Изображение на экранах появилось спустя несколько минут.
Сначала он увидел движущийся на фоне облачности газового гиганта рой черных мушек, затем они выросли, с каждой секундой обретая конкретные контуры.
Темные точки продолжали укрупняться, их было девять, и по внешнему виду маленькие космические корабли разительно напоминали транспортный челнок, в кабине которого сидел Вадим. Единственное, но очень существенное отличие состояло в структуре брони – у группы неизвестных кораблей она была иссиня-черной и имела странный, чешуйчатый рельеф.
Они по-прежнему двигались своим курсом, не обращая внимания на транспортный корабль, чьи видеокамеры неотрывно следили за их перемещением в пространстве.
Вадим сориентировал автопилот, дав тому задание просчитать движение объектов.
Пока бортовая электроника работала над задачей курса, он рискнул еще чуть сократить дистанцию в надежде получше рассмотреть детали встреченных машин.
Изображение на экранах продолжало медленно укрупняться, и спустя некоторое время Вадим смог различить, что в центре тесной группы черных кораблей двигается иной объект.
Фрайг побери, это был его «Гепард»!
* * *
В первый момент им овладело вполне понятное глухое отчаяние.
Космический истребитель, его единственная надежда на возвращение в человеческие миры, на глазах уплывал в неизвестность, следуя под конвоем из восьми чужих кораблей.
Посмотрев на расчеты, произведенные автопилотом челнока, он понял, что они буксируют «Гепард» к первому спутнику газового гиганта – огромному, темному планетоиду, чья атмосфера клубилась зловещей, черно-серой облачностью, больше похожей на выбросы пепла от извержений, чем на нормальные облака.
Корабли, пленившие «Гепард», по-прежнему двигались тесной, компактной группой.
Вадим понимал, что не в силах им помешать. Приблизиться к конвою он не мог. На борту челнока не было никакого вооружения, да и его ходовые качества никак не годились для конфронтации с черными кораблями.
Оставалось одно: следовать за ними на почтительном удалении в надежде определить, куда именно они буксируют покалеченный космический истребитель.
Вадим не мог отделаться от ощущения, что вынужден следовать слепо силе обстоятельств, раз за разом проигрывая навязанное ему непонятное противостояние.
Некоторое время он продолжал удерживать дистанцию, не теряя конвой из виду, но и не приближаясь к нему. Челночный грузовой корабль имел совершенно недюжинную силовую установку маршевой тяги, в основу которой земные конструкторы положили все тот же работающий на водороде реактор термоядерного синтеза гелия, так что Вадим мог не опасаться – запас хода у его корабля был огромный…
Минут пятнадцать конвой продолжал движение, не обращая внимания на челнок, следовавший тем же курсом.
Серп второй планеты уже начал медленно сползать с боковых экранов, перемещаясь в сектор заднего обзора, когда четыре черных корабля внезапно отделились от группы.
Вадим был вынужден резко изменить курс и включить режим торможения. Пока он выполнял маневр, дистанция между ним и чужими кораблями сократилась. Ситуация развивалась стремительно и грозила серьезными осложнениями. По опыту своего появления в данной системе Вадим не ждал ничего хорошего от черных кораблей.
Закончив маневр торможения, он развернул челнок, и, пока автопилот корабля ложился на новый курс, у Вадима появилась возможность обратить внимание на экраны.
Четыре объекта хоть и отделились от общей группы, но их действия не несли в себе определенной логики: они попросту отстали от остальных, по непонятной причине сбросив скорость до минимума.
Несомненно, в основе их конструкции лежало типовое шасси: невозможно было проигнорировать очень характерную вилку ходовых секций в хвостовой части, цилиндрический корпус, конусообразный нос. Отсутствовали лишь короткие атмосферные крылья, и броня кораблей, как он уже заметил, не имела ничего общего с серебристой обшивкой колониального транспорта.
Черные пластины их корпусов наслаивались друг на друга, словно рыбья чешуя.
Вадим наблюдал за ними, все еще не понимая смысла совершаемых на его глазах действий. Четыре корабля кружили в пространстве; они словно потеряли цель, выписывая сложные пируэты, при этом пластины их брони то приподнимались, то опадали, словно их ерошил ветер.
Включив максимально возможное увеличение, он смог рассмотреть легкую дымку, муть рассеянного в пространстве газового облака, и понял, почему черные корабли кружили на одном месте.
Они заглатывали водород!..
* * *
Неприятный холодок пробежал по спине Полуэктова.
Наблюдая, как резвятся четыре черных корабля, купаясь в легкой дымке рассеянного водородного облака, как спонтанно, нелогично, но удивительно красиво они меняют свой курс, Вадим все отчетливее понимал: такое поведение не программируется, в нем нет никакого смысла с точки зрения рациональности. Подобным образом может вести себя лишь организм…
…
Один из черных кораблей внезапно перестал кружить. Казалось, что-то насторожило его: он резко затормозил, пластины чешуйчатой брони плотно прижались друг к другу, превратив обшивку в настоящий монолит.
Если он являлся существом, как интуитивно предположил Вадим, то его агрессивность не стоило недооценивать.
Всего лишь несколько секунд корабль висел в легкой дымке рассеянных газовых частиц, затем резко сорвался с места, устремившись к незваному гостю, присутствие которого уловили его сенсоры.
…
Вадим понял, что назревают новые проблемы, когда один из черных кораблей внезапно сорвался с места и рванулся в его сторону, за несколько секунд превратившись из смутной, едва различимой точки в конкретный зловещий контур.
Не видать ему «Гепарда» как своих ушей… Унести бы ноги…
Перехватив управление у медлительного автопилота, он сумел уклониться от стремительной атаки, одновременно определив, что серьезно проигрывает как в скорости, так и в маневренности. Может, в основе этой черной бестии когда-то и лежала стандартная схема спускаемых аппаратов с борта колониального транспорта «Альфа», но за прошедшие века кто-то сильно поработал над ней, существенно улучшив тактико-технические характеристики исходной машины.
Беглый взгляд на приборы показал, что три точки уже пристраиваются к нему в хвост, повторяя действия своего ведущего.
Ситуация стремительно ухудшалась, осложняясь еще и тем, что Вадим не мог довериться автоматике челнока. Бортовой компьютер грузовой машины проектировался, исходя из требований сугубо мирных, и не был приспособлен к стремительным маневрам на пределе прочности металла и выносливости человеческого организма.
