— И что же у вас за план, ваше высочество?
— Пока у меня нет никакого плана, да и как он может быть, когда я ничего не знаю об обстоятельствах при которых ваш капитан попал в плен? По сему я хотел бы выслушать вас… — он повернулся к Вэгулу.
Они остались на корабле втроем. Айхен, Вэгул и представитль Кэо. Безутешного Саланца отправили восвояси, доходчиво объяснив, что своим присутствием он пока что ничем помочь не может, и как только понадобится его непременно позовут… Ооаэо послушно вышел из корабля и уселся дожидаться на трап.
— Во первых, — произнес принц, — меня интересует каким образом вам удалось проникнуть на Аретас…
Маша проснулась когда было уже светло и более того — солнце стояло высоко и светило прямо в окно, освещая всю комнату. Маша ни разу за ночь не просыпалась и снов не видела, поэтому ей казалось, что она едва уснула и вот — уже день.
Она приподнялась на кровати и увидела, что спасенная вчера девочка тихонько сидит на диване, закутавшись в одеяло, и смотрит на нее.
— Привет, — пробормотала Маша хрипло, откашлялась и улыбнулась, — Ну как ты?
Девочка не отвечала, она даже не пошевелилась, только сидела и смотрела.
— Ты не бойся, ладно? — продолжала Маша, — С тобой все хорошо, я тебя не обижу. Будешь кофе?.. Я пойду сварю.
Она отправилась на кухню и вдруг услышала за спиной.
— Я все помню…
Маша вернулась к девочке, села рядом с ней на краешек дивана.
— Где моя одежда? — спросила девочка.
Маша посмотрела на стоящий у входной двери мешок.
— Ее придется выбросить… Но ты не волнуйся, пожалуйста, я куплю тебе новую.
— Почему?
— Что, почему? — удивилась Маша.
— Почему ты собираешься покупать мне одежду?
Маша пожала плечами.
— Ты хочешь уйти голой? Не возражаю, однако на улице холодно, если вдруг ты забыла.
— Не забыла… — девочка помолчала, закусила губу, потом добавила, — Кто ты такая? Что вообще произошло?
— Ты же сказала, что помнишь, — улыбнулась Маша.
— Черт, я помню… Эта дурацкая штука взорвалась у меня прямо в руках…
— Что это была за штука?
— Хрен ее знает… — девочка пожала плечами, — мы нашли… А ты что, из мент… Милиции?
— Нет.
— Да… Наверное, нет… Кто ты?
Маша натянуто улыбнулась, она не успела придумать, что рассказать девочке и как все объяснить. Честно говоря, просто не придумывалось.
Она достала из шкафа рубашку, кинула девочке и ушла на кухню.
— Иди пить кофе! — крикнула оттуда.
Девочка пришла. Машина рубашка была ей едва не до колен, она до локтя подвернула рукава и уселась на табуретку. Маша варила кофе, намеренно стараясь на девочку не смотреть.
Как же избавиться от нее?..
Нет, ну надо же было свалять такого дурака, чтобы притащить ее в свою квартиру! Что теперь делать? Переезжать? Но тогда обо всем нужно будет рассказать Петру… Черт, черт, черт! Надо же связаться с ним, сообщить о первом убитом оэрлоге!
— Ты меня вылечила… — проговорила девочка задумчиво, — Было очень больно, но… Да… Что же ты со мной сделала?..
Маша поставила перед ней чашку кофе, положила бутерброды.
— Ешь… И постарайся не задавать вопросы. Ты… Как, кстати, тебя зовут?
— Оля. А тебя?
— А я Маша. Вот и познакомились… Кушай.
— А почему нельзя задавать вопросы? Мне интересно… Расскажи, клянусь, что я — могила.
Девочка жадно набросилась на бутерброд, но смотрела по-прежнему выжидательно.
— Нет, малышка, — улыбнулась Маша, — ничего у тебя не выйдет. Ешь, а я пойду в магазин, тебе за одеждой.
Она вылетела из квартиры, как угорелая, щелкнул автоматический замок.
«Вот идиотка, — подумала Оля, — А если я воровка, что тогда?»
Захватив с собой чашку с кофе, она вернулась в комнату, огляделась. Обыкновенная малогабаритная однушка, комната-распашонка, совмещенный санузел, кухня шесть метров.
Оля подошла к зеркалу, расстегнула рубашку, погладила гладкую нежную кожу на животе.
«Ну надо же, даже следа не осталось! Что же эта чокнутая сделала со мной?»
Оля действительно помнила все очень хорошо…
Вчера вечером Кешка, наконец, закончил свою бомбу.
Он сообщил об этом еще в школе, на перемене, после алгебры, когда они все собрались как всегда на темной лестнице, ведущей на чердак.
Кешка светился от счастья и гордости.
— Ты уверен? — спросила его Оля, — Уверен, что она взорвется?
— Сто пудов.
Кешка в очередной раз поправил вечно сползающие на кончик носа очки и посмотрел твердым и честным взглядом.
— Я все проверил, думаешь что?
— Ну смотри, — Оля несильно пихнула одноклассника в плечо, — Гений… Если не взорвется…
— Взорвется, — обиделся Кешка.
— Ребят, а может не надо, — пробормотал Леша, — Если мой отец узнает — он меня убьет.
Мишка треснул его по затылку.
— Заткнись, придурок! Лично меня мать точно убьет, если я еще раз пару получу!
— Никто ничего не узнает, — твердо сказала Оля, и сердце ее забилось встревожено и возбужденно, — Мы поздно вечером пойдем. Все могут?
— Я не… — пискнул Леша, но Мишка снова треснул его по затылку, да так, что Леша едва не скатился по ступенькам.
— Все смогут! — заявил Мишка, — Это я те обещаю!
На самом деле эту несчастную контрольную по физике кроме Мишки все худо-бедно написали бы. Кешка бы точно написал, и Олин вариант, скорее всего, успел бы решить, так что волноваться было особенно не за что, но Мишка сидит один, и на последней парте, кто ему поможет? Если он снова получит пару, то уже никак не исправит ее до конца полугодия, и классная тогда радостно спровадит его в другой класс — в класс «Г», где учатся полные идиоты…
Да и потом, если вдруг в школе произойдет такая диверсия, занятия могут вообще отменить, может быть, даже на неделю… И никто их не заподозрит. С какой стати?
Они хотели кинуть бомбу в подвальное окошко, поздним вечером, когда в школе никого не останется, они ведь не хотели, чтобы кто-нибудь пострадал…
Оля сама несла бомбу, никому не доверила, ведь Кешка сказал, что обращаться с его творением нужно очень осторожно… Они завернули ее в целлофановый пакет, девочка несла ее в руках, прижимая к животу…
Взорвалась бомба неожиданно, без всякой причины, когда они почти уже подошли к школе.
Оля в первый момент даже не поняла, что произошло, ей показалось, что кто-то неожиданно и очень сильно ударил ее в живот, так сильно, что она даже отлетела на несколько метров и стукнулась о стену дома.
«Бомба! — подумала Оля, когда полуоглохшая и полуослепшая оказалась на земле, — Как бы она не взорвалась от всего этого!»
