Боже, но какое после этого тяжкое похмелье. Он внимательно осмотрел свое отражение, высунул язык. «Желтый», – подумал он. В голове у него тяжко ворочалось слово желтый, дожидаясь, пока он обратит на него внимание.
Через пятнадцать секунд в спальне его не было. Он лежал в грязи перед большим желтым бульдозером, который направлялся к его дому.
Ничто человеческое не было чуждо мистеру Проссеру, поскольку он был человеком. Другими словами, двуногой формой жизни на углеродной основе, произошедшей от обезьян. Если быть более точным, ему было сорок лет, он был толст, неопрятен и работал в городском совете. Интересно, что он, хотя ему самому и не было это известно, был прямым потомком Чингисхана, но поколения, вклинившиеся между пращуром и потомком, и смешение рас так запутали его гены, что монгольские черты почти пропали, и все, что осталось у мистера Проссера от его прославленного предка – это заметная предрасположенность к полноте, и любовь к маленьким меховым шапочкам.
Ни в коем случае не был мистер Проссер великим воином; он был всего лишь нервным, вечно озабоченным работником городского совета. Особенно он нервничал, когда в его работе что-то не ладилось.
Сегодня не ладилось следующее: ему поручили покончить с домом Артура Дента до окончания рабочего дня. Похоже, что именно это ему и не удастся.
– Встаньте, мистер Дент, – сказал он. – У вас все равно ничего не выйдет. Не будете же вы все время лежать перед бульдозером?! – Он пытался заставить свои глаза яростно сверкнуть, но они ему просто не желали подчиняться.
Артур повернулся в чавкающей грязи и отозвался: – Пари? Посмотрим, кто проржавеет раньше.
– Но вам же все равно придется подчиниться, – сказал мистер Проссер, схватив свою шапочку и нахлобучив ее поглубже. – Эту дорогу нужно построить, и ее построят!
– В первый раз слышу о какой-то дороге, – отозвался Артур. – А кому нужно ее строить?
Мистер Проссер погрозил ему пальцем, смутился, и убрал руку за спину.
– Как это – кому нужно ее строить? Это объезд. Такие дороги всем нужны.
Объезд – это устройство, благодаря которому люди из точки А мчатся в точку В в то время, как другие люди мчатся из точки В в точку А. Те, кто живут в точке С, как раз посередине, никак не могут взять в толк, что такого особенного в точке А, зачем столько народу из точки В так туда стремится, и что такого особенного в точке В, и зачем столько народу из точки А стремятся туда. Лучше всего было бы, думают они, если бы все вместе собрались и раз и навсегда решили, где же, черт побери, они хотят быть.
Мистер Проссер хотел быть в точке D. Точка D – не какое-то определенное место, а просто любая точка пространства как можно дальше от точек А, В и С. У мистера Проссера в точке D был бы симпатичный маленький домик со скрещенными топориками над дверью, и мистер Проссер захаживал бы вечерами в точку Е – ближайшую к точке D пивную. Жена мистера Проссера для украшения дома предпочитала, разумеется, плющ, но ему хотелось, чтобы были топоры. Он не знал почему – просто ему нравились топоры. Он покраснел, заметив, что бульдозеристы усмехаются.
Мистер Проссер переминался с ноги на ногу, но ждать было неудобно ни на той, ни на другой. Очевидно, кому-то в этой ситуации не хватало твердости, и он молил бога, чтобы это был не он.
– Вы имели право внести предложение или заявить протест в надлежащее время, – промямлил он.
– Надлежащее время! – завопил Артур. – Надлежащее время? Я первый раз услышал об это вчера, когда ко мне явился какой-то рабочий. Я спросил: «Вы пришли вымыть окна?» «Нет,»– сказал он, «снести дом.» Он, конечно, не сказал об этом сразу, нет. Сначала он протер пару стекол и взял с меня пять фунтов, а сказал уже потом.
– Но, мистер Дент, проект был выставлен в городской строительной конторе. Он там лежит уже 9 месяцев.
– Ну, разумеется. Как только я узнал, я бросился туда, вчера вечером. Не слишком вы старались, чтобы мы узнали об этом строительстве. Меня, во всяком случае, могли бы и предупредить.
– Но проект можно было посмотреть и в городском совете…
– Можно посмотреть!? Да мне пришлось лезть в подвал, чтоб его найти!
– Вся документация обычно там и хранится.
– И мне пришлось взять с собой фонарь!
– Наверно, там просто нет света.
– И лестницы тоже.
– Но вы все-таки нашли проект, так ведь?
– Нашел, – сказал Артур. – Конечно, нашел. Я нашел его на дне запертого шкафа в заколоченном сортире, на двери которого висела вывеска «Осторожно, леопард!»
Солнце скрылось за облаком, и на Артура Дента, который лежал в холодной грязи, опершись на локоть, легла тень. Тень легла на дом Артура Дента. Увидев это, мистер Проссер нахмурился.
– И дом-то вроде так себе, – сказал он.
– Извините, но мне он нравится. Так уж получилось.
– Объезд вам тоже понравится, – убеждал мистер Проссер.
– Замолчите, наконец, – огрызнулся Артур. – Замолчите и убирайтесь вместе со своим проклятым объездом. Ничего у вас не выйдет, вы и сами это понимаете.
Мистер Проссер открыл рот, потом закрыл его, потом сделал это еще раз и еще. Перед его глазами проносились необъяснимые, но до жути приятные видения: дом Артура Дента пожирало пламя, а сам Артур заходился криком на крыльце, пронзенный по меньшей мере тремя тяжелыми копьями. Подобные видения часто одолевали мистера Проссера и весьма беспокоили его. Секунду он колебался, но затем взял себя в руки.
– Мистер Дент, – воззвал он.
– Да? Что? – отозвался Артур.
– Информация к размышлению – для вас. Как вы думаете, что случится с этим бульдозером, если он случайно вас переедет?
– И что же с ним случится? – заинтересовался Артур.
– Ничего, – отрезал мистер Проссер и нервно зашагал прочь. Он не мог понять, почему перед глазами у него гарцевали сотни всадников, одетых в шкуры, и все что-то ему кричали.
По забавному совпадению, ничего – это все, что знал Артур Дент, который произошел от обезьяны, об одном из своих лучших друзей, который от обезьяны не происходил, а родился на маленькой планете в окрестностях Бетельгейзе, а не в Гилдфорде, как говорил обычно.
Артур Дент никогда в жизни не подозревал этого. Его друг прибыл на Землю лет пятнадцать назад – земных лет, разумеется, – и как мог, старался влиться в земное общество, что ему удалось, надо сказать, не без успеха. К примеру, все эти пятнадцать лет он притворялся безработным актером, что ни у кого не вызывало удивления.
Все-таки он сделал один промах, без которого, в принципе, можно было обойтись. Он решил не тратить много времени на подготовку, и, проанализировав все имеющиеся у него данные о Земле, взял себе имя Форд Префект, которое, как он считал, не привлечет к себе никакого внимания.
