— Не нужны нам одолжения! — Ветт Фори, Арун Феб и Т. Лунд Фуна рявкнули хором.
В повисшей неловкой тишине Ландо предложил:
— Тогда сделайте одолжение: расскажите об этом сокровище. А заодно сдайте карту.
Вновь были сделаны ставки и розданы карты. Калриссиан, который уже потерял интерес к игре с мизерной наживой, рассеянно наблюдал, как чип-карты в его руке меняют масть и достоинство. Гораздо большее внимание он уделял словам антрополога.
— Тока являются примитивными аборигенами системы Рафа. Как справедливо заметил помощник смотрителя Феб, они сосуществуют с нынешними колонистами среди руин древнего народа шару — невероятно огромных зданий, которые занимают почти каждый квадратный километр населенных планет. Повышаю на сто кредиток.
Арун Феб покачал головой, но кинул на сукно из тающей стопки пару фишек по пятьдесят кредиток. Ветт Фори спасовала с отвращением на круглом лице. Так и не зажженную сигару она положила на край стола. Фуна добавил еще пятьдесят кредиток.
— Все так, но на самом деле на Рафе важны только кристаллы жизни, которые выращиваются там.
Он щелкнул пальцем по крошечному драгоценному камешку в оправе на тонкой цепочке вокруг шеи.
— Важны, наверное, для вас, констебль, — заупрямился Уэтт. — Верно, сады жизни и выращиваемые в них кристаллы являются главным экспортным продуктом колонии, но мой интерес — и профессиональный интерес, за который мне платят, — это легенды племен тока, особенно те из них, которые касаются Арфы Души.
Ландо соизволил кинуть взгляд на карты. Госпожа монет, тройка шестов и четверка мечей. Он кинул в общий котел нужное количество фишек как раз в тот момент, когда тройка превратилась в пятерку фляг. Двадцать три.
— Сабакк! — Ландо сгреб самый крупный за вечер выигрыш и только тогда спросил: — Арфа Души? Это что еще такое?
Оттдефа Уэтт сморщился, как лежалый барабель, передавая остатки колоды Калриссиану.
— Всего лишь нелепое местное суеверие. Якобы существует потерянный магический артефакт, созданный для вызова шару, чтобы странным образом связанные с ними тока могли призвать их сюда в случае необходимости. Глупо, конечно, потому что они не могли быть современниками цивилизации, существовавшей миллионы лет назад. Никак не более, чем люди или динозавры…
— Я видел динозавров, — перебил Арун Феб. — На Траммисе III.
Гигантские рептилоиды с Траммиса III давно завоевали известность во всей Галактике, и вокруг стола прокатился смешок. Ландо перетасовал и раздал карты.
— Я так понимаю, у вас есть собственные теории? — Калриссиан выпустил изо рта облачко дыма. — Не желаете просветить нас?
Разговор о сокровище заставил всех немного расслабиться. Может, кроме Ветт Фори и ее помощника. Антрополог, судя по виду, желал, даже если бы ему пришлось излагать результаты своих исследований, стоя босиком на льду, а его торчащие в разные стороны волосы кто-нибудь при этом поджег.
— Видите ли, сэр, руины хоть и распространены повсеместно, но являются непроницаемыми, закрытыми со всех сторон без намека на входные отверстия. Боюсь сказать, что сокровища чужой культуры, насчитывающей миллионы лет, по-прежнему ждут первооткрывателя. Я не буду скрывать от вас, что несколько раз пробовал проникнуть внутрь. Но руины не только лишены входов, они абсолютно не поддаются вскрытию. Никакие инструменты или энергии не оставляют на их поверхности следа большего чем пятно. Повышаю на пятьсот. Констебль?
Тот неохотно кинул фишки на пять сотен кредиток. Ландо посмотрел на стол с умеренным удивлением и сам поднял ставки еще на сто.
— Сабакк!
Хм, так-то лучше. Теперь у него был отрыв в две тысячи кредиток. Он в третий раз сдал карты, про себя размышляя, какие могут оказаться перспективы для игрока в системе Рафа. Привлекательная идея: лишь несколько световых лет по прямой (не нужно особенных усилий в навигации) и большой космопорт с хорошими техническими службами — что для него означало помощь со стороны наземного контроля при посадке. Он еще не успел толком освоить «Тысячелетнего сокола». Ландо играл бы сейчас в системе Лэла, если бы не был так убийственно непрофессионален в навигации и в обращении с кораблем. Он отказался от длинного и сложного маршрута и посадки на труднодоступном летном поле в горах, несмотря на упорные слухи о хороших выигрышах и благоприятной для его профессии атмосфере. Но Рафа…
Ландо выиграл и третью партию, и четвертую. Пять с половиной тысяч кредиток. Перспектива вдохновляла его, и жара уже не казалась столь уд ручающей.
— Я бы сказал, капитан Калриссиан… — опять подал голос Уэтт.
Ставки росли, и он оказался единственным, кто сохранил интерес к отрывочному разговору.
— Да? — подстегнул его Ландо, раздавая карты.
— Видите ли, сэр, я… как бы это выразиться, в данный момент я несколько стеснен в средствах. Я, м-м, превысил ту сумму, которую позволяю себе тратить на вечерние развлечения, и я…
Капитан разочарованно отодвинулся от стола и взялся за сигариллу. Наверное, было слишком смело ожидать вытащить приличные деньги из этого научника.
— Я слишком много езжу, чтобы давать в кредит, оттдефа.
— Прекрасно понимаю, сэр и хотел бы… В общем, за какую сумму вы могли бы принять мультифазного робота второго класса, можно спросить?
— Один раз можно, — ровным тоном сообщил игрок. — Тридцать семь микрокредитов и использованный билет на шаттл. Я не занимаюсь оборудованием, оттдефа.
Затем появилась идея, и он передумал. Можно взять в аренду дроида-пилота, чтобы довести корабль отсюда до Рафы — или куда он решит отправиться. Дроид второго класса стоил немалых денег, примерно половину стоимости его собственного корабля. В этих обстоятельствах…
— Ладно, так и быть, тысяча кредитов, и не больше. Принимайте или выметайтесь.
Профессор остался недоволен, открыл рот, чтобы поторговаться, но, изучив выражение непоколебимости на лице Калриссиана, кивнул.
— Хорошо. Мне все равно негде его использовать. Он пытался помочь мне пробраться в руины шару, и…
— Будете брать карту, смотритель Фори? — перебил его Ландо.
— Выхожу. Ставки слишком высоки для меня, да и смена начинается через пятнадцать минут.
То же самое относилось и к Аруну Фебу. Они оба просидели еще партию, наблюдая, для разнообразия, как проигрывают другие. Осуно Уэтт, напротив, яростно повышал ставки на свою позаимствованную тысячу. Ему в этом активно помогал констебль Фуна. Ландо поддерживал каждое повышение, предлагал свои, и сумма на столе росла. Нужно было заканчивать игру так или иначе. Двойка мечей и четверка монет на руках. Оба оппонента взяли себе по дополнительной карте, и Ландо тоже. Беззвучно четверка сменилась на тройку фляг, а дополнительная — бывшая девяткой шестов, когда он брал ее, — превратилась в «Идиота».
