— Оно, несомненно, будет совпадать с осью вращения, — объяснил Хэзлтон. — А перекос? А крутящий момент?
— Никаких проблем. Хотя подожди… Все время забываю, что мы имеем дело с планетой, а не с электронами. Хэзлтон опять принялся гонять движок линейки. — Ничего не получается. Слишком много неизвестных. Без Отцов Города мы вовремя не справимся. Крутящий момент может существенно влиять на конечную скорость. Но это не будет иметь значения, если нам удастся найти способ управлять полетом. Когда эта планета потеряет массу, возникнут колебания других планет. Это не зависит от того, движется Он или нет. К счастью, на других планетах нет жизни.
— Хорошо, Марк. Постарайся придумать систему управления. А я посмотрю геологические…
Внезапно дверь распахнулась. Амальфи, не поворачиваясь, взглянул через плечо. Вошел сержант Андерсон. Обычно сержант, постоянно контролирующий дальние подступы к городу, спокойно относился к различным удивительным явлениям, если они не угрожали его жителям.
— В чем дело? — спросил встревоженный Амальфи.
— Господин мэр, мы перехватили сообщение от неизвестной экспедиции. Они утверждают, что являются беженцами из какого-то города-Бродяги, который разрушен напавшими на него бандитами. Их корабль свалился на планету к северу от нас и попал в плен к одному из местных городов-бандитов. Сначала они сопротивлялись и звали на помощь, но потом связь прервалась. Я считаю, вам следует знать об этом.
Амальфи мгновенно вскочил.
— Вы засекли, откуда поступил сигнал?
— Да, сэр.
— Предоставьте информацию. Марк, пошли. Это та шлюпка из города с бестопливным двигателем. Нам нужны эти ребята.
Амальфи и Хэзлтон схватили такси и добрались до границы города. Оттуда они пешком отправились в город ониан через вылизанную сверхзвуковыми установками полосу чистого торфа, окружавшую городские стены. Поверхность торфа оказалась упругой, словно резина. Вероятно, грязь удерживалась простейшего вида фрикционным полем. Вдруг ноги начали проваливаться в медленно поддающуюся жижу — наверно, поле отключили. Амальфи ускорил шаг.
Когда они прошли через городские ворота, охранники подали им какой-то странный зловонный аппарат, двигатель которого, очевидно, работал на сжигании углеводородов. Бродяги уселись в него и с ревом понеслись по улицам города планеты Он к резиденции Мирамона. Амальфи нервно поеживался, вцепившись руками в защитный ремень. Ему довольно редко приходилось путешествовать по поверхности, и мелькание в окне раздражало.
— Как бы на этой птице нам не разбиться в лепешку. Он что, с ума сошел? — прокричал Хэзлтон. — Лихой водитель! Скорость, наверно, километров четыреста в час.
— Рад, что ты чувствуешь себя так же, как и я. — Амальфи немного расслабился. — Готов поспорить, мы вряд ли едем быстрее двухсот. Просто создается впечатление…
Водитель, который на самом деле, видя столь странное состояние представителей Великой Эры, не решался разогнать аппарат даже до пятидесяти километров, повернул за угол и остановился прямо у дверей Мирамона. Амальфи вышел, ощущая необычную дрожь в коленях. Раскрасневшийся Хэзлтон выскочил вслед за ним.
— Надо мне, наконец, что-нибудь придумать, чтобы наши такси могли перемещаться вне города, — пробормотал он. — Каждый раз, когда мы приземляемся на новой планете, приходится ездить черт знает на чем: то нас сажают в запряженные быками повозки, то мы катаемся на кенгуру, на воздушных шарах, на паровых вертолетах или еще на чем-нибудь таком, что туземцы считают самым удобным средством передвижения. Мой желудок больше не способен этого вынести.
Амальфи улыбнулся и поднял руку, приветствуя Мирамона, который вышел им навстречу, с трудом сдерживая смех.
— Что привело вас ко мне? — спросил онианец. — Входите. Кресел у меня нет, но…
— У нас очень мало времени, — оборвал Амальфи. — Слушайте внимательно. Дело довольно сложное, но я вынужден говорить кратко. Вы уже знаете, что наш город — не единственный в своем роде. Оказывается, не мы первые Бродяги, которые пришли в долину Провала. До нас две экспедиции достигли этих мест. Одна из них — такие города мы называем бандитами — напала на другой город и разрушила его. Мы тогда находились еще очень далеко и не смогли помешать этому. Вы меня понимаете?
— Думаю, что да, — ответил Мирамон. — Эти бандиты, очевидно, что-то вроде наших городов-разбойников.
— Именно так. И насколько нам известно, бандиты все еще находятся где-то здесь, в Провале. В городе, который разрушили бандиты, была одна вещь, которая нас очень интересует. Мы должны завладеть ею до того, как это сделают бандиты. Нам сообщили, что из умирающего города вылетели какие-то шлюпки, и что одна из них только что приземлилась на вашей планете. Она попала в лапы одного из ваших городов-бандитов. Мы должны освободить этих людей. Судя по всему, спастись из всего города удалось только им, и нам необходимо опросить их. Важно узнать, что им известно об интересующем нас объекте — бестопливном двигателе, — а также, знают ли они, где сейчас находятся бандиты.
— Понимаю, — задумчиво произнес Мирамон. — Вы думаете, что бандиты преследуют их и скоро появятся на планете Он?
— Мы думаем — да. Они очень сильны. У них есть все то оружие, которым располагаем мы, и еще много другого. Прежде всего, необходимо освободить беглецов и разработать план, каким образом защитить себя и ваш народ от бандитов, когда они прибудут сюда. Самое главное — воспрепятствовать тому, чтобы секрет бестопливного двигателя стал известен бандитам!
— Что я могу сделать? — храбро спросил Мирамон.
— Можете определить местоположение города-бандита, захватившего беглецов? Наши данные не очень надежны. Если вы поможете нам узнать, где находятся бандиты, мы освободим пленников.
Мирамон отправился в дом — как и все жилые помещения в городе, он скорее напоминал общежитие, в котором одновременно жили двадцать пять мужчин одной профессии, — и вскоре вернулся с картой. Картография на планете Он, очевидно, отличалась большим своеобразием, однако Хэзлтону вскоре удалось разобраться в странных символических изображениях.
— Вот там находится ваш город, а здесь — наш, — он дважды ткнул в карту. — Правильно? А этот очищенный апельсин — координатная сетка. Я всегда считал, что такое изображение гораздо нагляднее плоских проекций, которые составляют наши географы, босс.
— Так проще показать топологическую связь между объектами, — нетерпеливо согласился Амальфи. — При этом таблицы символов не мешают изучать рельеф. Хэзлтон, покажи Мирамону, откуда пришли перехваченные сигналы.
