Время теперь как-будто остановилось. Еле дождалась одного знакомого наемника сменить меня на пару оставшихся часов. Сажусь на автоцил и лечу к шатру Ависа в надежде, что не застану его там с любовницей.
На подлете вижу зажженное освещение у входа, сердце где-то в районе горла стучит набатом.
Останавливаю вездеход и на негнущихся ногах подхожу к двери. Она приоткрыта, из-за щели виднеется тусклый свет. Тихо захожу и слышу женские притворные стоны. Это Амини?! Что она здесь делает? Неужели отправитель сообщений не обманывал.
В душе теплится слабая надежда, тающая с каждой новой секундой, что с ней не Авис. Но стоит мне только заглянуть внутрь спальни, как я узнаю мощную спину мужа и его красивые волосы свисающие над блаженным лицом Амини.
Он расположился между разведенных ног разлучницы и методично вдалбливается в нее своими накаченными ягодицами. Амини нежно поглаживает его спину своими красными когтями и, улыбаясь, смотрит на меня, продолжая стонать как драная кошка.
Я не открыла рот, не стою с несчастным выражением лица. Нет! Не дождутся, слишком противно смотреть на все это. Пинаю стоящий у двери стул, да так, что он разлетается на части.
Ну вот и все, Авис, кончилась наша с тобой семейная, страстная жизнь! Неверный муж, уличенный в предательстве, резко останавливается и оборачивается на меня. Два голубых глаза смотрят на меня непонимающе.
— К-Кайрин?…. откуда ты, милая?
Я ухмыляюсь и растягиваю рот в улыбке, хотя мне хочется плакать, но я удерживаю предательские слезы.
На душе штормит, мне ужасно больно, хочется кричать и обвинять.
Хочется вернуть прошлые недели, чтобы не было этих сообщений, чтобы мою любимый не предавал!
Я смотрю пустым взглядом на то, как муж вскакивает с кровати со стоящим членом, одетым в презерватив, и пытается натянуть штаны. Не узнаю человека, утром страстно целовавшего меня. Так поступают все мужчины?
Нет! Детей я выращу не такими подлецами! Они будут заботиться о близких и хранить верность. Найду брата и улечу на Хасею, там где осталась моя прежняя жизнь, наделенная смыслом. Ни зачто не останусь в этой уродливой системе, искалечившей мне сердце.
Я просто разворачиваюсь и хочу уйти. Уйти из жизни “темного” ангела навсегда. Такое не прощают, нет. Не было ведь никакой любви, он лгал. Просто предатель, желающий попробовать другую женщину.
— Каирин! Нет! Не уходи, прошу тебя! — кричит Авис, наспех застегивая штаны на бедрах.
— Авис, прекрати, это ты хотел мне рассказать прошлый раз?! Как трахаешься с этой шлюхой, говоря мне о своей безмерной любви?! — со злобой и усмешкой кричу я в ответ.
Амини нехотя соскальзывает с кровати, специально роняя свой халат, с ухмылкой обнажая свое стройное тело. Вот и все твои высокие чувства ко мне, Авис, как ты мог?
— Это не то, что ты думаешь, Каи! Я люблю только тебя, малышка! — протягивает ко мне свои руки. В гневе вытаскиваю из ножен свои клинки.
— Убери свои руки Авис, иначе лишишься их! — угроза действует и Авис застывает в недоумении, его распахнутые глаза бегают по моему лицу.
Кидаю один нож в пластиковую спинку кровати. Летит мимо уха Амини в трех миллиметрах. Она визжит, как потерянная.
— Не приходи, будет плохо, — мой голос холоднее полюсного ветра.
Этот вечер должен закончиться и кануть в бездну.
Глава 39. "Песок и слезы"
Ветер поднимается, песок кружит в воздухе все сильнее, норовя забить уши, нос и глаза. Меня он не волнует, иду вперед к автоцилу, чтобы улететь домой и наконец выплакать все слезы об уходящей любви.
Сейчас мне нужны силы добраться до своего шатра и не сойти с ума от предательства.
Забуду Ависа, как и он о своих обещаниях любить до конца жизни. Разве можно предать забвению мысли о любимом в один день? Возможно, понадобится неделя, месяц, год, все равно, рано или поздно перестану страдать.
Вырву из сердца вместе с мясом, пусть больно, зато навсегда и безвозвратно, чтобы не страдать больше от предательства никогда.
