— "Триаксидом"? Почему — собирались? Кололи… — Рассмеялся, весело глядя на Джейка. — Ладно, пойдём, пойдём, отойдём в сторонку.
Они отошли подальше от всех, к самой решётке.
Янис рассказывал про свои приключения, красочно описывал, изображал в лицах, увлёкшись собственным рассказом. А Джейк слушал, не перебивая, впитывая моз-гом каждое слово, и разглядывал Яниса.
Он изменился. Но не очень сильно, больше внешне. Похудел заметно. В глазах и в улыбке появилась какая-то мягкость, незнакомая Джейку. А может, это только по-казалось в первый момент?
— …Так вот, всем грузовозом, и напоролись на этих красавчиков. Так что, далеко я не сбежал… Здесь теперь, на этой вот ледышке… А так на Ниобу хотелось… Ты-то сам здесь давно?
— Уже неделю. Меня в спасательной капсуле захватили… Может, слышал?
— В капсуле? — Янис задумался. — Да нет… Не слыхал… Может, Виктор и в курсе?.. Я всю эту неделю из ремонтной мастерской не вылезал. Только сегодня и отпусти-ли… То двигатель, то конвейер… Потом вообще турбина накрылась. Пока перебра-ли… Всё старьё! Новых деталей совсем мало… Замерзали тут без нас?
— Замерзали! — признался с улыбкой Джейк. Янису было приятно осознавать свою значимость, он довольно кивнул головой, а потом спросил:
— Ты сам-то как? Как здесь оказался?
Джейк очень коротко рассказал о себе, упуская многие подробности, кое о чём даже словом не обмолвился. Алмаар с особенным вниманием выслушал рассказ про бомбёжку Чайна-Фло. Он не любил этот город, но он вырос в нём…
— Значит, он уже сионийский? — единственное, о чём спросил, когда Джейк замол-чал. — Вот ведь сволочи… — В глазах его появился знакомый нехороший холодок, от которого повеяло отчуждением. Он смотрел куда-то вниз, стоял боком, и на его щеке Джейк видел желтоватое пятно от синяка.
— Скоро окончательно подпишут перемирие… Он, наверное, так и останется на их территории… А ведь столько народу зазря положили…
— Что толку теперь ныть? Это ничего не изменит… — Янис отвернулся. — Здесь надо привыкать жить… На этой проклятой планетёнке…
— А сбежать не пробовал?
— Я не пилот. Может, только ты попробуешь? — во взгляде его, скользнувшем по куртке Джейка, сквозила знакомая издёвка, он даже не попытался её скрыть, и это отношение к себе стало раздражать Джейка.
— Думаешь, не справлюсь? У меня есть опыт пилотирования, только дай мне ка-тер…
— На! — Янис протянул ему раскрытую ладонь. — Я не ношу его за пазухой!.. И во-обще… Я не имею к ним доступа. Меня убьёт вот эта вот штучка. — Он поднял по-выше руку, на ней, так же, как и у Джейка, красовался широкий обод поискового браслета. — Каждый имеет разрешение появляться в определённых секторах ком-плекса. Нарушишь границу — хана! Мгновенная смерть! Импульс остановит работу сердца. Единственное, куда могу попасть я, — это мастерская и шахты… Ну, ещё на склад… На свалку… А что сказали тебе?
— Мне ничего не сказали. Я здесь временно…
— Временно? — тёмные брови Яниса удивлённо дрогнули, а потом он понимающе заулыбался. — Ах да, ты ж у нас гвардеец… Император за тебя…
— Какой, к чёрту, Император?! — выкрикнул Джейк. — Меня Марчелл будет раскаты-вать, понял!
— Марчелл? Главнокомандующий Вооружёнными Силами? Он же сиониец?
— Ну и что?
— И что ж ты лично ему-то сделал? Он, что, тебя знает?
— Знает. Но уж лучше б не знал…
— А что ж ты сразу не сказал?.. Да… Марчелл — дядька грозный… А ты скажи этим, что желаешь тут остаться. Готов служить верой и правдой… Они таких с ра-достью берут…
— За меня уже выкуп готовят. Ещё вчера сказали… Обрадовали…
— Да, Тайлер, не повезло тебе, — согласился Янис. — Тебе край бежать отсюда надо… Знаешь, у меня здесь знакомый один есть. Он пилот первоклассный. Да и к тому же давно уже здесь. Его все знаю. Он для нас элита… Он даже в тренажёрный зал име-ет доступ, туда, где новичков готовят. С ним и Свенссон запросто… Может, он тебе поможет чем…
Ты знаешь, он вообще человек — золото. Раньше военным был, и на Гриффите работал по контракту. Как раз в наших местах. — Янис был увлечён новым знакомым и даже не скрывал этого. И взгляд его и голос выражали восхищение, гордость, почти любовь. Обычно только дети умеют так попадать под обаяние другого чело-века, когда обожают его за всё. Обожают каждое слово, каждый жест, даже копиро-вать пытаются, походить на предмет своего восторга.
Вот таким был сейчас Янис, Янис, всегда любивший только себя, доверявший только себе… Куда он делся, тот прежний одиночка-Янис? Джейк видел перед со-бой совсем нового Яниса, но он был не хуже старого, даже лучше.
— Эй, там! Чего развыступались? — На них прикрикнул охранник, неожиданно вспомнивший о своих обязанностях. — Ну-ка, ну-ка в стороны! Нечего тут… Тоже мне, друзья-товарищи…
Джейк стоял к улиссийцу спиной, видел только, как Янис поверх его плеча взгля-дом затаившегося хищника следит за охранником.
— Сюда он один вряд ли сунется… Побоится…
У нас сегодня душ, в курсе?.. Будь поосторожней. Мне кажется, ты здесь кому-то очень не нравишься…
— Да? — Джейк удивился. — Но они же меня не знают!.. Я никому ничего не сделал…
— Тише. — Рука Яниса дёрнулась, будто он хотел прикрыть Джейку рот, но вместо этого легла на плечо, притягивая к себе за ворот навстречу. — Тише. — Он всё так же смотрел мимо Джейка. — Здесь найдётся парочка-другая олухов, кто захочет прове-рить тебя на прочность… В душевую охрана обычно не суётся, там есть камеры наблюдения… Все обиды и претензии высказываются там… А "серые" появляются не раньше, чем через три-четыре минуты…
Но ты не дёргайся раньше времени, просто держись ко мне поближе… А если придётся всё же драться, мой тебе совет: выбери самого здорового и хорошо залепи ему в зубы… Он, может, и обидится, но остальные, точно, зауважают…
А пока всё, скоро по "норкам"… Не скучай, увидимся…
Беззаботно насвистывая что-то, Янис пошёл в неопределённом направлении. Джейк провожал его с явным недоумением. Он сам чувствовал, как тупо выглядит сейчас его лицо со стороны. "Почему он так, просто взял — и ушёл?"
Янис, будто не чувствуя на себе его взгляда, переговаривался с кем-то на ходу, смеялся, когда кто-то в шутку попытался поставить ему "ножку". Это была его атмосфера, к которой он привык с детства. Джейк же чувствовал ко всем этим лю-дям одно лишь отчуждение, и ничего не мог с собой поделать.
И Янис сейчас тоже казался каким-то чужим, незнакомым, будто и не было ниче-го в прошлом, будто это сон был, кошмарный сон.
О том, что это было всё, напоминала лишь хромота Алмаара. Он заметно подво-лакивал правую ногу, и от этого в его походке уже не было той прежней лёгкости, с какой он мог почти неслышно подбираться сзади и брать врасплох.