– Товарищ полковник, а данные ваших капитанов я где смогу получить? Им ведь пропуска надо заказать, у нас там с этим жёстко.
– Бардак у вас там. Пропуска моим ребятам не нужны, они и так пройдут. А нормальный пропускной режим сами организовывайте. Уже, вон, целый генерал, а простых вещей не понимаете. Всё, до свидания, Николай Александрович, идите.
Кот ждал Николая в коридоре. Выведя Петрова обратно, он никуда не ушёл, дожидаясь, пока тот оденется, заберёт из ящика свои вещи и попрощается с девушкой на ресепшене.
Сев в машину, Николай распорядился отвезти его в Центр и задумался, откинувшись на спинку сиденья. Он, разумеется, знал про телепатию, но никогда не предполагал, что человека можно вот так читать, как раскрытую книгу, причём даже не перелистывая страниц. А тут ещё и сын. Костик учился в десятом классе и был круглым отличником. Но не ботаником и не зубрилкой, как некоторые из них. Константин активно занимался спортом, не профессионально, конечно, но на хорошем любительском уровне. При этом с детства любил читать, иногда просиживая за книжкой целые вечера. Николай давно собирался с ним поговорить о планах на будущее, которое наступит после окончания школы, но всё время откладывал разговор. То одно мешало, то другое.
Раньше Николай подумывал над отправкой парня в Рязанское десантное училище, которое вскоре должно было стать космодесантным. Теперь, после того как неожиданно добавился новый решающий фактор, он окончательно утвердился в своём мнении. Потому что космодесантник, сражающийся с инопланетными телепатами, должен и сам быть телепатом. Но разговор подождёт до вечера. А сейчас надо заехать в Центр, созвониться с Дубовкиным и ехать в ФСБ, чтобы решить там сразу две задачи.
В ФСБ Петрова уже хорошо знали, поэтому проводили к Винницкому без каких-либо проволочек и согласований. Николай передал ему просьбу Полковника. Винницкий предложил Петрову присесть и с ходу заявил:
– Николай Александрович, все эти Белые обезьяны и мысленное напевание песенок – полная ерунда. Примерно как шапочка из фольги. Вы таким образом просто кричите о том, что озабочены скрыванием своих мыслей. Нужно действовать совершенно иначе. Представьте себе, что вы надели глухой мотоциклетный шлем. Без прозрачного забрала. Темно, да? А теперь вообразите, что шлем односторонне прозрачный, а внешняя поверхность у него зеркальная…
* * *
Спустя полтора часа Николай ехал домой. Он сумел решить обе задачи. Получил необходимые навыки по блокированию чтения своих мыслей и список известных ФСБ телепатов. Николай уже успел просмотреть этот список по диагонали и не обнаружил там собственного сына. Из машины Петров позвонил жене и предупредил, что приедет ужинать, поэтому за стол без него не садились.
Сведения о встрече Большой Тройки, которую теперь, с подачи одного из журналистов, стали величать не иначе как Большой Четвёркой, попали в СМИ уже после того как самолёты с первыми лицами покинули аэропорт Ульяновска. И тут завертелось. Фотографию первых лиц четырёх государств, о чём-то увлечённо беседующих на фоне тарелки, не показали разве что утюги. Разумеется, семья уже была в курсе события и набросилась на Николая с вопросами ещё до того, как уселись за стол. Начала, как самая непосредственная и нетерпеливая, дочка:
– Папа, а ты там был?
– Не просто был, а занимался организацией встречи.
– Ты их всех видел?
– Даже за одним столом с ними сидел!
– И как встреча прошла, о чём говорили? – присоединилась к расспросам Лена.
– Хорошо прошла. Посидели, покушали, коньячку выпили. Си и Роберт – вполне компанейские мужики, харизмы у обоих мощные. Марин – тоже вполне на уровне. Ей, кстати, наш коньяк понравился.
– А говорили-то о чём?
– Лен, ну ты же сама понимать должна, что не стану я об этом распространяться. Единственное, что могу сказать – пришли к консенсусу по всем обсуждаемым вопросам.
– А что такое консенсус? – тут же влезла дочка.
– Консенсус, Ирочка, это принятие решения на основе общего согласия при полном непротивлении сторон. Если совсем упростить, то договорились.
– А что с тарелкой? – спросил Костик, с самого начала поглядывающий на отца с трудно скрываемым удивлением. Николай, после отъезда из ФСБ продолжал тренироваться в ношении «шлема», и сын, похоже, что-то почувствовал.
– Тарелкой уже можем управлять, но пока не разобрались в принципах её действия.
– Всё, детвора, хватит, – шугнула детей Лена. – Дайте папе поесть. А тебе, Ира, вообще уже пора спать ложиться. Доедай и мыться!
После окончания ужина Иришка упорхнула в ванную, а Лена начала убирать посуду на кухню. Костик тоже собирался смыться, но не успел. Николай голосом Броневого заявил:
– А вас, Константин, я попрошу остаться.
Парень слегка обалдел и собрался сесть обратно, но отец его остановил:
– Давай перейдём в кабинет, нам поговорить надо.
Пропустив Костю вперёд, Николай зашёл вслед за ним и сказал, закрывая за собой дверь:
– Присаживайся, разговор будет долгим.
– Спрашивай, папа. О чём ты хотел узнать? – попытался схохмить Костя.
– Я хотел узнать, – даже не улыбнувшись бородатой шутке, ответил Николай. – Почему я узнаю о твоих телепатических способностях от посторонних людей, а не от тебя?
Сын припух и сразу не нашёлся с ответом. Потом попробовал ответить вопросом на вопрос:
– Тебе в ФСБ сказали? Как они могли узнать, я ведь вообще никому об этом не говорил?
– Нет, в ФСБ пока ничего о тебе не знают. Я так и не услышал ответа на свой вопрос.
– Я боялся стать изгоем, – вымолвил покрасневший Костик. – Все бы начали от меня шарахаться, боясь, что я буду читать их потаённые мысли.
– Все – ладно, а мне и маме почему не сказал?
– Боялся, что у тебя будут из-за этого неприятности на работе.
– Могли бы быть, попробуй ты читать мои мысли. Но ты ведь не делал этого.
– Не делал, конечно, но как бы я это доказал? Такое ведь невозможно проверить!
– Проверить можно всё. Я, например, знаю, что ты этого не делал. Ладно, объяснения приняты. Я тебя понял и не обижаюсь.
– Папа, а ты стал закрываться из-за меня?
– Нет, разумеется. Ты не один такой. Но не все настолько порядочные, как ты. Кстати, давай испытаем, насколько хорошо у меня получается. Сейчас, я разрешаю, попробуй прочитать в моей голове, о чём я хочу поговорить с тобой дальше.
– Ничего не получается, – через несколько секунд ответил сын. – Такое впечатление, что ты вообще сейчас ни о чём не думаешь.
– А если попробовать угадать?
– Наверно, о том, что теперь со мной делать?
– Мимо. Ничего я сейчас с тобой делать не собираюсь. Я хотел поговорить о твоём будущем. Тебе осталось учиться полтора года. Чем бы ты хотел заняться после школы?
– Я ещё не решил. Собираюсь поступать либо в Лесгафта, либо в Военный институт физкультуры.
– Сколько у тебя первых разрядов?
– Два. По самбо и биатлону.
– Для Лесгафта может хватить, а вот для ВИФКа маловато. Там надо три-четыре или хоть один КМС. Но у меня есть другое предложение. Космос тебе интересен?
– Конечно! А что, есть вузы, которые готовят космонавтов?
– Пока нет. Но я тебе и не в космонавты идти предлагаю.
– А куда?
– В космодесант. Сейчас решается вопрос о перепрофилировании десантных училищ в космодесантные. Начнём, скорее всего, с Рязанского. Этим летом будет переходный период, а начиная со следующего уже пойдёт нормальное обучение. Как раз успеешь школу закончить. Как тебе такой вариант?
– Вполне! А что для этого нужно?
– Спорт подтянуть. Там будет отбор пожёстче, чем в ВИФК. От тебя требуется стать КМС хотя бы в одном виде спорта и получить ещё один первый разряд. Справишься?
– За полтора года должен. А моя способность к телепатии не помешает?
– Наоборот. Это будет вторым весомым доводом при отборе претендентов.
– Что, таких, как я, много?
– Мало, Костя, к сожалению, мало. Надо намного больше.
