-- Я не понимаю... Ты говоришь загадками, объясни мне, пожалуйста, что происходит.
-- Да, конечно...-- поспешно ответила Кэтрин, поймав себя на том, что говорит правду, недоступную для Дины. Отчасти сказанное было мыслями, обращёнными себе, а не ей. Объяснить было очень трудно, хотя неизбежность этого подталкивала. Кейт не знала с чего начать.-- Давай начнём издалека... Понимаешь, Дина, восприятие иллюзорно. Мы видим то, что можем видеть или хотим, но это лишь малая часть. Ты сейчас видишь себя, видишь своё состояние, но ты по-прежнему находишься в палате больницы. Я около тебя, Жан беспокоится о тебе, да и остальные тоже.
-- Я не понимаю...
-- Ничего не бойся,-- умиротворённо произнесла Кэтрин и опустилась на колени, взяв Дину за руки.-- Я же с тобой. Отбрось все страхи, они излишни, и ты увидишь, что мир не столь ужасен и непознаваем, как кажется на первый взгляд. Да, он огромен, да, он широк, но его можно понять и принять. Я уверена, он станет для тебя родным, и ты вольёшься в ритм жизни. Многое станет для тебя ясным и даже очевидным, но, наверное, не сейчас. Самое главное, что ты сейчас можешь сделать -- отбросить страх. Не нужно бояться заглянуть в глаза времени, там лишь твоё отражение,-- девушка улыбнулась.
-- Ты говоришь слишком сложно, но мне кажется, я понимаю,-- Дина улыбнулась.-- Пошли дальше, я не боюсь.
-- А ты молодец,-- произнесла Кэтрин, в очередной раз удивляясь сообразительности и непринуждённости в таких сложный вопросах Дины; и правда, она была из другого мира, мыслила иначе. Даже некоторая покорность судьбе, присущая людям из другого мира, тоже присутствовала в ней. Иногда это тоже бывает полезно.
-- А как же язык?
Да, это было главным препятствием, которое так сильно напугало Дину. Кэтрин очень хотелось, чтобы девочка смогла общаться с миром, а изучение языка представлялось довольно сложной задачей, однако внутри неожиданно возникла какая-то уверенность в том, что это можно легко исправить. Стоит лишь захотеть.
Кейт на секунду закрыла глаза и представила, как слова вливаются в девочку, как ручеёк в реку. Она почувствовала, как какая-то тончайшая ниточка связала их на мгновенное, вплетясь в сознание Дины. Девушка открыла глаза.
-- Ты уже знаешь, знаешь основы. Тебе многое предстоит понять, сейчас для тебя это только набор слов.
-- Это колдовство?-- спросила девочка, она была ошеломлена.
-- Немножко,-- улыбнулась Кейт и подмигнула.-- Лишь чуть-чуть.
-- Значит вы всё же волшебники?
-- Все мы немного волшебники,-- улыбнулась девушка.
Короткая и ясная мысленная команда, и мир свернулся. Кэтрин увидела себя в палате больницы, сидящей у ног Дины.
-- Ты меня понимаешь?
-- Да,-- ответила девочка и взглянула на Жана, а затем на Эндрю и Алекса.-- Странное колдовство. Я читала об этом, но мне никогда не приходилось... м...
-- Почувствовать?-- помогла Кейт.
-- Да.
Дина говорила относительно хорошо, однако чувствовалось, что ей было непривычно произносить такие слова, переводя с родного. Она говорила со странным едва уловимым акцентом.
-- Вот видишь, всё хорошо,-- нежно произнесла Кэтрин и подмигнула. Дина широко улыбнулась.
Кейт поднялась и отошла в сторону. Чувства смешались, две противоположности слились в одну: страх и эйфория. То, что сейчас произошло, было нереально повторить ни одному человеку на Земле, и конечно для той, Кейт, что не бывала в изнанке мира. Изменения всё же произошли!
"Что это? Награда или кара... проклятие или дар".
Она терялась в догадках...
24 февраля 2114 года (трое суток спустя).
Эс-Каллум, Египет.
Три дня пролетели довольно быстро. Жан уверенно шёл на поправку. Дина оправилась от шока первого дня, и Кэтрин много времени проводила с ней, втолковывая основы жизни. Поначалу доходило до казусов, когда девочка с подозрением смотрела на вилку и не могла справиться с заданием температурного режима ванны, постоянно обжигаясь или окунаясь в ледяной поток. Но ей очень понравилось играть с затемнением окон, то делая их полностью прозрачным, то превращая в зеркало, то одну часть видимой, другую затемнённой, рисуя узоры прямоугольниками. Несмотря на все сложности, Дина училась быстро, и перспективы не выглядели столь печальными, как в первый момент, и сейчас похоже жара мучила её больше, чем всё остальное.
Саша почти всегда находился рядом с Кейт, помогая девушке. В остальное время, в основном уже ночью, он занимался отчётом.
Андрей после отъезда Фрэнка был предоставлен сам себе. Генерал Ромин с его свитой больше не появлялись, что не предвещало ничего хорошего. О странной встрече он не сказал даже Александру. Соколов и Булдаков могли хоть сейчас отправляться в Москву, чтобы встретиться и переговорить с Евгением Николаевичем, так как обследования не показали никаких отклонений и посторонних микроорганизмов, чего справедливо опасались все. Самолёт отлетал сегодня вечером, через три часа. Андрею было жизненно необходимо переговорить с Сашей и раскрыть некоторые факты своей биографии и подозрения насчёт поступка Ромина. Неизвестно, как друг отреагирует, тем более в свете пропажи важных доказательств их пребывания в Империи, ведь Булдаков оказался в группе Соколова отнюдь не случайно, и подозрения имели под собой реальную почву, а не пустые догадки.
Кэтрин должна была улететь этой ночью на родину, куда её звало сердце. Ведь девушка не видела родных больше года. Андрей ещё вчера съездил в аэропорт и купил всем билеты. Завтра здесь останутся только Жан и Дина. Если насчёт Жана всё было более-менее ясно: четыре дня на восстановление, ещё два -- для наблюдения, и его выпишут, то с девочкой были серьёзные проблемы. Впрочем, Булдаков взялся решить их лично. Удостоверение личности и прочие бюрократических бумажки не выдавались кому попало, но всё же он мог их достать, как и документы на удочерение. Проблема с медицинским имплантатом должна решиться сегодня, когда его и Александра уже не будет, главное, чтобы Дина приготовилась психологически к этой несложной операции. До сих пор она лишь несколько раз выходила из палаты, но уже вела себя увереннее.
Жан отказывался от карьеры в пользу девочки, однако это не означало, что он выходит из игры. День назад он, Александр, Андрей и Фрэнк говорили на эту тему и решили, что в случае провала Шэрэн сможет продолжить их дело, но это был уже крайний вариант. Биккилс не стал резко отказываться, но и не согласился помочь, напомнив, что у него семья и двое детей. Рисковать близкими он не мог, однако чувство долга не давало ему твёрдо сказать "нет", и они сошлись на том же варианте, что и с Жаном.
