Маша оставила машину на стоянке, возле дома, заплатив деньги за ее охрану флегматичному старичку и поднялась на лифте на восьмой этаж самой что ни на есть тривиальной девятиэтажки. Уже когда она вставляла ключ в замочную скважину, почувствовала, что в квартире ее кто-то ждет.
Из-за тяжелой железной двери не доносилось ни звука, и все-таки в квартире определенно кто-то был. Неужели — некий злоумышленник поджидал ее в темноте и тишине?
Маше нравились занятия по выживанию в школе СОГа, там научили ее многому интересному, в том числе и чувствовать присутствие живого там, где оно затаилось и поджидает. В кромешной темноте и тишине — по биению пульса, по шуму бегущей в венах крови, на самом деле это было не так уж сложно, просто слушать надо было не ушами, а будто бы осязанием.
Когда она открыла дверь, то поняла, что ошибалась… Ошибалась не в том, что почувствовала чье-то присутствие, а в том, что этот кто-то поджидает ее в темноте и тишине.
Квартира была ярко освещена, на кухне скворчали сковородки и бормотал подвешенный на стене телевизор.
Мужчина ярко выраженной кавказской национальности, выглянул из кухни в коридор и помахал ей, застывшей в изумлении на пороге, деревянной лопаточкой для тефлоновых сковородок.
— Проходи, раздевайся, мы тебя заждались. Завтрак будет через пятнадцать минут.
Он скрылся на кухне, но через мгновение появился снова.
— Мое имя Вартан. Вартан Андреасян.
— А я…
— Машенька. Я уже все о тебе знаю.
Мужчина вернулся к своим сковородкам, а Маша принялась раздеваться. Она не спеша сняла куртку, кроссовки, стараясь придти в себя от столь неожиданной встречи. Кавалий не сказал ей, что ее будут встречать, она должна была связаться с другими агентами на следующий день после прибытия… Может быть это вовсе и не агент? А кто тогда?
Маша надела поджидающие ее у порога тапочки и вошла на кухню, окунувшись в море соблазнительнейших в мире запахов.
Вартан обернулся к ней с ослепительной улыбкой.
— Как долетела?
— Нормально, — Маша улыбнулась в ответ, чувствуя себя при этом довольно странно, может быть сказывалось старинное предубеждение против кавказцев, внушенное еще мамой.
— Давно не была на Земле?
— Семь лет.
— Ого! — удивился Вартан, — Тебе будет трудно, Москва сильно изменилась за это время.
— Я заметила.
Сам Вартан тоже был еще довольно молод, на вскидку ему можно было дать лет тридцать-тридцать пять, во всем его облике, во взгляде, в движениях скрывалось море энергии, глядя на него хотелось забыв об усталости вскочить и приняться за работу — все равно какую.
Он поставил перед Машей тарелки и та набросилась на еду с неприличной поспешностью.
— Спасибо, — проговорила она извиняющимся тоном как только утолила первый голод, — Все так вкусно.
— Кушай, кушай, — улыбался Вартан.
Потом они сидели в креслах, потягивая удивительно вкусное красное вино.
— Нас на Земле довольно много, — рассказывал Вартан, — Хотя и не так много, как хотелось бы. У нас большая планета, густо населенная и нестабильная. Один агент погиб у нас несколько месяцев назад в Ярославле, попал в автомобильную аварию и — сразу насмерть, не успел вызвать помощь. Два года назад погиб агент в Чечне… в общем случается и такое. Раньше мы работали по двое на крупный город, теперь уже не можем позволить себе такой роскоши. Я еще побуду в Москве пару недель, а потом… — он печально развел руками, — Куда назначат… Жаль, я люблю этот город.
— Кто назначит?
— Координационный центр у нас в Ванкувере, я дам тебе перед уходом адрес и пароли. Пока я в Москве, буду слать отчеты за нас двоих, потом будешь сама.
— А почему именно в Ванкувере?
— Центр переезжает с места на место приблизительно раз в два года, это конечно создает нам всем ненужные проблемы, но таковы меры безопасности, мы должны стараться, чтобы земные спецслужбы не узнали о нашем существовании.
— И они не знают? — усомнилась Маша.
Вартан улыбнулся.
— Они всего лишь люди, Машенька, просто люди с планеты Земля. За нами стоит вся галактика, чье могущество и техническое совершенство в тысячи раз превосходит земное. Мы для них как боги. Могут люди доказать присутствие Бога на Земле?
— Ну это ты загнул.
— Может быть. Чуть-чуть. Но ведь ты поняла, что я имел ввиду?
Маша кивнула.
Некоторое время они молчали. Вартан думал о чем-то мало приятном, что было заметно по ставшему вдруг напряженным взгляду черных, как уголь глаз, а Маша смотрела в окно, на разгорающийся в городе день и было ей страшно — страшно этого огромного города — огромного как целый мир… Чужого! Непонятного. Живущего своей привычной обыденностью, суетящегося, носящегося по кругу своей маленькой бесконечности…
— Вартан…
Взгляд Вартана прояснился, вновь наполнился светом.
— Извини, я задумался.
— Скажи мне, Земле действительно что-то угрожает? Что-то серьезное?
— Не знаю, — ответил Вартан печально, — Космос огромен и непознан, а Земля находится почти на самой границе галактики. Кто знает, сможем ли мы уберечь ее, если случится что-то по настоящему плохое. Давай надеяться, что этого просто не произойдет…
Вскоре он ушел, а Маша легла поспать. Вартан подарил ей зарождающийся день как выходной, разрешил провести его в свое удовольствие, покататься по городу, постараться привыкнуть к нему, принять таким, каким он стал и полюбить его.
АРМАС
Он говорил очень складно, и Армас сомневался все больше, что человек, с которым его свела жизнь — ненормальный. Он говорил об Аретасе, о секретной правительственной лаборатории, о своих разработках. О невероятном проекте, к осуществлению которого он шел многие годы.
— …Необходимо только установить в нужном месте так называемый «приемник», небольшой прибор, его размер будет предположительно… где-то чуть меньше моей ладони. И к нему можно телепортировать все что угодно, хоть человека, хоть космический корабль.
— И как… Как это все вообще реализуется? — осторожно поинтересовался Армас.
— Если хочешь знать, я объясню. Так просто, как смогу. Но давай все-таки не сейчас…
— Хорошо. А ты уверен, что твои коллеги на Эрайдане еще не добрались до результата?
— Абсолютно. — Вэгул махнул рукой в небо, — Они никогда не найдут верного решения без меня. Уже здесь я понял, что исследования нашей лаборатории непременно завели бы нас в тупик. Путь, по которому мы шли, был неверным, хотя… общий принцип был, конечно, правильным.
— Но если ты это понял, то и они могут.
