очень сентиментально относятся к традициям и связям с родной планетой, поэтому они для себя сохранили времена года. Весну создавали легкие белые кучевые облака на стенных панелях и запах лилий и молодой листвы, доносившийся через вентилятор.
– Счастливой весны, – сказал я доктору Моррису, когда он осматривал меня.
– Заткнитесь, – ответил он. Переместил несколько игл, пронзивших мой живот, глядя на приборы. – Гм, – сказал он.
– Я рад, что вы так считаете, – заметил я.
Он не обратил внимания на мои слова. Доктор Моррис не любит юмористических замечаний, если они исходят не от него. Он поджал губы и вытащил несколько игл.
– Ну что ж, посмотрим, Уолтерс. Брюшной шпунт мы убрали. Ваша новая печень функционирует нормально – ни следа отторжения, но отходы образуются не так быстро, как следует. Вам придется поработать над этим. Ионный уровень мы почти вернули к норме, в этом смысле вы опять похожи на человека, и в большей части ваших тканей снова есть немного жидкости. Таким образом, – сказал он, задумчиво почесывая голову, – я сказал бы в общем, что вы выжили. Можно считать, что операция прошла успешно.
– Весьма остроумно, – ответил я.
– Вас кое-кто ждет, – продолжал он. – Третья Вастры и ваша подружка. Они принесли вам одежду.
Это меня заинтересовало.
– Значит, я могу уйти?
– Прямо сейчас, – сказал он. – Они подержат вас какое-то время в постели, но ваша рента закончилась. Место нам нужно для клиентов, которые платят.
Одно из преимуществ чистой крови вместо ядовитого супа в том, что я снова начал рассуждать логично и последовательно.
Я сразу понял, что добрый комик старина доктор Моррис шутит. «Клиенты, которые платят». Я бы тут не находился, если бы не был платящим клиентом. И хоть не мог представить себе, кто оплатил мои счета, решил воздержаться от любопытства, пока не покину пределы знахарской.
Это не заняло много времени. Знахари упаковали меня во влажные простыни, и Дорри и Третья из дома Вастры провезли меня через все Веретено в дом Вастры. Дорри все еще выглядела бледной и усталой – последняя пара недель не была отпуском для нас обоих, но сказала, что нуждается лишь в небольшом отдыхе. Первая Саба выгнала из комнаты детей и вымыла ее для нас, а Третья суетилась вокруг нас, кормила плоским черствым хлебом, который любят индусы, и супом из баранины, потом пожелала хорошего сна. В комнате была только одна кровать, но Дорри, казалось, не возражает. Во всяком случае, в тот момент вопрос был чисто академический. Позже – конечно, он перестанет быть таким. Через несколько дней я был на ногах и здоров как никогда.
Тогда я и узнал, кто оплатил мой счет в знахарской.
На какое-то мгновение я надеялся, что это был я сам – быстро разбогател на бесценных находках в туннеле, но я понимал, что это иллюзия. Туннель находится на территории военных. Никто, кроме военных, не получит его содержимого.
Если бы мы были здоровы и сильны, с помощью небольшой изобретательной лжи могли бы обойти это препятствие. Часть вещей мы могли бы переправить в другой туннель и объявить, что нашли там, и почти наверняка это нам удалось бы… но не в таком состоянии. Мы слишком близки были к смерти, чтобы что-нибудь скрыть.
Так что все досталось военным.
Но они проявили нечто, чего я никак не ожидал. Оказалось, что и у них есть что-то вроде сердца. Они осмотрели находку, когда я еще кормился клизмами во сне, и то, что они там обнаружили, им чрезвычайно понравилось. Они решили заплатить мне нечто вроде премии за находку. Немного, конечно. Но достаточно, чтобы спасти мне жизнь. Достаточно, чтобы оплатить счет знахарской за ее плотницкую работу и аренду моей квартиры. И вот, когда я почувствовал себя хорошо, мы с Дорри смогли оставить дом Вастры и переселиться ко мне.
Конечно, за новую печень военные не платили. Она мне вообще ничего не стоила.
Какое-то время меня беспокоило, что военные не сообщат, что они нашли. Я попытался разузнать сам. Даже попытался подпоить сержанта Литтлни, чтобы вытянуть у нее, когда она на короткий отпуск прилетела в Веретено. Не получилось. Дорри была рядом, а можно ли как следует напоить одну девушку, когда другая наблюдает за вами? Наверное, Аманда Литтлни сама не знала. Никто не знал, кроме нескольких специалистов.
Но это было что-то значительное, и из-за премии, и, главное, потому, что военные не стали преследовать нас за нарушение границ запретной зоны. Так что мы вдвоем удачно отделались. Или втроем.
Дорри отлично научилась продавать молитвенные веера и огненные жемчужины туристам с Земли, особенно когда стала заметна ее беременность. Разумеется, мы оба превратились в знаменитостей. Дорри в течение туристского сезона кормила нас обоих, а потом я обнаружил, что моя слава знаменитого открывателя туннелей чего-то стоит. Мне удалось взять кредит и купить новый самолет. Для туннельных крыс мы жили очень даже неплохо. Я пообещал жениться на ней, если наш ребенок окажется мальчиком, но сделаю это в любом случае. Она очень помогла мне на раскопках.
Особенно в моем собственном частном проекте.
Дорри не знала, зачем я прихватил с собой тело Коченора. Не стала спорить, конечно. Как ни плохо себя чувствовала, помогла мне затащить мертвеца в самолет, когда мы возвращались в Веретено.
А мне это тело было очень нужно – особенно одна его часть.
Конечно, это не совсем новая печень. Вероятно, даже не из вторых рук. Бог знает, где Коченор купил ее, но я уверен, что это не его оригинальное оборудование.
Но она работает.
И хоть Коченор и ублюдок, мне он по-своему нравился, и я совсем не жалею, что во мне теперь есть его часть.
Часть третья. Астероид Врата
Величайшее сокровище, которое содержали туннели хичи на Венере, было уже открыто, хотя первые открыватели об этом не знали. Никто не знал – кроме одной одинокой туннельной крысы по имени Сильвестр Маклин. А он был не в состоянии рассказать, что нашел.
Сильвестр Маклин обнаружил космический корабль хичи.
Если бы он сообщил о своей находке, то стал бы самым богатым человеком в Солнечной системе. И смог бы жить, наслаждаясь своим богатством. Но Сильвестр Маклин был свихнувшимся одиночкой, как большинство туннельных крыс, и поступил он совсем по-другому.
Ему показалось, что корабль находится в хорошем состоянии. Может быть, подумал он, в нем даже можно летать.
К несчастью для него самого, ему это удалось.
Корабль Маклина сделал в точности то, что должны
