лишнего парня. Этим лишним оказывался Костя. К Марине словно приклеился один из длинноногих приятелей, а другой, похожий на шкаф приятель, так и стоял дубовым шкафом между Костей и Мариной. Я старалась не смотреть на парней, двигалась под музыку, не выдавая чувство тревоги. Смотрела лишь на нее, но ее взгляд приковал к себе высокий симпатичный брюнет. Они, раздевая друг друга глазами, танцевали свой, грязный танец, под музыку «РУКИ ВВЕРХ». Этот искусный танцор, откуда он взялся, черт его подери! Крутил ее в танце, к себе, от себя, и она не противилась его, прикрытым танцем, ласкам. Костя негодовал от злости. Это был его вечер. Он сел за столик и, сжав челюсти, молча наблюдал за происходящим. Я обратилась к Марине, но она меня не слышала. Она была слишком увлечена, да и музыку сделали громче.
Наконец, песня закончилась. Все направились к столу, за которым сидел Костик и допивал остатки вина прямо из флакона. Выражение лица Кости застыло в зловещей ухмылке.
– Пойдем со мной, Марин, – позвала я ее, дабы разрядить накалившуюся обстановку. Она тут же встала, и мы вышли вон с их глаз. Мальчики пусть отдохнут пока.
– У тебя крыша съехала? Зачем ты танцевала с этими парнями? – раздраженно говорила я, вытаскивая из пачки «ВИНСТОН», две последние сигареты. Марина, лишь хитро улыбаясь, потянулась за сигареткой. – Ну, не молчи же, – я уже боялась ее ответа.
– Мне понравился тот парень, – виновато и игриво на меня посмотрела она.
– А как же Костя? – я удивилась ее простоте. – Он же сидит и надеется, что ты все-таки вспомнишь о нем. Может, уже и не надеется.
– Лилек, я знаю, тебе не понравится, – начала нерешительно Маришка, и мне все сразу стало ясно, – но я поеду сейчас с этим парнем.
– С обоими поедешь. А Костю мне подаришь, да? Какая щедрость, а главное – как все легко! – нервно поражалась я такой глупости.
– Ну, перестань ругаться. Ты за меня так переживаешь или за Костю? – соблазнительно заулыбалась моя сумасбродная подружка, стараясь не шататься, ища поддержку в моих глазах.
– Даже не думай. Мы вместе сюда приехали – вместе и уедем, – сказала я свое окончательное слово и бросила окурок мимо урны.
– Поехали со мной! – осенила ее грандиозная мысль. – Повеселимся, – изобразила она, смеясь, ламбаду. «Боже, как она пьяна», – еще больше разозлилась я на нее. В двери показались наши мальчики. Костя впереди, те двое догоняли.
– Костя заскучал без вас, девочки, не смотря на наши убедительные просьбы сидеть и ждать, – объяснил багровый цвет лица Кости, амбал сзади него. – Наш Костя-наглец, который уже собрался домой, – амбал упорно провоцировал Костю, а Костя не сводил глаз с Марины.
– Ну, так пойдем уже? – зажимая в кулак свою злость, процедил нам Костя.
– Один дойдешь, – пошагал к Маринке ее новый молодой ухажер, обратился к ней. – Не волнуйся, я тебя довезу. – То ли от лишне выпитого вина, то ли от его близости, у Марины подкосились ноги, и она привалилась к нему спиной, так как он встал сзади нее почти впритык.
Я наблюдала за всеми, и будто по щелчку картина превратилась в анимацию. Эх, Маринка!
– Мы приехали вместе и уедем вместе! – процедил Костик, решительно подошел и схватил ее за руку, но был пойман двухметровым «бегемотом» за воротник куртки и отшвырян в грязь. От этого действия только прибавилось ярости. Костя собрался силами и нанес удар обидчику прямо в живот, своим грязным новым ботинком. От удара амбал приземлился на свой зад. Марина испугалась за Костю и принялась теребить своего дружка в надежде, что тот сделает что-нибудь, чтобы драка прекратилась.
К счастью, или, к сожалению, подъехала черная БМВ, и дружок повел Марину в машину. Она лишь мне на прощанье виновато прошептала «Прости». Из машины вышли еще двое парней и оттащили амбала от кровоточившего лица Кости. Высказав еще парочку нелестных выражений в адрес побежденного, победители удалились – сели в машину и уехали. Костя разразился горьким смехом, разлегся на земле пластом. Я принесла воды из кафе, и помогла Косте подняться. Нашла в сумке салфетки и принялась наводить красоту на его лице. Не слушая его ругательств, прикладывала мокрую салфетку к разбитому носу и брови Кости. Пока мы останавливали кровь не проронили ни слова. Мне было стыдно за поступок моей подруги, а ему было нечего добавить.
– Я вызову нам такси, – предупредила его я и набрала простой номер 750-750.
Он сидел на корточках, прижимая к своему лицу мокрую салфетку. Потом резко встал и уставился на меня.
– Ты мне ничего не должна, – тихо произнес он. – И она мне ничего не должна, –согласился с собой Костя и, отвернувшись, пошатнулся, будто обессилил.
– Где ты живешь? – решила заранее узнать я, вдруг он уснет в такси.
– Проспект 127, но я домой не хочу. Хочу выпить, просто утонуть в вине.
– Как хочешь, только около дома. Отсюда мы уедем вместе. – Я пыталась говорить жестче и не смотреть на его разбитую, будто бы это я виновата, физиономию.
Он еще немного задержал на мне свой колкий взгляд и сдался. Дальше мы сели в такси и поехали по домам. По дороге он не проронил ни слова – о чем-то размышлял. Всего один раз мы встретились взглядами и тут же отвели глаза. Смотреть на плывший в окошке ночной город спокойнее.
Сегодня я пришла в училище, как никогда, раньше. Я ждала, когда же на горизонте появится моя дорогая подружка. Время, как назло, плелось еле-еле. Не зная, чем себя занять, я думала, как мне встретить Маринку. Что ей можно сказать, после вчерашнего? Она, мягко говоря, повела себя некрасиво по отношению к Косте. Но это еще ладно. Важнее, отношение к себе, ко мне, в конце концов! Она ушла с незнакомыми парнями, неизвестно куда! Неизвестно, чем это все закончилось! Телефон она не брала, и я теряюсь в догадках. Она не слышала меня, бросила. Что я могу ей сказать?
Вот на повороте показалась Марина. Обычная Марина, сияющая, неподражаемая. Я не сводила с нее глаз, вот только взгляд мой на этот раз был нерадостным.
– Приветик, Лилечка, – беззаботно поприветствовала она меня и чмокнула в губки, как это у нас у девчонок принято.
– Привет, – сухо начала я и отвернулась к окну. Ненавижу показывать свою обиду, но и не могу проглотить ее поступок, молча.
– Что такое, Лиль? – обеспокоилась подружка. – Ты обиделась?
– Ты еще спрашиваешь?! – ее тон щекотал мне нервы, поэтому я решила повысить свой, но
