«Чья это мысль, моя или ее?»
«Моя, Джомми».
Какое удовольствие слиться мысленно так тесно, что потоки мыслей превратились в один, а вопросы и ответы, весь разговор окрасились в тончайшие оттенки, которые не в силах передать обычные слова!
Влюбились ли они друг в друга? Как два существа могли встретиться и тут же влюбиться, когда в мире существовали тот или та, на кого бы пал выбор в иных обстоятельствах?
«Особый случай, Джомми. Всю нашу жизнь мы прожили в одиночестве во враждебном мире. Нам бесконечно радостно оттого, что каждый встретил родственную душу, что мы красивы, ведь встреча с прочими сланами будет иной. Мы разделим надежды и сомнения, опасности и победы. И кроме того, у нас будет ребенок. Ты видишь, Джомми, я уже готова к новому образу жизни. Разве это не есть настоящая любовь?»
Он согласился, что так оно и есть. Его охватила радость. Но она потихоньку растворилась в глубоком сне — он словно погрузился на дно бездны.
Он проснулся, как от толчка. Взгляд его упал на сиденье, где только что была Кэтлин. Оно было пустым. Его еще не проснувшийся ум обшарил окрестности.
— Кэтлин!
Она возникла перед ним.
— Я осматривала запасы металла и думала, как ты его используешь. — И с улыбкой исправилась: — Мы используем.
Джомми несколько мгновений оставался неподвижным, мозг его был настороже, он сожалел, что она покинула машину даже на несколько минут. Он знал, ее никогда так не преследовали, как его. Она всегда пользовалась свободой перемещения, и, несмотря на угрозы, ей было на кого опереться. Он же был уверен лишь в одном — малейший промах может стать роковым. Каждый жест был рискованным и требовал строгого расчета.
Кэтлин следовало привыкнуть к новой жизни. Одно дело бросать вызов опасности, совсем другое — мужественно встречать ее. Она сказала:
— Пойду приготовлю поесть, пока ты будешь выбирать, что захватишь с собой. Уже, наверно, наступила ночь.
Джомми кивнул, бросив взгляд на хронометр. Через два часа будет полночь. Тьма укроет их.
— Где ближайшая кухня? — спросил он.
— Вон там.
Она показала в сторону коридора.
— Далеко?
— Метров тридцать. Послушай, Джомми, я знаю, ты волнуешься. Но если нам суждено быть вместе, надо привыкать, что каждый из нас занят своим делом.
Он смотрел ей вслед и спрашивал себя, не нарушится ли с появлением партнера его внутреннее равновесие. Раньше он мог подвергать себя любой опасности, а теперь ему придется смириться с тем, что рискует и она.
И не потому, что опасность слишком близка. В подземном городе царила абсолютная тишина. Ни звука, ни мысли, кроме тех, что исходили от Кэтлин. Полицейские, которых он видел в течение дня сидящими в засаде, должны были уже разойтись по домам.
Кэтлин исчезла за дверью в ста пятидесяти футах от него. Он уже собирался было выбраться из машины, когда воспринял ее беспокойную мысль:
«Джомми… стена отодвигается! Здесь…»
Мысль оборвалась — Кэтлин стала передавать слова человека.
— Смотрите-ка — Кэтлин. — В голосе Джона Петти звучало удовлетворение. — А ведь это всего лишь пятьдесят седьмое убежище сланов. Я сам занялся поиском, поскольку слишком мало тех, кто умеет контролировать свои мысли так, чтобы ты не заметила приближения. К тому же я не мог доверить другим столь важную миссию. Что вы думаете о тайном входе через кухню? Похоже, даже сланам надо есть во время путешествий.
Машина буквально прыгнула вперед под быстрыми пальцами Джомми, когда он услышал спокойный голос Кэтлин:
— Итак, вы меня отыскали, мистер Петти. Должна ли я молить о пощаде? — В голосе ее звучала насмешка.
— Пощада не относится к числу моих слабостей. И вы знаете, что я не теряю времени, когда мне представляется возможность, которой я ждал много лет.
«Джомми, быстрее».
Раздался грохот выстрела, эхом отразившийся в мозгу Кэтлин. Целое мгновение она невероятным напряжением сил сопротивлялась пуле, принесшей ей смерть.
«О! Джомми, мы могли бы быть счастливы. Прощай, любимый…»
Он в отчаянии ощутил, что жизненные силы покинули ее. Черная стена смерти вдруг отделила его разум от разума девушки.
Джомми Кросс перестал думать. В нем не осталось ни ненависти, ни печали, ни надежды. Но мозг его продолжал накапливать впечатления, а тело реагировало, как отлаженный механизм. Машина резко затормозила — он видел, как Джон Петти, склонившись над телом Кэтлин, выпрямился.
«Боже! — прочел Джомми на поверхности мозга полицейского. — Еще один!»
Петти выстрелил в машину. Пули отскочили от непробиваемой брони. Пораженный начальник полиции отступил. На мгновение он показался Джомми излучающей ненависть статуей — вся его плоть сжалась в ожидании неминуемой смерти.
Легкое нажатие на кнопку, и Джон Петти перестанет существовать. Но Джомми Кросс продолжал в упор рассматривать его. Он размышлял, сидя за рулем. Переводил глаза с человека на труп и обратно. И поймал себя на мысли, что, являясь единственным хранителем тайны атомной энергии, не имеет права ни на любовь, ни на нормальную жизнь. В этом мире беспощадной борьбы между людьми и сланами ему следовало стремиться лишь к выполнению своей миссии.
Через тайный вход вбежали люди и открыли по машине огонь из автоматов. Среди них Джомми вдруг определил контролируемый разум двух безрогих сланов. Один из них, что сидел в углу, пробормотал в наручный микрофон послание, которое он с легкостью перехватил:
— Модель 7500, база 200 дюймов… физический тип 7, голова 4, подбородок 4, рот 3, карие глаза, тип 13, брови 13, щеки 6… Конец передачи!
Он мог бы разом уничтожить всю эту жаждущую крови свору. Но самая легкая мысль о мести даже не достигла границ ледяного одиночества, в которое погрузился его разум. В этом мире сумасшедших он мог опираться лишь на одно — на свое могучее оружие.
Он дал задний ход и умчался на полной скорости. Догнать его было невозможно. Перед ним открывался туннель, где протекала речонка, питавшая сады. Он нырнул в нее, дезинтеграторы легко расширили туннель, прорытый водой. Потом машина ушла в скалы, вода сомкнулась позади, а он вновь поднялся ближе к поверхности земли.
Он продолжал двигаться сквозь породы, не спеша выбраться, поскольку безрогие сланы, предвидя его появление, должны были объявить тревогу.
Когда наконец Джомми выскользнул из склона холма, небо было затянуто черными тучами. Он остановился, обрушил проход, чтобы скрыть свои следы, и взлетел в воздух. Включив радио на частоте безрогих сланов, он услышал мужской голос:
