Кто знает, отчего он умер на самом деле?
Страх? Паника? Глупость?
Нет, глупость - это как раз про меня.
Черт возьми, я позволила отцу нырять в паре с его родным сыном! В то время как сама приказала всем своим командам оставлять на произвол судьбы тонущего дайвера.
Но кто способен бросить собственное дитя?..
И кто слушается меня?..
Даже я не слушаюсь.
Мое жилище кажется слишком тесным, а «Забота» - чересчур просторной, и мне не хочется никуда выходить, потому что каждый станет таращиться на меня, и у всех на лицах будет одинаково написано: ну-мы-же-тебе-говорили.
И вообще-то я не могу винить их. Смерть - это самое трудное в нашей работе, а мы постоянно флиртуем с ней в наших глубоких дайвингах.
И мы утверждаем, что флирт - это почти любовь.
Я закрываю глаза, но передо мной маячит цифровой таймер. Секунды сменяются так медленно, что кажутся днями. Или это пространство между точками времени? Если бы мы только могли уловить пространственные промежутки между моментами и зафиксировать их…
Если бы.
Я качаю головой, удивляясь сама себе, как же мне удается сделать вид, что я ни о чем не сожалею.
Когда я наконец выхожу из своей каюты, Голубка с Карлом уже просматривают видео с костюма Джайпа. Они расположились в салоне. Лица у обоих очень серьезные, но довольно спокойные.
Увидев меня, Голубка сразу сообщает:
- Они нашли «сердце».
Понадобилась почти целая минута, чтобы до меня дошло. Чтобы я вспомнила слова Джайпа о ходовой рубке. Они были там, в самом сердце корабля, где я и предполагала обнаружить генератор невидимости, стелс-технологию.
Джуниор застрял в этом месте… Как зонд?
Я невольно содрогаюсь.
- Инцидент записан на видео?
- Мы не досмотрели, - говорит Голубка и выключает экраны. - Кудесница ушла.
- Ушла?..
Я встряхиваю головой, значение слов очень туго доходит до меня. Это реактивное состояние, я знаю. Со мной такое уже было один раз, когда я потеряла всю команду.
- Она взяла второй скип и улетела. Мы даже не заметили сразу. - Голубка вздыхает. - Ее нет, пропала.
- А Джайп?
Она молча кивает.
Я закрываю глаза и еле удерживаюсь от стона.
Теперь нашей миссии точно пришел конец. Кудесница отправится к властям и представит им свой рапорт на нас. То есть на меня. Она расскажет им все: о крушении, о смерти Джуниора. Покажет Джайпа, о котором я должна была сообщить, но пока не сделала этого. Не хотела, чтобы кто-то узнал наши координаты. Чтобы сюда поспешно прибыли какие-то местные чиновники (уж не знаю, в чьей юрисдикции находится эта зона) и срочно конфисковали мое достояние.
В лучшем случае нам устроят крупную выволочку, а в моем персональном деле появится очередная черная метка.
В худшем случае меня - а может быть, и нас всех - обвинят в убийстве по неосторожности.
- Мы можем смыться отсюда, - предлагает Карл. Я киваю.
- Можем. Но считай, они уже знают про «Заботу», так что долго искать не придется.
- Но если продать корабль…
- И что? Не покупать другого? Это дает какую-то отсрочку, но ненадолго. А когда нас все-таки поймают, то уж вкатят по полной программе. Потому что бегство считается признанием вины.
- Может быть, она все-таки никому не расскажет, - говорит Карл неуверенно.
- Ты так думаешь? А зачем она тогда забрала тело Джайпа? Голубка откидывается на спинку кресла и закрывает глаза.
- Я уже не знаю, кто она такая. Что за человек.
- Может быть, мы никогда и не знали, - предполагаю я.
- Не думаю, что она просто испугалась, - говорит Голубка задумчиво. - Я так орала на нее! Сто раз объяснила заново, как тупому планетнику, что дайвинг - самое главное. И знаешь, что она сказала мне в ответ?.. Что это совсем не так, что мы все ошибаемся, что самое главное - это ВЫЖИТЬ. Нет, раньше она никогда такой не была.
Я думаю о женщине, которая одиноко сидит на своей кровати и смотрит на матовую стеклянную стену. Все время кажется, что через эту стену что-то можно увидеть, но нет, ничего подобного.
Может быть, эта женщина всегда была именно такой. Может, выживание для нее всегда было самым главным в жизни. Возможно, дайвинг для нее был только удачным способом доказать себе самой, что она живая… Пока прошлое не настигло ее и здесь.
Технология невидимости.
Она думает, это СТ убила Джуниора.
Я киваю на экран.
- Давай посмотрим, - предлагаю я Карлу.
Карл бросает на меня напряженный взгляд, почти лишенный всякого выражения. Карл старается держать себя в руках, сохранять спокойствие.
Но его страх пожирает все лучшее в нем.
Просто удивительно, что мой собственный страх поперхнулся все-таки моими лучшими чувствами.
Карл запускает видео с самого начала.
Голоса мертвых, которые еще сегодня были живыми. Обмениваются обычными в нашей работе репликами: «Толкайся здесь». - «Осторожно, тут острый угол». Услышав это, Голубка открывает глаза.
Я прислоняюсь к стене, скрестив руки на груди. Все эти реплики мне знакомы, я уже слышала их несколько часов назад. Но только тогда я была чересчур занята собственными мыслями. Я размышляла о личных проблемах с дайверами, о будущем нашей миссии, которая, как мне думалось, продлится еще несколько месяцев.
Просто удивительно, как разительно могут измениться твои перспективы за какие-то несколько минут.
Коридоры выглядят точно так же, как и все остальные, на глазок не определить, где эта зона. Но я побывала в крушении, просмотрела все видеоматериалы и поэтому заранее знаю: коридорная часть будет очень длинной и почти ничего не прояснит. Однако я подавляю порыв приказать Карлу, чтобы он прокрутил запись вперед.
На что-то я надеюсь. Какое-то небрежное движение, потревоженный обломок, спланировавший на одного из моих дайверов - моих бывших дайверов - еще раньше, чем они добрались до сердца корабля… Но ничего такого я не замечаю. И мне понятно, что Карл с Голубкой тоже ничего подобного не увидели, так как сидят они спокойно.
А потом Дж amp;Дж находят святой грааль.
В первый раз я попросту пропустила мимо ушей их реплики. Пустяки наподобие «ну-у, парень» и «эх, придется отметить». Но у Дж amp;Дж такие восторженно-благоговейные интонации, что если бы я тогда внимательно слушала… Сразу бы поняла.
Я загоняю эмоции в подполье и запираю на ключ. Я больше не смогу заниматься дайвингом, если стану взваливать на себя личную ответственность за каждую потерянную жизнь.
Конечно, может случиться и так, что заниматься дайвингом мне больше не придется. Если власти навсегда лишат меня лицензии пилота. И я знаю немало случаев, когда лицензии аннулировали за гораздо меньшие прегрешения. Когда никто не погиб и даже вообще физически не пострадал.
