейзажи внешних планет, клокочущие, метаново-аммиачные атмосферы Сатурна и Юпитера, оранжевые песчаные пустыни Фаэтона и Марса. Окончательно он пришел в себя, когда увидел, что на него наплывает голубовато-белый шар Земли.
Землю он не узнал, хотя ни минуты не сомневался в том, что перед ним именно она. Вся суша сосредоточена в одном месте; очертания будущих континентов уже наметились, но весьма схематично. Обе Америки находятся еще далеко друг от друга: Северная вплотную пристыкована к будущей Европе, где на месте Восточной и Западной Сибири привольно плещутся океанские волны, а Южную отделяет от Африки довольно узкий пролив, который разрастется в Атлантический океан. Антарктида и Австралия составляют пока еще единый континент, лежащий южнее, но совсем рядом с Африкой.
Из курса геологии Николай вспоминает, что подобное положение материков соответствует мезозою. А Земля все ближе и ближе. Он знает, что передача ведется с кибер-разведчика, но эффект присутствия невероятен. А ведь и на корабле-то он находится мнимо, но реальность всего проходящего перед ним заставляет забыть о том, что до Земли более восьмисот световых лет, а до Земли, которую он видит, еще и более семидесяти миллионов отнюдь не световых, а самых обыкновенных лет в прошлое.