Муж выбегает за мной с криком, только я уже лечу в пятистах метрах от места его преступления, не оборачиваясь.
Песочная вьюга кружит и завывает, словно раненый зверь, затравленный стаей охотников. Я сейчас похожа на нее, но мои стенания теряются в звуке двигателя.
Глаза заплыли в слезах, мне больно, любимый предал. Променял меня на другую женщину! А говорил, что любит, не хочет отпускать ни на секунду из объятий.
Думает, что “малышка” будет с ним после измены? Простит, смирится? А может это он желал открыть глаза, показать, насколько ничтожна в его глазах, прося о браке и семье?
Уже не важно. Копаться в копоти сомнений и тревог нет сил. Горе затмило разум. Я потеряла свою любовь, не удержала, она утекла, как вода сквозь пальцы умирающего от жажды.
Пролетаю вблизи голого каркаса заброшенного джета. Пытаюсь утереть глаза от слез и песка, но у меня плохо получается. В миг теряю управление и врезаюсь в старую развалюху. Система двигателя завизжала и запестрела искрами.
Автоцил развернуло на 360 градусов и откинуло вправо, я улетаю с испуганным криком в другую сторону.
Мягкий песок смягчил удар. Поранило плечо, но не сильно, зато голова ужасно кружится. О боги, я же могу потерять ребенка! Что со мной делаешь, Авис?! Будь ты проклят!
— Каирин! Что с тобой?! — слышу знакомый голос, но разглядеть не в состоянии. Ипоратей. — Очнись, малышка, я рядом!
— Ипо… Фрэд, отвези меня домой.
— Тебе надо в тасиомом, кровь на виске! Не вставай, я понесу.
Мужчина подхватывает меня на руки и усаживает на свой автоцил. Тело как-будто ватное, еле двигаю руками. Ипо усадил боком, поддерживая одной рукой.
— Потерпи, скоро будем у лекаря, — ласковые слова и участие заставляют меня ронять слезы. Я хочу, чтобы защитили и пожалели, а еще мечтаю заснуть и не просыпаться, пока сердце не перестанет раскалываться на куски.
Мне надо к сыну. Я не могу оставить малыша одного, но слишком слаба, чтобы рассуждать и действовать.
Видно, на моем состоянии сказывается беременность, раньше я бы не позволила себе так раскиснуть после одного падения.
Авис. Любимый предатель исковеркал мое сознание. Растоптал, разорвал в труху воспоминания о счастливой близости. Где мне взять столько нежности и ласки, чтобы залатать ими растерзанное сердце?!
Оно не подлежит восстановлению, — слишком въелся в плоть образ мужа, слишком полюбила этого рехегу.
Чувства в предсмертной агонии, не хотят понять, что умирают безвозвратно, что стали не нужны. Горькие мысли заставляют отключиться.
Очнулась под капельницей, лежащей в сорочке в палате. Рядом одетый, на кушетке заснул Ипоратей. Что хочет от меня этот ловелас? Воспоминания о беременной Мелиссе пробуждают во мне гнев и ненависть.
Вот она, доля любящих женщин — быть отвергнутыми, стоит только дать им сокровенное — преданность и обожание.
Отцепив иглу, осторожно слажу с койки, прихватываю одежду, обувь, на цыпочках юркнув за дверь. Чувствую себя гораздо легче, хотя немного потрясывает.
В коридоре темно, видно, уже ночь. Быстро переодеваюсь и выбегаю на улицу, отворив засов лечебницы.
Иду пешком до шатра, надеясь, что Авис не заявится домой. Нет сил его видеть, тем более разговаривать. Взбучка в виде аварии и капельница полезной сыворотки как-будто придали мне сил и помогли собрать волю в кулак.
Висок немного побаливает, но, главное, с малышом в животе все хорошо, не чувствую какого-либо дискомфорта в области таза. Видно, лицо и плечо кто-то почистил от крови.
Дверь, к сожалению, открыта, Авис, все же, приехал. И он выскакивает на улицу, захлопывая за собой дверь.
— Каирин, где тебя носило? Ты понимаешь, что Фрэд остался один?! Почему не поехала домой?! Какого черта ты делала у меня?! — вижу, что Авис в бешенстве. В пору беситься на себя, дорогой муж.
— Ты считаешь меня виноватой в том, что увидела тебя в постели со знакомой?! — шиплю от злости, — впрочем, думай, как знаешь, завтра мы все равно разведемся.
