Ознакомительная версия.
— А ты меня убеди…
— Это снег.
— Да ну!
— Он не шутит, — подал голос Роман. — На планете вся вода черная. И снег соответственно тоже.
— Как это могло получиться? Какие-то примеси?
— На том уровне исследований, что я смог провести — ничего особенного. Может быть, примеси. А может быть, различие на физическом уровне.
— Физик, а не можешь выяснить, — поддел его Зяма.
— Я не оптик. Я занимался математической физикой. Потом — искусственным интеллектом. Ты же не просишь гинеколога вылечить тебе насморк?
— Ладно, ладно. Не будем отвлекать пилота, — пошел на попятную Зиновий. — Главное, что эту воду можно пить. Ни кожу, ни даже мочу она не окрашивает. Катран, давай соберись. Пока все идет на автопилоте, и корабль снизится сам. Но вот с посадкой сложнее…
— Почему? — насторожился я.
— У нас тут тайная база, как ты понимаешь. Если бы мы поставили нормальное оборудование на посадочную площадку, никакой секретности бы не получилось — маяки орали бы на всю систему. Так что мы снизимся до километровой высоты… а дальше будешь рулить.
— Да вы с ума сошли, — сказал я.
— Выхода нет, Катран. — Зиновий рассмеялся. — Так сложилось…
Как ни странно, но это оказалось проще, чем я думал. Программу спуска я задал все через тот же навигационный пульт — несколько раз обводил на вращающемся «глобусе» планеты тот район, который указал Мастер. Когда карта достаточно укрупнилась — ткнул в указанное место.
И все. Корабль начал разворачиваться. Несколько раз включались двигатели, подтормаживая нас на орбите. Когда мы снизились до верхних слоев атмосферы, вокруг «Сильваны» возникло оранжевое свечение — горел воздух. Но до тех красочных описаний, что я привык слышать от космонавтов, до всех этих «доменных печей», «топок» и «чистилища» происходящему было далеко. Временами нас потряхивало, но перегрузку, похоже, снимала искусственная гравитация корабля.
Черная поверхность планеты приближалась. Одновременно мы входили в ночь — солнце уползало за горизонт, вокруг темнело, вокруг проступали звезды.
— Садиться будем в полной темноте, — тревожно сказала Лена. — Может, стоило подождать виток-другой?
— У нас терморегуляция считай что сдохла, — ответил Мастер. — Увы…
— Там хоть какие-то посадочные огни будут? — спросил я.
Мастер посмотрел на карту, на приборную доску.
— Будут. Когда корабль приближается к космодрому, навигационные системы включаются автоматически. Если это враги, то прятаться все равно уже бесполезно…
Навигационные огни включились через три минуты. Две белые световые полосы выметнулись от самого горизонта, уперлись в небо. Мы летели ощутимо выше и левее.
— Ты должен вести корабль между лазерными лучами. — Мастер ткнул меня в плечо. — Все очень просто, как в самолете.
— Я не водил самолет!
— Ну в игрушки хоть играл? В авиасимуляторы?
— Нет!
— Штурвал на себя — вверх. Штурвал от себя — вниз. Влево-вправо — поворот. Давай легонечко смещайся вправо… у нас пока есть запас высоты.
В кромешной тьме — если не считать сверкающие в чистом небе звезды, мы приближались к световым полосам. Роман, подавшись вперед, внимательно следил за моими действиями.
— Ты лучей не бойся. Это не лазеры, они не опасны. Представь, что это дорога, а белые лучи — поребрики…
— Сдается мне, Рома, что ты из Питера, — сказал я, цепляясь за джойстик.
— Почему так? — удивился Роман.
Лена хихикнула. Сказала:
— У нас, москвичей, нет привычки отвлекать водителя на маршруте.
— Тьфу, — до него дошло. — Хорошо, назовем эти лучи бордюрами. Только не гробанись!
Вывести корабль между лучей оказалось несложно. Гораздо труднее было удержать высоту, которую они задавали. Мы то оставляли их внизу, то ныряли слишком низко.
— В крайнем случае можешь включать двигатели, — сказал Мастер. — Но не слишком часто. В атмосфере сопла быстро прогорают.
— А где приземляться?
— Мимо земли не промахнешься, не бойся, — ободрил Мастер.
— Там будет подсветка полосы, — сказала Лена. — Если это стандартный комплект, конечно…
Подсветка была. Мы снижались все ниже — и впереди, там, где начинались световые лучи, появилось синее свечение. Длинная, несколько километров, полоса — черная, призрачная. Ждущая. Оптимизма она не прибавляла, наоборот — напоминала, что решающий момент приближается.
— Знаешь, что главное в посадке? — спросил Мастер.
Я искоса глянул на него.
Удивительно. То ли он совсем не боялся смерти, то ли был уверен, что я справлюсь.
— Знаю. Последний дюйм.
Зиновий засмеялся.
— Ага, помню такое кино… Нет, не последний дюйм. Это крепкая скорлупка. Главное, почувствовать ветер. У самой земли бывают резкие порывы… если тебя швырнет на крыло — вот это опасно. Что будешь делать, если начнешь заваливаться?
— Потяну джойстик.
— Куда?
Я подумал секунду.
— В сторону заваливания?
— Нет. Это тебе не занос. В противоположную. И чуть-чуть даешь тягу.
К счастью, это не понадобилось.
С грацией беременного пингвина наша «Сильвана» приблизилась к земле и, чуть не долетев до прожекторов, испускающих в небо белые лучи света, плюхнулась на снег. Синяя полоса заскользила перед нами, я, не задумываясь, слегка надавил педаль «тормоза» — и тут же отпустил, поскольку Мастер рявкнул:
— Ногу с педали, кретин!
Вцепившись в джойстик, я пытался рулить. «Сильвана» постепенно замедлялась.
— Двигатели плавят лед перед нами, — выкрикнул Мастер. — Во-первых, можешь скапотировать. Во-вторых — по плавленому льду резко увеличивается пробег!
— Сам виноват, надо было предупредить! — огрызнулся я.
К счастью, моя ошибка ни к чему трагическому не привела. Корабль остановился.
— Черт побери, мы дома, — сказал Роман, ни к кому не обращаясь. — Получилось!
— И что теперь? — спросила Лена. — Вы нас отпускаете?
— Мы играем честно, — торжественно сказал Зяма. — А что, вы собираетесь лететь обратно прямо сейчас?
— Каким образом? Нам надо заправиться. И хорошо бы привести кондиционер в порядок.
— Тогда пошли, — решил Мастер. — Будете нашими гостями. Накормим, напоим, спать уложим. Наши техники посмотрят эту колымагу… надеюсь, она еще способна летать… Катран, открывай дверь.
Я уже запомнил, какой кнопкой это делалось. Открыл — и в кабину ворвался холодный чистый воздух.
— О, блин, простуда гарантирована! — воскликнул Роман.
Снаружи было темно — только призрачный голубой свет подсвечивал снег. Снег действительно был черным — ветер бросил в кабину несколько снежинок — я поймал одну на ладонь и убедился, что все без обмана. Вначале на ладони лежало ажурное черное кружево, а через мгновение — черная капля. Не мутно-серая, как грязная вода, абсолютно черная, как капля чернил.
Ознакомительная версия.
