- Да, иди ты, миранец, - прорычала я, - и чего я там набредила?
- Ну, ты весьма разговорчивая.
- Это, вряд ли, - во рту жутко пересохло, - пить хочу.
- Сейчас, - что-то осторожно раздвинуло мои губы, и в рот медленно хлынула простая вода. Но какой же вкусной она была. Я глотала маленькими глоточками и не могла напиться.
- Хватит, детка, - трубочка исчезла, вызывая приступ разочарования. - Пока буду давать понемногу. Твой организм не справляется так, как надо и не желает быстро восстанавливаться. Так что немного воды и ложечка бульона.
- Он ужасно пахнет, - пожаловалась я.
- Съешь бульон и я дам тебе яблоко, - услышав слова миранца, я скривилась, но промолчала. - Что даже торговаться не будешь?!
- Нет, больно ты хитрый. Да и яблоки я не ем.
- Судя по твоим анализам, ты вообще ничего не ешь.
- Тебе-то кот какое дело?
- Никакого. Хочешь тут загнуться, пожалуйста, люк для отходов у меня широкий -вылетишь в космос со свистом. А мелкую твою на БорГэ властям сдам и нет проблем. Так что открыла рот и съела, что даю.
Как ни странно, но я подчинилась. Этот мужчина умел правильно обрисовать ситуацию. Пусть и грубо, но очень доходчиво.
Глава 30
Я проспала два стандартных корабельных дня. Правда, сколько это в часах - не уточняла: не до того было. За это время меня однозначно сдвинули с пьедестала самого любимого человека для Юлы, и там внезапно нарисовался несравненный дядя котик.
Моя пигалица ходила за ним хвостиком по всему кораблю.
И если меня это злило, то миранец, кажется, даже не замечал, что у него появилась поклонница.
Да она и в трюм за ним шмыгала и возвращалась с полным подолом фруктов. Мужчина, сам того не замечая, откармливал мою девочку. Мне бы радоваться, но я боялась, что, привыкнув к такому пиршеству, она станет и вовсе капризной. Но запретить ему снабжать Юлу фруктами, я не могла.
Вся ситуация и моя беспомощность очень раздражали и злили.
Первый день я была лежачей и неспособной даже сесть. Этот хвостатый периодически подходил ко мне и под звонкий смех Юлы кормил с трубочки. Я чувствовала себя чем-то немощным. И это ощущение беспомощности доводило до бешенства.
- Время ужина, девочки, - будто услышав мои мысли, провозгласил мужчина, - кто не ест бульон, тот не получает вкусных фруктов.
- Ты так до дома ничего не довезёшь, - проворчала я.
- Это не твоя забота, женщина, - отмахнулся он в ответ.
- Но да, огрызки же остаются. Ты ведь семена провозишь контрабандой. Так?
- А ты решила меня разоблачить? - его лицо стало хищным. - Так я и не скрываю, что не самый законопослушный элемент этого рукава галактики. Да контрабандист, и, более того, - пират. Судим и не раз за это дело. Но вот вопрос, чего это наша человечка сегодня такая жизнью недовольная?
Я смутилась. Ну не признаваться же, что ревную к собственной дочери и не желаю, чтобы надо мной сюсюкали. Это было противно. И непривычно.
- Молчишь, правильно, - он довольно кивнул, - а теперь открывай рот и ешь.
- Не хочу я так, это... - я недоговорила.
- Ммм, - миранец засмеялся, - кто-то больно гордый. Ну, ешь сама.
Передо мной прямо на матрас поставили контейнер, из него торчала трубочка. Потянувшись рукой, попыталась схватить её, но ничего не вышло. Мне нужно было приподняться или сесть.
- Знаешь, нет у меня времени на твою гордость, - забрав контейнер, миранец поставил его на столик, прикреплённый к капсуле. - Полежишь голодной, может, поймёшь, что ведёшь себя не очень умно.
Уткнувшись носом в матрас, прикрыла глаза. Стыдно стало. Он обо мне заботился, а я как крендель неблагодарный.
Датчик на манжете тихо пропищал, и я ощутила очередной укол.
- Снотворное, - донеслось до меня с капитанского кресла, - ты слишком медленно восстанавливаешься.
