Она помолчала, собираясь с мыслями, потом задала вопрос:
– Сколько было вас до того, как вы начали войну с соседями, и сколько осталось после ее окончания?
– У нас совершенно разные системы счисления, я не могу их эквивалентно перевести.
– Хорошо. Поставим вопрос по-другому. Увеличилось ли количество ваших граждан после войны или уменьшилось?
Это была ошибка, грубая, непростительная. Ирина тут же спохватилась, но было поздно.
– Теплокровные не знакомы с элементарной логикой. Численность воюющего народа может увеличиться только за счет пленников. В противном случае она должна обязательно уменьшиться. Мы пленных не брали, чтобы тлетворное влияние их перерожденческой психики не коснулось нестойких душ. Следовательно, наше количество уменьшилось.
– Будь ты неладен! – пробормотала Ирина.
А в разговор вступил Сергеев.
– У воюющих с вами государств тоже, разумеется, уменьшилось население. Но у кого больше в процентном отношении, у вас или у них?
Кибер может очень сильно походить на человека. Он может не только разговаривать или решать математические задачи, но и сочинять музыку, писать стихи, обучать наукам. Кибер может даже умозрительно воспринимать юмор. Но одного он не может и никогда этому не научится: кибер не умеет лгать. Так же он не имеет права не отвечать на неприятные вопросы. Он может только давать свою интерпретацию фактам и явлениям.
– У нас потери были больше, и логически это вполне объяснимо. Ведь мы не щадили своих жизней, дабы вырвать заблудших из мрака невежества. Народ, который жертвует собой ради блага других, всегда несет большие потери.
– Но ведь ваши жертвы оказались напрасными. Остальные народы не приняли вашу идеологию, отвергли ее.
– И обрекли себя на вечное прозябание во мраке.
– А может быть, наоборот? Может, в борьбе с вами они отстояли право самим определять свою судьбу, право на свободное общество и нормальную жизнь?
– Но мы несли им именно такую – правильную, нормальную жизнь.
– Итак, намерения ваши и ваших соседей совпадали, зато полярно расходились взгляды на то, в чем заключается правильность жизни.
– Они заблуждались.
– А где у вас доказательства, что заблуждались именно они, а не вы? – вмешался Буслаев, которому надоела роль стороннего наблюдателя.
– Мы не можем ошибаться. Нашу идеологию создал Великий правитель.
– А разве он не мог оказаться неправым?
Очевидно, бывают вопросы, невыносимые даже для киберов. Во всяком случае, внутри нею что-то затрещало, и панель полыхнула багровым костром. Потом багрянец потускнел, но окончательно не исчез. По-видимому, с этого момента в ячейках механизма начали протекать какие-то непредусмотренные процессы. Речь его стала неровной, сбивчивой. Он то принимался сыпать словами так, что трудно было уловить смысл, то, наоборот, делал такие длинные паузы, что смысл было уловить еще труднее.
– Великий правитель не мог оказаться неправым, потому что… потому что… он всегда и во всем прав. – Тут он зачастил с бешеной скоростью: – Только безнадежно погрязший в невежестве, обративший свой скудный, недоразвитый ум на второстепенные потребности, отщепенец, кому не дорога великая миссия холоднокровных, может подвергать сомнению…
– Хватит! – крикнула Ирина, и кибер послушно замолчал. – Правота политической линии определяется результатами. А результаты у вас неважные. Планету-то вам пришлось покинуть, и от некогда могучего народа осталась жалкая кучка. Ну положим, за это ты отвечать не можешь. Не ты тогда руководил. Но потом, когда вас выгнали, ты принял на себя ответственность за судьбу разумных. Тебя вооружили для этого всем-холодной логикой, умением рассчитывать варианты, четко осознанной необходимостью достигнуть конечную цель. Все твои знания и умение должны были быть направлены на благо доверившихся тебе существ. Оправдал ли ты их доверие?
Ирина лукавила. Она отлично понимала, что реакционная, враждебная всему сущему идеология, заложенная в кибера уже после отлета в космос, обратила во зло все его могущество, свела на нет те цели, которые преследовали победители. Что не будь этой идеологии, ящеры давно бы уже счастливо жили на какой-нибудь новой планете. Но важно, чтобы это понял золотопанцирный, который неподвижно, как изваяние, стоит в отдалении, опустив руки. Молчит, но внимательно слушает.
– Вся моя сущность нацелена на то, чтобы вести разумных по пути, начертанному Великим правителем. Его учение – это яркий факел, который зажигает души всех, к кому прикоснется. И мы гордо и радостно несем это животворное учение по Вселенной…
– …и насаждаете его кровью и пламенем, – закончил Буслаев.
– Почему же никто из разумных обитателей Вселенной не принял этого учения добровольно? – вставил Сергеев. – Почему с каждой планеты вам в конце концов приходилось позорно бежать? Не значит ли это, что идеология Великого правителя противоестественна и не может принести разумным ничего, кроме гибели?
На этот раз кибер замолчал надолго. На его панели то разгоралось, то блекло багровое сияние, внутри что-то громко потрескивало. Потом он снова заговорил, медленно и както неуверенно:
– Вопрос неправомочен, теплокровные. Мы же не погибли. Наоборот, выдержав войны на тринадцати планетах, пролежав в анабиозе очень долгое время, мы остались сильными и сплоченными. А сейчас мы одержали самую блистательную нашу победу: победили вас. Вы наши пленники и скоро отправитесь в небытие. И если я снисхожу до разговора с вами, если допускаю ваше присутствие даже здесь, то только для того, чтобы холоднокровные лишний раз убедились в величии и победоносности нашего призвания.
– Ну и болван! – не выдержал Буслаев, но Ирина жестом заставила его замолчать.
Она шагнула вперед, почти вплотную к панели, кулаки ее непроизвольно сжались, в глазах появился холодный блеск, как всегда, когда она выходила на единоборство со свирепыми хищниками этой планеты. Так уверенно себя чувствуют только тогда, когда повадки хищника изучены, его психология ясна и все перипетии схватки безошибочно проиграны в уме. А понять сущность кибера, его настрой, предсказать его поведение куда легче, чем любого живого существа. В душе Ирина уже вынесла ему приговор и теперь бестрепетно приводила его в исполнение.
– Любой кибернетический организм, если он не зародился самопроизвольно в результате вероятностного расположения кристаллов, а создан разумными существами, обязан измерять свои действия пользой, которую он принесет своим создателям. Особенно если кибер берет на себя безграничную и бесконтрольную власть и единолично принимает все, даже важнейшие решения. Принимая такие решения, он обязан учитывать все привходящие факторы, четко представлять все последствия своих поступков. В противном случае он не выполнит своего предназначения и подлежит демонтажу. Так обстоит дело на нашей планете. А у вас?
