— Что за чушь! — Выкрикнул Янис зло, но уже не так уверенно. Народ вокруг стал оборачиваться с тем голодным любопытством скучающих от безделья людей. А Виктор, как всегда спокойный и сдержанный, положил раскрытую ладонь Алмаару на плечо, притиснул, не давая подняться, приказал:
— Тихо! Не надо шуметь…
И Янис сдался почему-то, даже не попытался вырваться, уронил руки на колени, но продолжал смотреть на Джейка исподлобья.
— Это не чушь. Я тоже слышал, ещё вчера. — Виктор отодвинул поднос, освобождая место для своей посуды, неспеша, чувствуя на себе взгляды обоих молодых людей, снял тарелку и стакан, сел за стол, принялся помешивать ложкой в супе. Они ждали объяснений, следили за каждым его движением, но Виктор никуда не спешил, он впервые за весь день мог позволить себе никуда не спешить.
— Да, местная "верхушка" уже не делает из этого никакого секрета. Эвакуация идёт вовсю. Вчера и сегодня, и завтра… Корабли будут идти до тех пор, пока не вывезут всех, кто в состоянии себе это позволить. Что будет с нами? — перехватил он встречный вопрос Джейка и отвёл взгляд. — Спасение заключённых ни в чьи планы не входит…
Но, возможно, ещё не всё так плохо… Совет и Император только собираются встретиться. В ближайшие несколько дней… Там, наверное, и решат окончательно, что с нами всеми будет…
— А зачем ждать?
— А что ты собрался делать? Права пойдёшь качать? — Янис перевёл глаза на Джей-ка, смотрел с насмешкой и непонятным ожиданием, будто взглядом спрашивал: "Ну-ка, ну-ка, покажи, на что же ты способен!"
— Нужно напрямую связаться с Императором. Объяснить ситуацию. Он отменит своё решение. Зачем зря гробить планету, если здесь всё равно никого почти не остаётся? — Джейк заговорил, уже сразу чувствуя, что над его предложением в луч-шем случае лишь посмеются. Хотя, отец, конечно, вряд ли, а вот Алмаар. Ему толь-ко повод дай поиздеваться.
— У тебя с Ним, что, прямая связь? — Янис ухмыльнулся пренебрежительно. — Алло, Ваше Величество, на связи гвардеец… Некий Тайлер. Вы ещё помните такого?…
— Янис, прекрати! — Виктор взглянул на него в упор спокойным взглядом. Джейк хорошо знал этот взгляд, он один — без окрика и слова! — мог поставить на место любого, не только родного сына.
— В нашем состоянии это вряд ли возможно. Нужен доступ в Сеть, нужен компью-тер достаточной мощности. Даже меня к таким не пускают. — Виктор вздохнул, от-ставляя тарелку, потянулся за стаканом. Но тут Джейк подался вперёд, заговорил быстро, торопливо:
— А если попробовать? Ведь можно же попробовать! Я мог бы использовать свои личные данные, свой индивидуальный номер…
— Что, так не терпится пролезть в герои? — Янис смерил Джейка взглядом, презри-тельным взглядом. — В принципе, дело твоё. Я вообще тут не при чём. Особо и не напрашивался. Тем более, в ваши семейные дела… Что хотите, то и делайте. На мой век хватит. Я уже и побегал, и повоевал… На моей шкуре дырок и так предоста-точно. А вот тебе, наверно, всё мало, да? Герой подстреленный?!
Он поднялся рывком, с грохотом оттолкнув стул, пошёл мимо столов к выходу. Все, кто сидел рядом и слышал последние слова, сказанные в полный голос, прово-жали Яниса взглядами, одинаково наполненными непониманием и любопытством.
Джейк не смотрел в его сторону, дышал глубоко и медленно, стараясь унять внут-реннюю дрожь. А на столе остался нетронутый ужин Алмаара. Всё, как есть, хлеб, тарелка с остывшим супом, полный стакан.
— Не расстраивайся так. — Виктор напомнил о себе коротким заботливым нежным пожатием: стиснул пальцы сына, накрыв их своей рукой. — Он ещё совсем ребёнок… Да и куртка эта не твоя, правда? — Джейк кивнул: "Конечно". Хотя при чём тут курт-ка? Ах, да! Отец про расстрел не знает, и Алмаар подробностей всех не может знать, я никому не рассказывал, только вскользь упомянул… Это он про дырки на куртке… Обидеть, дурак, хотел… Нет, Алмаар! Здесь след не от моей пули. Мои пули ты никогда не увидишь. Да и знать тебе про них не следует. Это только моё личное дело…
* * *
Штучка действительно получилась неплохая. Алмаар, правда, ничего объяснять не стал, впихнул бомбу в руку незаметно, проходя мимо стола (и опять ни слова, даже "здрасте" не услышишь), но Джейк и сам понял, что да как.
Это была небольшая трубчатая бомба. Обрезок трубки парового охладителя, один конец с заводской пайкой, на другой навинчена заглушка, а в центре её значительно выдающийся стержень. При лёгком надавливании пальцем он чуть уходил внутрь, подавался с тугим скрипом. Если им ударить со всей силы, внутри сработает свой механизм: трение вложенного куска рутерия о подогнанные стенки даст искры, они подожгут запал, а потом — сработает взрывчатка. Интересно, и чем Алмаар напол-нил её? И сколько секунд у меня будет в запасе?
Джейк вздохнул, хоть бомбочка и обрадовала его. С ней появилось ощущение какой-то уверенности: всё-таки оружие. Убить, может, и не убьёт никого, а напугать хватит. А что теперь дальше делать? Бомба — это, конечно, хорошо, но нужен какой-то план действий. Во-первых, надо с отцом посоветоваться, а его опять с утра нет, даже не завтракал со всеми… Алмаар? Бог с ним, с Алмааром. Не хочет — не надо! Глупо просить и уговаривать… Спасибо, правда, не мешало бы сказать.
Чувство, радостное чувство скорых перемен не покидало Джейка всё утро. Он, весело насвистывая какую-то мелодию себе под нос, прогуливался по всему пери-метру прогулочной площадки. Даже не чувствовал, что сегодня холоднее, чем обычно, просто прятал голову в плечи, а руки держал в утробистых карманах курт-ки. Бомба, согретая теплом тела, теперь казалась совсем родной, была частью этого тела. Жаль, конечно, что по камерам не пустили, сразу же после завтрака отправили гулять, а то бы не мешало спрятать её от греха подальше.
Он даже не испугался, когда к нему подошли улиссийцы с автоматами в руках, только удивлённо вскинул брови с немым вопросом.
— Тайлер? С Гриффита?
— Да, а что? — спокойно смотрел одному из пиратов в глаза, и тот неожиданно сму-тился, скрыл смущение за окриком:
— Пошёл! И нечего тупые вопросы задавать!..
И Джейк пошёл. Один автоматчик впереди, другой — сзади. Он шёл, всё также пряча руки в карманы, сутулясь устало, шёл туда, где ещё ни разу не был, через огромную бетонированную площадь, к высокому шестиэтажному зданию с боль-шой цифрой "1", надписанной над центральным входом.
Всё было так, как описывал отец: просторный зал с претензией на роскошь — стекло, пластик под дерево, натуральная зелень, оживляющая интерьер. Они про-шли мимо двух серьёзных автоматчиков при входе, направились к вахте. Навстречу им поднялся только один, другой развалился в глубоком мягком кресле, смотрел поверх стойки с ленивым любопытством; третий рассматривал журнал, с обложки которого на мир пялилась улыбающаяся полуголая девица; четвёртого улиссийца не было совсем, видимо, отлучился по своим делам.
