Так. Девятка, два ноля. Семёрка. Опять девятка. Три пятёрки и ещё один ноль.
Рука нажимала на нужные цифры чисто автоматически, а голова была занята дру-гим. Джейк мысленно прокручивал в уме весь свой путь сюда, когда шёл под кон-воем. Да, это первый этаж. Тут он не мог ошибиться. Значит, где-то здесь нужно искать отца. Ведь Торар так на схеме внутренней планировки и показывал. Первый подземный этаж. Переход между двумя корпусами. Ещё несколько метров — и всё!..
…На панели дверного кода последовательно одна за другой загорались цифры. Кто-то пытался пройти сюда с той стороны. Виктор рывком поднялся, шагнул на-встречу, подняв пистолет, снятый с предохранителя, до уровня груди. Так, чтобы наверняка, без промаха.
Ну, давай! Только покажись…
Створки двери разошлись в стороны, и возникшая после этого немая сцена пока-залась забавной только Янису, но ему в его положении было не до смеха.
— Это я, пап… — Джейк шагнул вперёд, навстречу Виктору, и он чуть приобнял его за плечи.
— Слава Богу! А мы даже не знали, как тебя искать, а ты сам нас нашёл… — Виктор улыбался радостно, почти счастливо. Все слова в эту минуту казались лишними, но и молчать совсем не хотелось. Ведь сумел же как-то вырваться сам, и нас сам на-шёл. И на ногах еле держится, настолько измотался, не узнать совсем. Что он пере-жил за этот час? Как смог освободиться?
И ведь промолчит же, если не расспрашивать. Словом не обмолвится. А расспро-сить надо о многом. Вот только минута подходящая будет, и поговорить с ним по душам, с ним, с вновь обретённым сыном.
— И как ты здесь? — Виктор всё никак не мог справиться со своей растерянностью. Сам чувствовал, какой глупой выглядит его улыбка сейчас, когда они заперты, как мыши в мышеловке. — Как ты вообще нас нашёл?
Джейк пропустил этот вопрос мимо ушей, плечом дёрнул небрежно: "Не до этого сейчас!", шагнул к Янису. Тот полулежал на полу у стены, глядел на них обоих снизу молча, будто боялся лишний раз обратить на себя внимание.
Попытался приподняться, отталкиваясь руками, даже сейчас не желая показывать Джейку своей слабости, но тот, зажимая локтем левый бок, сам медленно опустился на пол, положил раскрытую ладонь на грудь, как раз над узлом повязки, замер, при-слушиваясь к биению сердца.
— На нас напали, видишь… — заговорил Виктор, заторопился, объясняя. Смотрел на Джейка с удивлением. Странно он себя ведёт. Что ранение серьёзное, и так видно. Чем тут сейчас поможешь? Ничего, кроме голых рук.
Янис, бедняга Янис. Он всегда верил в собственную везучесть, сильнее, чем неко-торые в ангела-хранителя. А тут… И так серьёзно, и помощи ждать не от кого. Но и помирать так спокойно я тебе не позволю, слышишь. Не позволю!
Джейк сжал его руки в своих, сосредоточился, смотрел Янису в лицо, не моргая, а тот лежал, чуть откинув голову, закрыв глаза, только на губах ещё держался отпе-чаток недавней улыбки, той, которой он встречал Джейка.
— Он должен выжить… Обязательно должен выжить… Он же, пап, из-за меня рис-ковал, самым ценным, что имеет, рисковал…
Собственная боль стала возвращаться, и тут же накатила слабость. Горячо стало в боку, и сыро от крови. Она, видимо, опять пошла.
Но Джейк не убирал рук. Не о себе он в эту минуту думал. Он-то будет жить, он это знал точно, а вот Янису нужна была помощь. Ведь и ему тоже когда-то помога-ла А-лата. И смогла помочь. Пулю, правда, своими силами не "выгнать", не то здо-ровье, да и Янис не гриффит.
Джейк не рассчитал собственные силы, не успел вовремя убрать руки — лицо Яни-са, всё также мертвенно-бледное, расплылось, теряя знакомые очертания. Пытаясь справиться с собой, Джейк моргнул несколько раз с усилием, но чёткость зрения не возвращалась. Это всё от слабости, от потери крови. Должно пройти. Нужно только отдохнуть немного. А Янису, вроде, полегчало, дышать стал ровнее, и хрипов не слышно больше.
Виктор смотрел на Джейка с непониманием. Что он делает?
— Джейк? Джейк, ты что?! — Только руку протянул плеча коснуться, заставить об-ратить на себя внимание, но Джейк без звука повалился вперёд, рухнул на пол ря-дом с Янисом. — Боже правый! Джейк!! — Виктор перевернул сына одним рывком, заглянул в лицо, коснулся горла. Жилка пульсировала под пальцами, значит, это просто обморок. Тут только и увидел залитую кровью рубашку. Такую мокрую, хоть выкручивай.
"И как же я сразу не заметил? Вот дурень-то… Джейки… Боже мой! И почему ты сам промолчал? Чёрт! Нужна срочная перевязка… Срочная…"
Виктор засуетился, заторопился, выдёргивая из-за ремня брюк заправленную ру-башку.
— Сейчас я, сейчас…
…Вломившаяся в раскуроченные двери охрана застала интересную картину. Вик-тор, тот самый Виктор, известный всем как человек, не способный создать ни одной проблемы, готов был защищать двух сбежавших заключённых до последнего. И сдался он лишь после того, как ему гарантировали помощь врача и расследование дела перед обязательным при таком нарушении расстрелом. На поставленные усло-вия пришлось согласиться, а через час всем было уже не до них…
КОНЕЦ
"Здравствуй!
Привет тебе, Джейк, с "солнечных" берегов Сионы. Здесь сейчас лето, +7, как говорят, жарынь прям-таки. Не знаю, после Гриффита это больше похоже на шутку.
Это письмо я отправляю по транс-каналу, прочитать его не сможет никто, поэто-му — ну, не могу удержаться! — поделюсь одним секретом, нашей страшной тайной. У нашего дедушки Толльштофа родилась очередная идея, она ещё бредовее преды-дущей. Он собрался посылать сигнал на Землю, да ещё с таким расчетом, чтобы получить обратный привет. Ой, не знаю, мне кажется, ты и на этот раз прав: ему надо завести пару внуков, и это его надолго успокоит.
А как, кстати, твои дела в этой плоскости? Мне Глория в прошлом письме как-то странно намекала, а может, это я её неправильно понял.
А город тут совсем обезлюдел. На прошлой неделе ушли ещё два челнока. Сейчас даже в слабый телескоп можно разглядеть огни на Улиссе, особенно ночью. Нашу обсерваторию вместе с вулканологами решено оставить до конца. Будем наблюдать за всеми изменениями. Знаешь, здесь иногда такой треск стоит, как раз под нами, приборы еле выдерживают. А ты говоришь: скучно!
А чем там ты занимаешься? Сколько их жаждало разделить с тобой славу, нашёл ли угол понадёжнее, чтоб отвязались и забыли, наконец? Какие интервью, какие мемуары? Посылай их всех к чёрту! Или, лучше, ко мне! У меня с этим народом один разговор. Зато, как видишь, отвязались сразу. Хоть делом каким теперь можно заняться.
А Виктор опять молчит. Он же сейчас по контракту на Улиссе. Может, и сам здесь появится на следующей неделе. Обниму его за тебя, сам знаешь, как обрадуется.
