Чанг передал изображения надписей с колонн остальным. Анна встала и перегнулась через стол.
Чанг покачал головой.
— Ритуальные надписи?
Анна подумала, что это наиболее вероятное объяснение. Чаще всего, повторяющиеся структуры имели ритуальное назначение или единое практическое применение, но с первого взгляда очень сложно придумать, какой практической цели могли служить колонны, если они не имели какого–либо отношения к технологиям обитателей планеты.
— Предварительный перевод, очень грубый, звучит так: „Всякий свет отбрасывает тень”.
— Вероятно, часть какого–то религиозного учения, — сказал Чанг.
— Колонны могли отбрасывать тень в различное время дня, если не было бури. Я бы сказал, что это какой–то вариант часов или инструментов для измерения расстояний, таких, какие использовал Птолемей, или, по крайней мере, колонны имеют схожее ритуальное предназначение, но на поверхности так мало света… Отбрасываемые тени должны были быть слабыми, если они вообще существовали.
Анна наклонила голову, изучая узоры рун.
— Вы предполагаете, что атмосферные условия оставались неизменными, а не ухудшились в результате бушевавшей здесь войны.
Чанг кивнул.
— Если в прежние времена атмосфера была чище, то колонны могли бы иметь какое–то отношение к астрономическим наблюдениям, быть подобием обсерватории, как Стоунхендж.
Анна села. Надписи встревожили ее. Они казались невинными и, тем не менее, ее мысли возвращались к мыши, к образу темной, возвышающейся машины. Что же это за раса, создавшая столь сложную технологию и построившая колонны с такими примитивными сообщениями? Какое значение для них могли иметь эти колонны?
— У вас есть еще что–нибудь? — спросил Чанг. Вернулась Донн, уже без коробочки и остановилась позади доктора Чанга. Следом вошли Петрович и Стендиш.
— Еще одно, — ответил Морден. — Я чувствую, что это не стоит показывать кому–либо еще, — Морден вытащил лист с какой–то надписью. — Это надписи с яйца. Пока это самый большой и простой фрагмент из имеющихся на яйце надписей, и единственный, который я смог полностью прочесть. Другие заканчиваются в различных тоннелях и впадинах объекта.
Он сложил ладони перед собой и поднес их ко рту.
— Я толком не уверен. Мой черновой вариант перевода звучит так „что желаете”, хотя может быть, это значит: „все, что пожелаете”.
— Это вся фраза? — спросил Черльзстейн.
— Да.
Лицо Черльзстейна разочарованно нахмурилось.
— Это вопрос? Что желаете?
— Я не знаю, — ответил Морден.
Все промолчали.
— Может ли это устройство быть производственным центром? — предположил Чанг. — Может быть, оно запрашивает какого–то рода спецификации?
— Возможно, оно предлагает развлечения, — сказал Стендиш. — И надпись больше похожа на афишу.
— Это звучит более похоже на обещание, — произнесла Донн. — Похоже на надпись на лампе с джином.
По тишине, в которую погрузилась вся комната после слов Донн, Анна поняла, что они все подумали об этом.
— Мой душ не работает, — сказала она, ее фигура виднелась туманным силуэтом за пленочной дверью душа. — Могу я залезть к тебе?
— Места не очень много, — ответил Джон.
Дверь открылась, и ее голова показалась внутри, каштановые волосы растрепаны, шаловливая ухмылка лучилась теплом.
— Я пролезу.
— Ну, уж влезай, как сможешь.
Она зашла с мылом и шампунем, нагая и деловитая.
— Могу я залезть под воду?
— Несомненно.
Они толкались в тесной маленькой квадратной душевой кабинке, ее тело такое знакомое, такое желанное. Она шагнула под душ, вода каскадом потекла по ее лицу, плечам, грудям, телу, подобно благословению, как будто она была одной из тех древних богинь, которых изучала — воплощение самой жизни и жизненной силы.
— Ты спину не помыл, — сказала она, — повернись!
Он так и сделал. Она медленно по кругу намылила ему спину, и он почувствовал, как его мышцы расслабляются. Потом она стерла мыло, и ее руки принялись чертить таинственный узор по его коже, шероховатое прикасание ее мозолистых пальцев, похожее на прикосновение наждачной бумаги, бодрило его, снова наполняя жизнью.
Его коммуникатор пискнул.
— Не уходи, подожди, — сказала она.
Он открыл глаза в темноте своей каюты, все еще находясь под властью сна. Дотянулся до коммуникатора, включая его.
— Шеридан на связи, — он почувствовал, что учащенно дышит.
— Капитан, для вас зашифрованное сообщение от генерала Лохшманана.
Этот человек вообще когда–нибудь спит? Джон спустил ноги с кровати.
— Я приму сообщение в кабинете. Свет.
Закрывшись рукой от вспыхнувшего света, он сел за стол. Решил, что его футболка и шорты будут вполне уместны.
— Компьютер. Принять и расшифровать сообщение.
На мониторе появился Лохшманан, его высокая темная фигура выглядела, как всегда, безупречно.
— Извините, что разбудил вас, капитан.
Джон покосился на монитор, думая об Анне и о такте.
— Я как раз собирался вставать, сэр.
— Я уполномочен довести до вашего сведения информацию, которую ранее не имел права обсуждать. До моего особого распоряжения вам запрещается обсуждать это с вашими офицерами. Сейчас очень важно, чтобы вы привели команду в форму как можно быстрее. Через три–четыре недели вы и „Агамемнон” понадобитесь для выполнения задания. Мы подозревали, что это задание может быть тем самым случаем, ради которого ваш корабль был оснащен новой стелс–технологией, а сейчас это нам точно известно. Мы следили за группой Земной Гвардии, ответственной за взрыв зоны перехода около Ио. В нее был внедрен наш агент. Он докладывает, что они планируют взорвать Вавилон 5 во время церемонии открытия станции в следующем месяце. Сейчас они проворачивают крупную сделку с целью приобретения ядерного взрывного устройства у нарнов. Мы не знаем, где и когда это произойдет, но наш агент будет посвящен в это. После совершения сделки „Агамемнон” перехватит корабль Земной Гвардии.
— Сэр, вам кое–что известно об имеющихся здесь проблемах. Посылать корабль так скоро на столь важное задание кажется… Почему мы, сэр?
— Решение принято наверху, капитан. Теми, кто до сих пор недоволен прошлым террористическим актом и провалом захвата террористов. Сейчас, после четырех предыдущих инцидентов, опасность грозить Вавилону 5. Удастся его взорвать, тогда это подорвет нашу репутацию не только среди наших граждан, но и среди инопланетных правительств. Это вызовет недоверие к нашим заявлениям о том, что мы желаем мира. Вот почему они хотят, чтобы вы, Джон, герой войны с Минбаром, защитили мир. Это будет посланием для противников мира, как у нас дома, так и за пределами Земного Содружества.
