мотор гидромобиля, но вскоре затих. Похоже, в море внимание нашлось и для него.
Пожалуй, она была несправедлива к полицейским: с момента начала схватки прошло всего несколько минут.
Дальше всё оказалось намного проще, чем она опасалась. Как она поняла, их новые знакомые регулярно задирали приезжих, попадая в поле зрения полиции. Обычно им удавалось обойтись штрафом или символическим заключением, так что избитых «героев» полицейские разглядывали с явным удовлетворением, если не сказать злорадством.
Полицейский врач в участке быстро осмотрел Леннарта и Асима, махнул рукой, «до свадьбы заживет», и укоризненно посмотрел на Лед:
— Вам предписан совсем другой план реабилитации.
— Я постараюсь больше так не делать, — пообещала она.
Ещё она старалась не смотреть на Леннарта. Она не могла понять, что было не так, но что-то неуловимо измерилось во взглядах, которые он изредка, словно тоже стараясь не смотреть, бросал на неё.
На прощание выглядевшим удивительно довольным дежурный офицер полиции пожал всем троим руки и спросил Лед:
— А у нас остаться не хотите?
— Спасибо, но нет.
— Вы подумайте.
Она кивнула и вышла на улицу вслед за друзьями. В «Приют землянина», конечно, уже не пошли.
К гостинице шли в молчании. Асим несколько раз пытался завязать разговор, но ни Леннарт, ни Лед его не поддерживали, и он увядал на корню. Лед не горела желанием обсуждать произошедшее, а Леннарт... Леннарт закрылся и отстранился, даже шёл так, чтобы между ним и девушкой был Асим. Лед это изрядно беспокоило, но она слишком устала, чтобы пробиваться через выросшую между ними стену. Вдобавок всё тело неприятно ныло, намекая, что с возвратом к былым занятиям она поспешила. «Утром», — решила она, — «утром всё будет проще и понятнее». Но всё разрешилось, не дожидаясь утра.
Время шло к полуночи, но бары и рестораны вдоль главной улицы курортного городка, по которой шли друзья, ещё работали. К одному из таких баров Асим и потащил, взяв под руки, друзей, безапелляционно заявив, что ему необходимо выпить. Внутри было почти пусто.
Заняв свободный столик у окна, Асим потыкал в голографическое меню, и вскоре из центра столика поднялся стакан с янтарной жидкостью. Леннарт, подумав, последовал примеру друга, а Лед, покорно изучив меню, остановилась на горячем шоколаде с коньяком.
Некоторое время они молча пили, потом Асим не выдержал.
— А здорово ты их... Научишь?
Лед скривилась.
— Чему именно?
— Драться!
Она покачала головой.
— Если так хочется, запишись у себя дома в секцию. А я учить не умею.
— А что умеешь? Ломать кости? — неожиданно вмешался в разговор Леннарт.
Лед вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза.
— А ты бы предпочёл разбираться с ними обоими самостоятельно?
— Я бы предпочёл, чтобы ты никого не калечила!
— Он про это забудет максимум через месяц, а вот нас они щадить явно не собирались!
— Они бы ничего не успели сделать, полиция появилась почти сразу.
— А ты был так в этом уверен? А если бы полиция немного опоздала?
Она могла бы привести несколько десятков примеров из серии «полиция опоздала на 5 минут», случившихся у неё на глазах только за время учёбы в Академии. Большая их часть слабонервным не рекомендовалась даже для ознакомления. Но спорить и что-то доказывать ей сейчас совсем не хотелось. Хотелось добраться до кровати, заснуть и надеяться, что утром окажется, что весь этот вечер ей только приснился.
— Они прибыли вовремя, а ты сломала ему руку.
— А мне следовало предложить ему прогуляться под луной?
— Луны здесь нет, — попытался разрядить обстановку Асим, последние минуты растерянно переводящий взгляд с друга на девушку.
Но они его не услышали.
— Нельзя калечить людей просто потому, что ты можешь это сделать!
— Правильно, надо дать им возможность покалечить тебя!
На них уже начали поглядывать из-за соседних столиков. Заметив это, они замолчали, затем Леннарт уже тише сказал:
— Любое противодействие должно быть соизмеримо с действием.
— Конечно. Моё противодействие тому громиле, о самочувствии которого ты печешься больше, чем о всех нас вместе взятых, было соизмеримо с его действиями.
— Он тебе руку не сломал, — буркнул Леннарт.
— Если бы сломал, противодействия никакого не было бы. И что тогда соизмерять? Кстати, ты своего противника предпочёл уложить, а не лечь самому и ждать полицию.
— Я не причинил ему особого вреда.
— То есть у вас был просто спарринг на интерес? Или вообще, по предварительной договоренности?
— Не говори ерунды!
— Ну а как мне ещё это понимать? На нас нападают, равенством возможностей и правилами боя себя не утруждают, а мы должны в ответ бить строго выше пояса и заранее извинившись?
— Ты не понимаешь...
— Не понимаю, — согласилась девушка.
Она встала, расплатилась за напиток и вышла. Вечер был всё таким же прекрасным, с мягким ветерком и ароматом поздних цветов, но как же он не подходил к тому, что творилось в душе у Лед!
Ночь была долгой и бессонной. Сидя на кровати, Лед снова и снова вспоминала, каким взглядом смотрел на неё Леннарт. В нём мешались опасение, разочарование и обида. Словно купленный по случаю с рук милый пушистик вдруг вырос в отвратительного плотоядного монстра. И он может теперь сколько угодно вилять хвостиком, встречая хозяина с работы, это уже ничего не исправит. Только придётся заделывать дырки от ударов хвоста в полу.
Лед душила обида. Она убеждала себя, что это обычное дело, когда образ симпатичного тебе человека идеализируется в соответствии с собственным видением. И рано или поздно неизбежно столкновение идеала с реальностью. Но сегодня всё вышло слишком резко. «Значит, его представление обо мне ему оказалось дороже, чем я сама», — горько заключила она. Оставалась, правда, надежда, что завтра всё случившееся окажется всего лишь недоразумением, сказанным сгоряча от испуга и усталости, но в глубине души Лед в это не очень верила.
В содеянном она не раскаивалась. Противник был опасен, его нужно было нейтрализовать быстро и эффективно. К тому же при обыске полицейские нашли у него маломощный парализатор. Видимо, как серьёзных противников молчун их компанию не рассматривал и не хотел портить развлечение оружием. Но лежало оно под рукой, и если бы она помедлила, он вполне мог бы им воспользоваться. Даже у такой модели мощности бы хватило на длительный болевой импульс и частичную потерю
