– Ну, разумеется!
– Значит, если мы, предположим, облучим утес в указанной последовательности частот, вся стена вспыхнет под лучами прожектора, и только на одной-единственной пластине загорится послание Сына.
– Правильно.
– Тогда завтра ночью мы отправимся в Ущелье и сделаем сотни снимков.
– Ax, – воскликнул Пэдди, восхищенно глядя в лицо девушки, – какой ум скрывается в этой кудрявой головке!
Фэй рассмеялась.
– Ну, а что ты предлагаешь?
– Я предлагаю тебе выйти за меня замуж, Фэй, – запинаясь, вымолвил Блэкторн.
– Знаешь, Пэдди Блэкторн, – сказала девушка, – ты хочешь жениться на мне не более чем на шолийском капрале.
– Нет, я действительно хочу взять тебя в жены, – убежденно сказал ирландец. – И никогда больше не говори, что это не так.
– Послушай, но это же не правда! Пока мы рядом, тебе кажется, что ты меня любишь, но уже через неделю пребывания на Земле ты забудешь, кто я такая.
– Значит, ты отказываешь мне? – Пэдди посмотрел на Фэй.
Девушка отвела взгляд.
– Я не сказала да, но и не сказала нет. Я дам окончательный ответ не раньше, чем мы закончим операцию и я смогу увидеть, насколько ты джентльмен в повседневной жизни и как ты будешь себя вести, когда перед тобой будет столько искушений.
– Хорошо, Фэй, – сказал Блэкторн, прижимая девушку к груди. – Значит, да?
Фэй оттолкнула его.
– На настоящий момент – нет. И «может быть» – если я буду уверена, что ты перестал думать о маевках.
Как я должна буду чувствовать себя, сидя дома с двумя или тремя маленькими Пэдди и зная, что ты щиплешь маевских девушек за ножки?… Ну, и хватит о глупостях, – заключила она. – Перед нами стоит как никогда сложная задача, а ты только и знаешь, что мечтать об инопланетянках…
– Только один поцелуй, – взмолился Пэдди. – Только затем, чтобы, если шолийцы нас поймают, я умер бы счастливым. Один маленький поцелуй.
– Нет…, ладно, но только один… Пэдди… Ну все, а теперь отойди от меня, иначе я начну ограничивать тебя в питании, так что в конце концов женщины будут значить для тебя не больше, чем амбарный филин.
Следующий день прошел спокойно. Утро Фэй посвятила выполнению мнимой программы их пребывания на Шоле и сделала несколько биографических очерков о жизни погибшего Сына по материалам Министерства Пропаганды.
Пэдди зашел к электрику и забрал ультрафиолетовый прожектор.
Дейн был чрезвычайно горд своей работой: прожектор представлял собой алюминиевый кейс восемь на девять дюймов, с ручкой для удобства переноски и четырьмя вмонтироваными линзами. Сзади находился блок питания и переключатели. На крышке в ряд располагались четыре регулятора со шкалой нониуса, четыре мощностных клапана и четыре переключателя.
– Он надежный? – скептически поинтересовался Пэдди.
– Надежный? – вскричал Дейн. – Да он точен, как Межпланетный Эталон, по которому я выверял шкалы! Я трижды проверял каждый из контуров и ни разу не зафиксировал расхождения!
– Что ж, отлично. Вот ваши деньги и небольшие премиальные.
Днем агент полиции доставил фотографии, сделанные путешественниками в резиденции Сына. Ни один из снимков не пропал, и ни один из кадров не был уничтожен.
Наступил вечер, и небосклон вновь окрасился в сиреневые тона. Пэдди и Фэй погрузили оборудование на видавшую виды экскурсионную лодку, поднялись над Эвели и взяли курс на Туманное Ущелье.
Не прошло и нескольких минут, как по правому борту снова возник патрульный корабль.
Тот же самый капрал поприветствовал землян и презрительно окинул взглядом незатейливое оборудование.
– Мы хотим сделать несколько ночных фото, – пояснила Фэй, – Свечение скал в темноте впечатляет. Надеемся, ультрафиолетового прожектора будет достаточно для нашей камеры.
– Так вот, значит, для чего вам это понадобилось! – Капрал пожал плечами. – Мы не задерживаем вас.
Корабль журналистов скользнул в расселину.
– Так вот для чего вам понадобилась эта конструкция, – фальцетом передразнил Пэдди. – Странно, что он не спросил, когда состоится наша свадьба, – в последнее время полиция так интересуется нашими делами.
Лодка приземлилась на террасе перед резиденцией.
Благодаря слабому свечению скал казалось, что весь мир погружен в волшебную пелену тумана.
Фэй вздохнула.
– Если бы я не нервничала и не боялась так сильно, я бы влюбилась в эти места.
– Мы можем приехать сюда во время медового месяца, – заметил Пэдди.
Девушка попыталась разглядеть в темноте лицо Блэкторна. Она не поняла, шутил он или нет.
Неожиданно рядом с ними раздался голос: «Добрый вечер», – это был шолиец-мажордом.
– Хотите еще поснимать?
– Совершенно верно, еще несколько фотографий, – дружелюбно ответил ирландец. – Возможно, нашим читателям было бы небезынтересно увидеть, как вы заправляете постели, выбрасываете мусор и убираете знаменитое фамильное серебро.
– Мне очень жаль, но боюсь, это невозможно.
– Что ж, тогда, если вы позволите, мы бы побродили по парку.
– Вам не нужно спрашивать моего разрешения, – бархатным голосом пропел шолиец. – Из Эвели пришел приказ пускать всех желающих осмотреть резиденцию.
– Мы бы неплохо смотрелись вдвоем на сцене, – с усмешкой проговорил Блэкторн, пытаясь повторить бархатные интонации шолийца.
Клобук мажордома затрясся. Он повернулся и покинул террасу.
В течение часа, используя разные ультрафиолетовые частоты, журналисты снимали виллу и погруженный в безмолвие сад. Наконец они потихоньку обогнули особняк и подобрались к террасе, с которой открывался вид на кварцевую скалу.
Пэдди направил прожектор на утес. Скала вспыхнула ослепительными красками: красные, ярко-желтые, золотые, лимонные фрагменты мозаики создавали на полированных гранях фантастические узоры.
Блэкторн лихорадочно и бессистемно переключал регуляторы частот, в то время как Фэй делала фотоснимки.
– А теперь в установленном порядке, – прошептала девушка.
Пэдди установил необходимые параметры.
– Ты запоминаешь номера кадров?
– Да, с триста шестого по триста девятый включительно.
Пэдди одновременно нажал на все четыре переключателя, и в ту же секунду искры, линии и круги на указанном в манускрипте квадрате соединились в единый легко читаемый рисунок. Более того, расположение записей было таким же, как и на предыдущих чертежах – два параграфа и две колонки цифр.
Используя каждую из указанных частот в отдельности, Фэй и Пэдди сделали четыре снимка, а потом, на всякий случай, еще несколько кадров.
– Вернемся на корабль, – предложила Фэй.
