– Сэр, не прикасайтесь, пожалуйста, к пульту.
Кирк обернулся и увидел несколько членов экипажа из команды СБ, выстроившихся в шеренгу вдоль задней переборки.
– Использование фазеров против живых существ недопустимо.
– Немедленно займите свои посты. Это приказ! Мы лишимся наших товарищей, если вы не подчинитесь!
– Мы с готовностью исполним любые ваши приказы, сэр, за исключением тех, которые предполагают насилие. Мы не сделаем этого. Лорелея все нам объяснила.
У Кирка не было времени на споры. Он повернулся к пульту и начал программировать фазеры на огневую последовательность. Когда вспыхнули огни индикаторов готовности, он ударил по кнопке интеркома.
– Чехов, огонь! Я установил фазеры в режим трехсекундных очередей. Никакого ответа.
– Чехов? – позвал Кирк. – Отвечай. Что случилось? Открывай огонь!
– Сэр… – послышался неуверенный голос навигатора, – сэр, я свяжусь с вами через несколько минут.
Кирк прогнулся, будто ему саданули кулаком под дых. С трудом выпрямившись, он обернулся и сказал:
– Вы все… вон отсюда! Живо!
К его облегчению и удивлению, они повиновались и потянулись к выходу. Кирк схватил со стеллажа ручной фазе? и, держа их под прицелом, вышел вслед за ними в коридор. Закрыв за собою дверь, он лучом фазера мгновенно приварил ее край к переборке в нескольких местах. Сварной шов не позволил бы теперь кому-либо быстро проникнуть в модуль и вывести из строя панели управления.
– Возвращайтесь в свои каюты и оставайтесь там впредь до дальнейших распоряжений, – приказал Кирк и заторопился на мостик, отчаянно надеясь, что его худшие опасения не сбудутся.
* * *
Едва взойдя на мостик, он понял, что окончательно утратил контроль над экипажем. Опять офицеры стояли маленькими группками, тихонько обсуждая… что? Скорее всего, философию пацифизма, внушенную им Лорелеей, тоскливо решил капитан.
Но Кирк не желал сдаваться без боя.
– Чехов, открыть фазерный огонь! – прокричал он.
Младший лейтенант Чехов обернулся и медленно покачал головой.
– Прошу меня простить, капитан, но оружием мы эту проблему не решим.
– Вы слышали мой приказ, мистер? Выполняйте!!!
Чехов снова покачал головой и оставил свой пост. Зулу, чуть помедлив, присоединился к нему. Слева от Кирка вполголоса переговаривались между собой лейтенант Эвиттс и Ухура, изредка бросая на капитана косые взгляды. А капитан стоял как вкопанный, чувствуя себя крошечным островком в разбушевавшемся штормовом море. Никто из офицеров на мостике не желал заниматься своей работой.
Кирк обратил взор к видеоэкрану и увидел кораль, в котором содержались Спок и остальные узники. Как раз в этот момент один из офицеров СБ начал взбираться по шипам на колючую стену загона. Он почти достиг верха, и тут из стены вдруг стремительно вырос еще один шип толщиной в человеческую руку и пронзил смельчака в области живота. Парень затрепыхался, как рыба на остроге; лицо его мертвенно побледнело, глаза вылезли из орбит, в уголках рта запузырилась кровавая пена. Звукового сигнала не поступало, и Кирк не слышал предсмертных криков, вырывавшихся из широко открытого рта несчастного. Офицер дернулся последний раз и безжизненно повис на громадном шипе.
Ужасное зрелище побудило Кирка к немедленным действиям. Он ринулся к пульту, оттолкнув с дороги Чехова, и с силой надавил кнопку пуска фазера… но подбрюшье «Энтерпрайза» не изрыгнуло смертоносного фазерного огня. Триггер не сработал.
– Фазеры выведены из строя Джеймс, несмотря на ваши усилия воспротивиться этому, – прошептал нежный тихий голос, от которого у Кирка по спине прошел холодок. Резко повернувшись, капитан вперил взгляд в Лорелею, неторопливо направляющуюся к нему от турболифта. Она шла грациозной поступью – милое, изящное и непорочное дитя, да и только. Но на лице ее не осталось и следа детской чистоты и наивности. Оно несло на себе отпечаток забот и тягот долгой многотрудной жизни.
– Я сожалею, что мне пришлось так поступить с вами, Джеймс. Поверьте мне, прошу вас. То, что я сделала, является своего рода агрессией, но агрессией, не несущей смерть. А вот ваш путь ведет только к смерти. Мой путь несоизмеримо гуманнее. Пацифизм – это Истинный Путь.
– Да взгляните вы на экран! Только что погиб один из моих младших офицеров. Его уже не вернешь, Лорелея. Он умер насильственной смертью, а я мог предотвратить ее. Позвольте мне прожечь шипованные стены загона, чтобы вызволить моих людей и дипломатов. Они смогут транспортироваться на корабль, если доберутся до своих коммуникаторов.
– Ваш офицер умер потому, что сам предпринял насильственные действия. Они обернулись против него же. Нет, Джеймс, я не могу позволить вам использовать фазеры против беззащитной цивилизации.
– Лорелея, но ведь это мятеж.
– Да, ваш экипаж взбунтовался, согласно вашим законам. Но не моим. Мир должен торжествовать, даже если это означает нарушение законов. Во Вселенной существует высшее призвание – сохранение жизни. И никакие неестественные, искусственные законы не должны противоречить этому.
Кирк снова почувствовал, как его опутывает паутина ее слов, деформируя и искривляя его взгляды на жизнь. В его голове мелькнула мысль: «Мир – это единственный путь. Я был не прав, приказывая фазерным расчетам открыть огонь». Лорелея подошла совсем близко к нему, и тут он впервые уловил исходящий от нее тонкий нежный аромат, благоухание, от которого закружилась голова. Кирк оперся рукой о консоль компьютера, чтобы не упасть, и стоял так несколько секунд, пытаясь собраться с мыслями.
Мир. Война. Нет войне. Все перемешалось.
– Я не хочу насилия! – вскричал он. – Вы заставляете меня делать это.
– Вы хотите быть миролюбивым, Джеймс. И вы можете стать таковым. Положите фазер. Гармоничное сотрудничество поможет нам достать материал для экранировки. Мы решим все вопросы только мирным путем, а не агрессией.
Вибрирующая энергетика ее слов проникала, казалось, в каждую клеточку его организма, и Кирк осознал, что начинает ей верить. Нет, больше того – начал верить Лорелее, ежесекундно убеждаясь в ее правоте, но… Немного повернув голову, Кирк увидел на экране безжизненное тело молодого офицера, насаженное на чудовищный шип, конец которого, испачканный уже свернувшейся черной кровью, выступал из тела убитого дюймов на десять…
– НЕТ! – взревел капитан. Волна гнева и адреналина мгновенно смыла преграду, воздвигнутую коварными словами Лорелеи. – Ухура, Чехов, Зулу, послушайте меня. Мы должны спасти их… спасти всех нас!
– Капитан, она права, – заговорила тихим голосом Ухура. – Агрессией ничего хорошего не добьешься.