На второй день уже сидела и ела самостоятельно, но боль ещё давала о себе знать. Миранец всё так же проявлял неожиданную заботу и терпение. Юла ходила за ним хвостом, и на все мои просьбы посидеть рядом недовольно сопела.
Я злилась. Мне стало обидно. Казалось, меня просто променяли на того, у кого было больше вкусняшек.
Только когда свет в отсеке стал тусклее, сквозь лёгкую дремоту я почувствовала, как она пробирается ко мне в капсулу.
- Мама, - её шёпот совсем рядом обрадовал, - можно я с тобой посплю, а то там одной страшно.
- Конечно, милая, - я улыбнулась, - и мне с тобой нестрашно.
- Тебе не больно больше?
- Нет, всё прошло.
- Это хорошо, - детская ладонь неловко погладила меня по макушке, - ты спи, и всё быстро вылечится.
- Конечно, ложись рядом. Тут нам обеим места хватит.
Уснула я с улыбкой на губах.
***
Проснувшись в очередной раз, уставилась на горящий разноцветными огнями пульт. На сенсорной панели было столько клавиш, что глаза разбегались.
И как в этом можно разобраться?
Но вся эта аляпистая цветастость тут же забылась, стоило мне опустить взгляд чуть ниже. Под пультом управления сидела моя красавица и, прикусив кончик языка, старательно выводила на панели розовым мелком свои каракули. Рядом красовался открытый люк, на котором также обнаружились сомнительные домики и, кажется, Сатурн с тремя колечками.
- Юла! - рявкнула я охрипшим голосом. - Ты что творишь? Сколько раз тебе говорить, что на стенах не рисуют. Для этого есть планшет и многоразовая бумага. Кто теперь всё это будет мыть?
Услышав мой недовольный рык, мелочь встрепенулась и быстро спрятала мелок за спину.
- Где дядя миранец? - осмотревшись, поняла, что капитана не видать.
- Он сказал, что полежит, а сам уснул, - Юла ткнула пальчиком в каюту.
- И он тебя вот так оставил? - признаться, слабо верилось. Я этого
мужчину, конечно, плохо знала, но он мне показался обязательным и ответственным.
Моя малышка заёрзала на месте и опустила взгляд на пол.
- Юла, отвечай!
- Дядя сказал сидеть рядом с ним и играть в планшет, из каюты не выходить. Если захочу в гальюн, то его разбудить.
- Тогда почему ты его не послушалась? - я закипала как чайник.
- Скучно, - проворчала эта проказница.
- Что здесь творится? - на пороге в каюту показался и сам заспанный капитан. Волосы взъерошенные, лицо со сна помятое. Зевнув, он быстро прошёлся взглядом по мне, Юле, её каракулям.
- Сама сотру, - спохватилась я, но, кажется, роспись на стенах его мало волновала. Пройдясь вперёд, он остановился у открытого утилизационного люка. А затем опустился перед моей дочерью на корточки.
- А теперь слушай сюда, мелкая! - его голос стал просто пугающе ледяным. - Если ты ещё раз подойдёшь к этому люку и откроешь его, я тебя накажу. Ты слышишь меня, Юла?
Только сейчас я сообразила, что именно открыла моя дочь.
- Я не слышу тебя! - рычал он. - Ты меня поняла?
- Да, - малышка кивнула.
- Я говорил тебе, что нельзя?!
- Да, - её плечики опустились, она так жалобно на него глядела, но мужчина оставался предельно строг.
- Но ты считаешь, что выше капитана на этом корабле, так Юла?
- Нет, - на лице моей девочки появились слёзы, но я не вмешивалась.
Утилизационный люк - это смертельно опасно. И если я сейчас проявлю слабость, то в следующий раз Юла не просто его откроет, а ещё и решит проверить, что там внутри.
- Не плачь! Что ты слёзы льёшь? Разве ты не виновата?! Зачем ты его открыла, когда тебе взрослые сказали не делать этого. Разве послушные девочки так поступают?
- Нет, - она замотала головой.
- Здесь был специальный замок, как ты, вообще, это вскрыла? - почесав затылок, миранец поднялся и похлопал себя по карманам. - А ты у нас ещё и берёшь не своё. Ты маленькая воровка, Юла? Ты взяла мои ключики?
Моя девочка сделала такое виноватое лицо и быстро втянула голову в плечи.
Вот это да! Доработалась я до того, что и ребёнка упустила.
