— Видите, никто из этих ублюдков не принимает меня всерьез, — сказал Роб Маккенна. — Но, — мрачно прибавил он, подавшись вперед и сощурив глаза, — они все знают, что я прав!
Артур нахмурился.
— Как моя жена, — прошипел единоличный владелец и шофер «Грузоперевозок Маккенны». — Она говорит: все это мура, мол, я поднимаю шум и жалуюсь из-за ерунды, но… — он сделал театральную паузу, и в его глазах блеснули молнии, — …когда я звоню и говорю, что еду, она всегда перевешивает белье, которое настирала, со двора в дом! — Он помахал чайной ложкой. — Что вы на это скажете?
— Ну…
— У меня есть книга специальная, — продолжал Роб Маккенна. — У меня есть книга. Дневник. Пятнадцать лет его веду. Описываю все места, где бываю. День за днем. И какая погода. И всякий раз она гнусная, — гаркнул он. — Я исколесил всю Англию, Шотландию, Уэльс. Изъездил вдоль и поперек всю Европу: Италию, Германию, Данию, был в Югославии. Я все отметил и составил карты. Я записывал, даже когда ездил в гости к брату в Сиэтл, — добавил он.
— Ну, может, вам следует эту книгу кому-нибудь показать, — сказал Артур и наконец поднялся, чтобы уйти.
— Покажу, — пообещал Роб Маккенна.
И выполнил обещание.
Тоска. И уныние. И вновь тоска, отступающая лишь для того, чтобы смениться новым приступом уныния. Ему нужно было занять себя каким-нибудь делом. И он выдумал для себя такое дело.
Он найдет свою пещеру.
На доисторической Земле Артур жил в пещере — не лучшей из возможных пещер, прямо сказать, паршивой, но… Никаких «но». Пещера была крайне паршивая, он ее терпеть не мог. Но прожил в ней пять лет, и за это время она стала для него каким-никаким домом, а людям свойственно беспокоиться о судьбе своих домов. Артур Дент был как раз таким человеком, и поэтому он отправился в Эксетер покупать компьютер.
Вот что ему на самом деле было нужно: компьютер. Но он полагал, что прежде чем просто взять и ухлопать кучу денег на вещь, которую многие люди считают лишь игрушкой, надо поставить перед собой важную задачу. И он поставил перед собой такую вот важную задачу. Определить точное местоположение одной пещеры на доисторической Земле. Так он и сказал продавцу в магазине.
— Зачем? — спросил продавец.
Трудный вопрос.
— Ладно, замнем, — сказал продавец. — А как это сделать?
— Ну, я надеялся, что вы мне поможете.
Продавец вздохнул и ссутулил плечи.
— У вас есть опыт работы с компьютерами?
Артур подумал, не упомянуть ли об Эдди, бортовом компьютере «Золотого сердца», который вмиг справился бы с этой работой, или о Пронзительном Интеллектомате, но решил придержать свои воспоминания при себе.
— Нет, — ответил он.
«Веселенький денек», — сказал продавец (правда, не вслух).
Так или иначе Артур купил компьютер компании «Эппл». Еще через несколько дней поставил на него специальные программы для астрономических вычислений и принялся составлять графики движения звезд, а также чертить по памяти неуклюжие карты звездного неба, которое он видел ночью из пещеры. Так он целеустремленно трудился несколько недель, отбиваясь руками и ногами от назойливой мысли, что все это зря.
Сделанные по памяти чертежи не принесли никакой пользы. Артур даже толком не мог определить, сколько времени прошло на Земле со времен его пещерной жизни — по приблизительным подсчетам Форда Префекта, пара миллионов лет, с поправкой на тот факт, что Форд всегда находился в сложных отношениях с математикой.
Наконец он все же разработал способ, который по крайней мере должен был дать хоть какой-то результат. Артур решил не думать о том, что компот из «правил буравчика», расчетов на глаз и притянутых за уши догадок поможет ему определить разве что нужную галактику — да и то, если повезет; он просто взялся за дело и получил результат.
И счел этот результат правильным. Все равно проверять за ним некому.
Результат и вправду оказался правильным, но только благодаря целой цепочке необъяснимых случайностей, которыми заведует Фортуна. Впрочем, этого Артур так и не узнал. Он просто поехал в Лондон и постучал в нужную дверь.
— Ой, я думала, вы сначала позвоните.
Артур разинул рот от изумления.
— Входите, только на несколько минут, — сказала Фенчерч. — Я как раз собиралась уйти по делу.
Летний день в Айлингтоне, оглашаемый скорбным визгом дрелей и рубанков
— то мастера реставрировали антиквариат.
У Фенчерч днем были неотложные дела, и Артур бродил в состоянии какого-то блаженного умопомрачения, разглядывая витрины всех тех полезных магазинов, которых в Айлингтоне пруд пруди — не верите, спросите у тех, кто постоянно покупает старинные столярные принадлежности, каски времен англо-бурской войны, кареты, офисную мебель и рыбу.
Солнце палило вовсю. Его лучи опаляли ресторанчики на крышах. Опаляли архитекторов и водопроводчиков. Адвокатов и взломщиков. Жарили без огня пиццы. Поджигали отчеты агентов по продаже недвижимости.
Артура они тоже пытались опалить, но он укрылся в лавке, где торговали антикварной мебелью.
— У нас интересное здание, — радостно провозгласил хозяин. — В подвале есть потайной ход. Ведет к ближайшему пабу. Судя по всему, его прорыли для принца-регента,[4] чтобы он мог при необходимости скрыться.
— Если его засекут при попытке купить сосновое кресло в полосочку? — спросил Артур.
— Нет, — ответил владелец, — я совсем другое имел в виду.
— Извините меня, пожалуйста, — сказал Артур. — Я ужасно счастлив.
— Оно и видно.
Как во сне, Артур вышел на улицу и побрел куда глаза глядят, пока не оказался у штаб-квартиры движения «Гринпис». Ему вспомнилось письмо, лежащее в папке «Сделать! Срочно!», в которую он за все это время даже не заглядывал. Широко улыбаясь, он вошел в помещение «Гринписа» и сказал, что хочет внести деньги на освобождение дельфинов.
— Очень остроумно, — ответили ему, — убирайтесь вон.
Артур, ожидавший несколько иного ответа, попытался вновь объяснить цель своего прихода. На этот раз работники «Гринписа» разозлились основательно, так что он просто сунул им деньги и опять вышел на солнышко.
Как только пробило шесть, он вернулся в переулок, где стоял дом Фенчерч. С бутылкой шампанского в руках.
— Держите, — сказала Фенчерч, сунула в руку Артуру прочную веревку и исчезла за большими белыми деревянными воротами. Запирались они на огромный висячий замок, приделанный к черному металлическому засову.
