— Давай, давай! Остальное тоже!
— Пожалуйста, не надо! — взмолилась женщина, прикрывая кольцо другой рукой.— Это мое обручальное кольцо. Я ведь отдала вам все остальное!
По ее щекам побежали капли. Именно слезы, а не дождь — от дождя ее лицо надежно защищали широкие поля элегантной водоотталкивающей шляпки.
Чило заколебался. Они уже и так довольно долго торчат тут на улице. Кредитница, сумочка, побрякушки — чего еще надо? Бабе, похоже, и впрямь жаль колечка. Кому знать, как не ему — он немало повидал фальшивых слез на глазах тех, кто пытался отстоять ценные, но не дорогие сердцу вещи. И Чило все с тем же угрожающим видом, с каким выступил из подворотни, шагнул назад, собираясь уйти.
— Ладно, так уж и быть. Понимаете, я бы и этого не взял, но тут такое дело… единственный шанс за всю жизнь… короче, очень надо… мне и всего-то нескольких кредиток не хватало…
И тут муж кинулся на него.
Это была дурацкая выходка, совершенно бестолковая — вполне в стиле немолодого мужика, который когда-то где-то чему-то учился, насмотрелся вдобавок приключенческих фильмов по трехмерке и решил, что выученные приемчики помогут ему справиться с опытным, жилистым профессионалом. Мужик был намного крупнее Чило, что добавило ему храбрости, и намного сильнее, что вселило в него непомерную самоуверенность. По правде говоря, он превосходил противника во всем, кроме одного: отчаяния.
Мужчина с размаху, как его учили на занятиях каратэ, рубанул широченной ладонью по трясущейся руке Чило — и тот невольно нажал на курок. Компактное оружие молча плюнуло синим огнем. Выброшенный заряд мгновенно прервал поток электрических импульсов, бегущих по миллионам нейронов тела пожилого человека. И тот с ошеломленным видом рухнул на тротуар, валясь набок, так что сперва его плечи, а потом голова стукнулись о мостовую. Голова подпрыгнула от удара. Сам Чило был потрясен не меньше женщины, которая тут же бросилась на тело своего ослиноголового муженька. Широко раскрытые глаза убитого заливал дождь.
При выстреле пистолет смотрел в грудь туриста, поэтому сердце оказалось моментально парализовано. Такое поражение вовсе не обязательно стало бы смертельным — просто, похоже, у мужика сердце само по себе было не особенно здоровое. Проблема заключалась не в том, что оно остановилось, а в том, что не собиралось забиться снова. Чило уже случалось видеть смерть, хотя убивать самому еще никогда не доводилось. И теперь он безошибочно опознал застывшее запрокинутое лицо с полуоткрытым ртом, в который стекали струи дождя.
Женщина, уже ничего не боясь, заорала во все горло о помощи. Чило поднял пистолет, потом опустил. Он ведь не хотел стрелять в несчастного самодовольного ублюдка. Убивать его уж точно не хотел. Но вряд ли суд сочтет это смягчающим обстоятельством. Чило поплотнее стиснул кредитницу под плащом и бросился бежать, на ходу запихивая оружие в карман. Серый ливень, хлещущий с небес, быстро поглотил вопли женщины. Сейчас Чило, как никогда, радовался дождю. Есть надежда, что лавочник не сразу услышит крики.
Монтойя, задыхаясь, вскочил в первый попавшийся автобус. В нем ехали озабоченные небогатые местные жители, не обращающими внимания ни на что вокруг. Чило спрятал лицо в поднятый воротник, стараясь выглядеть как можно более незаметным. И что, спрашивается, ему теперь делать? Самозащита не прокатит — он рецидивист. В лучшем случае приговорят к частичному промыванию мозгов. А насколько частичному — будет зависеть от милосердия судьи. Конечно, детектор лжи смог бы подтвердить: у подсудимого не было намерения убивать, но при его нынешнем состоянии души на экране прибора, скорее всего, появится сплошное серое пятно и ничего больше.
Неважно. Попадаться Монтойя все равно не собирался.
Он не стал возвращаться в дешевый гостиничный номер, где поселился по приезде в Сан-Хосе. Вместо этого пересел на автобус, идущий в противоположном направлении. К тому времени, как Чило добрался до аэропорта, дождь уже ослабел, и небо вместо скорбных рыданий проливало всего лишь сентиментальные слезы.
Ближайший порт, где он мог взять шаттл и отправиться на орбиту, чтобы улететь за пределы Солнечной системы, находился в Чиапасе. Но даже если бы ему удалось добраться туда, не попавшись по дороге в лапы жандармерии, вряд ли всех кредиток, накопленных за последний месяц, хватило бы, чтобы купить билет на другую планету. Впрочем, неважно. Первое, что сделают местные власти,— это сообщат об убийстве и разошлют повсюду фоторобот преступника, составленный по описанию жены убитого. И едва Чило сойдет с шаттла на какой-нибудь из колоний Центавра, его встретит торжественная делегация. Да и не хочется вообще улетать с Земли! Во всяком случае, не теперь, когда у него здесь важные дела.
Нет, сейчас главное — удрать как можно дальше, как можно быстрее, но не так далеко, чтобы не суметь вернуться к сроку. Отправиться снова в Гольфито — нереально, во всяком случае, не сразу. Эренгардт не обрадуется визиту человека, которого разыскивают за убийство. Босс и так известен своими антиобщественными делишками, и за его домом и конторами непременно будет установлена слежка.
Расплатившись кредиткой со своего личного счета, Чило заперся в душевой аэропорта и принялся разбираться с кредитной карточкой усопшего. Всего за несколько минут с помощью картометра, стоявшего в помещении, ему удалось снять со счета все деньги и перевести их на свой. Отследить перевод через общедоступный картометр будет невозможно. Это снабдит его средствами для исчезновения.
Увидев, на сколько потяжелел его счет, Чило проникся мрачной благодарностью к покойнику: теперь даже после покупки билета на воздушное судно оставшихся средств хватит, чтобы рассчитаться с Эренгардтом. Ничего страшного, просто придется отложить выплату залога. Никаких поводов для паники. Времени еще полно!
Женщина наверняка запомнила, во что он был одет… Чило нехотя содрал с себя плащ, скомкал и сунул в мусоропровод. Есть все шансы на то, что плащ утрамбуется там и будет сожжен вместе с прочим мусором. Оставшись в простом, но чистом и неизношенном костюме, Чило постарался принять вид мелкого бизнесмена. Он подошел к одной из автоматических билетных касс и зарегистрировал запрос.
— Куда вам будет угодно направиться, сэр? — спросил оживленный женский голос, которым конструктор наделил машину. Монтойя вертел головой во все стороны, пытаясь незаметно уклониться от зрачка видеокамеры. Время от времени он проводил рукой по лицу, словно бы стирая дождевые капли, и старался как можно тише говорить. Он поспешно сунул свою кредитную карточку в щель автомата.
