– Милый, это ненадолго. Через три недели он вернется домой.
– Я знаю, ма.
Она прищурилась:
– Если ты хочешь воспользоваться отъездом отца как предлогом, чтобы отлынивать от домашних заданий, то не надейся.
– Нет, мэм.
У того, кто служил лейтенантом, командирские замашки остаются на всю жизнь.
– Вчера я попросил, чтобы мне дали дополнительные задачки. Думаю сегодня к вечеру их решить.
– Очень хорошо. Хочешь, обнимемся? Я кивнул. Никогда не отказываюсь.
По мере того как проходили дни, я все больше беспокоился. Будь я взрослым, мог бы поехать куда хочу, но до этого еще далеко, поэтому в передвижениях я полностью зависел от мамы. В первую неделю она дважды свозила меня на выставку Родена.
Играть на улице было слишком сыро, а Джаред не отвечал на вызовы и в дом к нам не приходил. Мама велела мне не ходить к нему. Неважно почему, молодой человек, просто делай что тебе велено.
Назло своим учителям я попросил дополнительные задания, сделал через час после того, как принес домой, и послал е-мэйлом с указанием даты и времени.
Мистер Скиар сказал, что моя неудовлетворенность проистекает от скуки. Я довольно резко возразил, что провожу с ним три часа в неделю не для того, чтобы услышать то, что и сам знаю. Потом я извинился: он действительно старается мне помочь, и иногда это ему удается.
Временами меня охватывает беспокойство. Отец называет это «набирать обороты». Не знаю почему, но в это время мысли проносятся у меня в голове со скоростью миллион миль в час. Мне делается страшно, потому что это происходит помимо моей воли. Иногда в голову приходят полезные мысли, но обычно я просто сижу, кусаю ногти и дергаю за рубашку. Если это замечает отец, он обнимает меня и не отпускает, пока я не успокоюсь. Только после этого я начинаю переживать, что к тяжелому грузу его проблем добавляю свои. От этого мне становится еще хуже.
В одном мистер Скиар ошибся: мне не нужны друзья-ровесники. Для меня важно уживаться со взрослыми. Что толку понимать социальное поведение «нормальных» ребят двенадцати лет? Слава богу, я не отношусь к «нормальным» и двенадцатилетним останусь недолго.
Правда, мне не очень-то хотелось вступать в подростковый возраст, имея перед глазами пример Джареда.
На четвертый день после отъезда отца я отправился к бунгало, решив, что мамин запрет, вероятнее всего, кончился. Дверь была открыта, и я прошел к Джареду в комнату.
Он лежал на кровати.
– Привет. – Я придвинул стул к его компу.
– Сгинь.
Я оглянулся на него:
– Ты это серьезно?
– Ты не должен был сюда приходить.
– Я проявил невежливость? Ты хочешь, чтобы я сначала постучал?
– Нет! – Он перевернулся и сердито посмотрел на меня.
Я направился к двери:
– Дай мне знать, когда придешь в себя.
– Да не могу я, идиот! – Он застучал кулаком по подушке. – Он мне не даст!
Если верить тому, что я читал, у многих подростков возникают проблемы со связным изложением мыслей.
– Ты непонятно выражаешься.
Он вскочил с кровати и начал выталкивать меня из комнаты:
– Ты, сопляк! Убирайся, пока я не… убирайся!
Джаред вытолкал меня в холл и захлопнул дверь. Опять он не в духе. Я пожал плечами и направился к себе, но не успел пройти и полпути, как его окно распахнулось.
– Ф.Т., подожди!
Я вздохнул и обернулся:
– Что?
Он поманил меня:
– Вернись.
Окно захлопнулось.
Я снова вошел в его комнату:
– Ну так что?
– Нечего так смотреть на меня, я тут ни при чем. Он снова уселся на кровать и обхватил голову руками.
– Это несправедливо. Папа просто сошел с ума. Я ждал.
– Он только и делает, что вопит.
– Что случилось?
– Он застукал – обнаружил меня там, где меня не должно было быть. Орал так, будто свихнулся. Я ушел к себе в комнату и ждал всю ночь, что он придет нормально поговорить. Утром он вел себя так, словно все забыл. Я пошел в школу как всегда.
– Ты его рассердил.
– Не нуждаюсь в твоих поучениях, хилятик.
– Возьми свои слова обратно, – очень тихо сказал я.
– Да иди ты…
– Возьми свои слова обратно. Я не шучу. Я встал и выпрямился, стараясь не дрожать. Он был гораздо больше меня.
Джаред отвел глаза в сторону:
– Ладно, ладно, остынь. И добавил:
– Извини.
Я снова сел, радуясь, что не придется ссориться.
– Продолжай.
– Два дня отец ничего не говорил, а пару дней назад просто взбесился. Ворвался ко мне в комнату, заявил, что с него довольно. Я решил: опять побалабонит и успокоится. Он просто ручной кролик у твоего папаши.
Мне захотелось уйти, но я заставил себя сидеть на месте.
У Джареда потемнело лицо.
– Я сказал, чтобы он оставил меня в покое, а он засмеялся. Сообщил, что забирает меня из школы, потому что это ничего мне не дает, с обучением моим покончено, и запретил мне выходить из комнаты, кроме как в ванную да поесть. До тех пор, пока не исправлюсь, что бы это ни означало. Я не могу звонить тебе или пускать к себе. Он даже лишил меня выхода в сеть! Смотри!
Джаред включил комп и нажал на кнопку выхода в сеть. Экран остался пустым.
– А что за чепуху он нес! Рассказать – не поверишь! Растраченный впустую талант, данный Богом, почему я не могу пользоваться умением обращаться с компом конструктивно, тяф, тяф, тяф.
Джаред скорчил физиономию и снова шлепнулся на кровать.
– А ведь это бессмысленно, потому что он не может меня заставить, Я могу пойти куда захочу.
– Тогда почему сидишь в комнате и никуда не идешь?
– Не беспокойся, пойду.
– Но пока не ходил.
– Господи, да с тех пор прошла всего пара ночей!
Употреблять имя Господа всуе… Я молча выслушал это богохульство. Не знаю, во что я еще верю, но совершенно убежден, что Господу Богу такое не понравится.
– Ф.Т.?
Я смотрел на пустой экран.
– Филип!
– Что?
– Я боюсь, – произнес он неровным голосом.
Я подошел к кровати:
– Чего?
– Сам не знаю. Отца. Он так странно себя ведет. Не должен он был так на стенку лезть. Школа – чушь собачья, но все-таки это хоть какое-то занятие. Я хочу туда вернуться.
Заметь он, что мне его жаль, ему бы от этого стало еще хуже.
– Исправься хотя бы на время. Только это ему и нужно. Я дотронулся до его руки – ему нравятся игры с касаниями. Но он меня не слушал.
– Я им покажу! Им обоим.
Я двинул ему под ребра, только тогда он поглядел на меня.
– Слушай, успокойся. Просто какое-то время делай то, что он велит.
– Убери руки. – Он швырнул в меня подушку. Уже лучше. Больше похож на прежнего Джареда. Я кинул ее обратно.
– Померяемся силой на руках? – Он всегда меня побеждал, и я знал, что это ему нравится.
