Страх не отразился в чертах кровавого ублюдка, но я всё равно замечал его следы — в глазах, в нездоровом цвете кожи.
Я пожалел бы старого мерзавца, но я жалел в этот момент Влану, которая умрет потому, что умрёт он. Нет бы этой мрази пойти да повеситься.
А ещё я видел, что эрцог моих эмоций прочесть не может. Или читает, но не в состоянии понять. Ведь я в этот момент повис между смертью и любовью. Я и его любил, потому что он тоже являлся куском этой Вселенной, где моя девочка ещё была жива.
Эрцог смотрел на меня, и мозг его перегревался, я чувствовал. И вдруг глаза изменили выражение — он определился. НЕ ПЫТАТЬСЯ ПОНЯТЬ. ПРОСТО ИЗБАВИТЬСЯ ОТ МЕНЯ.
Ублюдок поднял руку и провел от угла рта вниз, чуть зацепив нижнюю губу. И меня затошнило вдруг. А он расплылся в улыбке.
Психофизика, понял я. Эрцог проверяет, поддаюсь ли я магии связок жестов и мимики.
Я поддавался. Но успевал осмысливать. И это ему не совсем понравилось.
Он горизонтально рубанул рукой воздух, и мою грудь залила боль. Сердце, скорее всего.
Да, эрцог был ас в программировании тела… Я отстранился мысленно от самого себя и видел, как моя фигура судорожно дёргается в ответ на его жесты. Но дальше тела импульс не прошёл. И оно подергалось-подёралось, да и перестало.
Тогда я сжал пальцы в кулак, и пальцы послушались меня.
Я шагнул к одному из воздушных кресел, сел. Грудь ныла, залитая болью, словно расплавленным металлом. Но — не более этого.
— И что дальше? — спросил, всё ещё удерживая сознание в некоторой отстраненности от тела. — Какие-то приказы я, может, и исполню по незнанию. Но их будет не много. С чего ты взял, что разум должен подчиняться всей этой телесной мути?
Я выбил его из логики происходящего словом "разум".
Не разум мой отстранялся сейчас от тела, только душа. И логика моя была совершенно иной, не логикой разума. У души — своя логика.
Моё поведение и без того было для эрцога загадкой. Как вопрос, на который невозможно ответить ни да, ни нет. Помнишь, в детских стишках? "Вы перестали пить коньяк по утрам, леди? Не перестали? Значит пьёте? Перестали? Так вы уже алкоголичка, милая?" Это и есть допричинность. Когда в одном — оба взаимоисключающих начала сразу. Сросшееся "да" и "нет".
— Пытаясь одурманить меня химией в воздухе и посылая телу невербальные приказы, ты, может, и добился бы чего-то при ином раскладе причин, — продолжал я, наслаждаясь минутами отдыха. — Но я не связан чужими приказами и обязательствами. Я сам пришёл тебя убить. И свободен в своей воле, если ты понимаешь, о чем я. И верю себе.
Руки мои налились вдруг свинцом, и я тут же отстранился, наблюдая за телом. Знал уже, что, потеряв связь со мной, оно станет неподатливым для чужой воли. Потому что эрцог пытался завладеть моим разумом, моими реакциями, он не в состоянии был, как борус, заменить всю систему связей.
Я повел плечами, и тело послушалась меня. Правда, левое запястье всё ещё подергивалось на подлокотнике.
Посмотрел на него ласково и с любовью: это была МОЯ рука…
И она обмякла.
И я поднял глаза.
На меня смотрел старый жалкий карлик, похожий на усыхающую поганку.
Вот от такого человеческого недоразумения и зависят порой судьбы миллиардов более умных, добрых и здоровых…
Да, я и его любил. Не природа изувечила этого человека. Власть над другими проела его мозг. И смотрела сейчас на меня сквозь пустые глазницы. Пустота человеческой власти. И пустота ума, лишенного высших связей с бытием, через нити души. Те, что вплетаются в мировую паутину, заставляют нас тосковать в пустоте одиночества среди себе подобных, пока мы не скользнем бусинами в теплое материнское небытие. Мало кто сохраняет изначальное тепло одиночества. Очень трудно быть сразу мертвой и живой бусиной, как требует от нас Вселенная.
Я встал. Наитие проснулось во мне внезапно, как и всегда. И, как и всегда, повиновалось оно не мне. Я поднёс сжатый кулак к губам, а потом несильно укусил сам себя за запястье…
Нет, Эрцог не владел тем, что я ощущал в Дьюпе или Локьё. Его внутреннее равновесие было нарушено до меня. А психофизические приёмы — не спасли. Разум мой ещё в академии был подготовлен психотехниками, и внушению я поддавался слабо. А в плане допричинности — не ему было со мной играть.
Допрашивать эрцога тоже оказалось несложно. Но малополезно: он знал совсем не то, что хотелось узнать мне. Единственное, что я выбил из него — где Агескел.
Быть подопытным и безвольным эрцогу совсем не понравилось, но тело его откликнулось. А его тело, в отличие от моего, достаточно крепко стояло между эмоциями и прихотями. И он не сумел стряхнуть меня так же быстро, как я его. Он потакал слабостям тела, я — нет.
Конечно, эрцог освободился спустя две или три минуты, но что мне было нужно, я узнал. Потом схватил его, словно мешок, потому что тело эрцога дома Нарья было упаковано в скользкий кокон силовой защиты, а у меня не было времени искать, как он отключается, и потащил к выходу. Мне были нужны оба брата.
Охрана шарахнулась.
Почему, спросишь? Я же был безоружен?
Да, я был безоружен. Это являлось условием встречи один на один.
Да, эрцога окружало силовое поле, подобное нашим защитным полям, (что не мешало мне тащить его).
А остальное…
Как-то Келли рассказал мне байку про одного умельца. В давние времена особо любопытные дети забавлялись, ковыряя гвоздиком ружейный патрон. Этот попытался расковырять атомную "батарейку" от спецбраслета, надеясь, видимо, остаться не только без глаз, но и без корабля. Хотя простейшее, в общем-то, устройство. Но потому в гражданских вариантах и не существует.
Прежде, чем вытащить эрцога, я расстегнул браслет общей связи, вытащил черный шарик, величиной с яйцо попугайчика, достал подаренный Абио кинжал…
Пластиковый кожух поддался без труда. А капсула с титановым напылением — не монолитная. С торца — шов. А, если есть шов — она может и лопнуть.
Я достал из кармашка на запястье сублимированный порошок живых кристаллов, открыл мини-контейнер. Порошок зашевелился — в воздухе тоже есть молекулы воды. Теперь ему достаточно попасть на мою влажную ладонь, и она прорастёт живыми кристаллами вместе с зажатой в руке "батарейкой". Я осторожно умостил контейнер в ладони вместе с черной капсулой. Конечно, я тоже прорасту кристаллами, в случае чего. Но и "батарейка", скорее всего, лопнет. По крайней мере, вряд ли охране захочется проверить.
12 часов 18 минут
Батарейку в браслете связи по старинке называют "атомной", на самом деле она, скорее, субатомная. Энергию дают слишком быстрые для нашего мира частицы.
