На охоту полетели на материк. Недалеко от побережья, в горах, в небольших горных долинах водились какие-то очень вкусные, по словам моих новых знакомых, животные. То ли олени, то ли бараны. По всему олени, даже рога оленьи, но с густой длинной шерстью. Ну и, естественно, хищники, какие-то здоровые кошки, которые этими баранооленями питались. Но добыть хищника было не просто, хотя и почетно. Да и шкуры у этих кошек были довольно красивые. Нет, добыть этих олений, да и кошек было как раз таки очень просто, если охотиться на них с бота – от сканеров не спрячешься, но это уже будет не охота, а просто промышленная добыча мяса и шкур и удовольствия от этого никакого. Поэтому на животных охотились без всяких современных прибамбасов, ножками и с одними игольниками. Правда, пару импульсных винтовок прихватили, на случай встречи с какими уж очень крупными зверюгами, хотя таких охотники и не встречали никогда, но на всякий случай.
Приземлились на краю небольшой горной долины. Выгрузились из бота. Вокруг очень красиво, но и очень холодно. Вроде и солнце светит и трава зелёная под ногами, но пробирает до костей. Градусов 15, если не меньше. А я в одном простеньком комбезе. Как-то я не сообразил, что летим в горы и там может быть намного холодней, чем на острове. Это на острове практически всегда тепло, так такой и подбирали. Да и вообще, я как-то отвык от смены сезонов – и на корабле и на станции всегда комфортная температура, а тут вдруг такая холодрыга. Хотя на Земле, помнится, такая температура и летом частенько бывала, во всяком случае у нас, в средних широтах. А сейчас я как-то неуютно себя почувствовал. Но меня выручил Лик – вытащил из бота куртку, из толстой шерстяной ткани, да ещё и с капюшоном и отдал мне. Вот, совсем другое дело. Курточка великовата, конечно, наверное кого-то из громил абордажников, но зато тепло. И видно, что у местных покупали – ткань толстая и грубая. Да, давно я такого не носил.
Нас было пятеро, вместе со мной. Разделились и мы с Ликом пошли по краю долины забирая немного вправо, а трое других охотников ушли влево. Зачем, не знаю. С охотой я знаком по фильму «Особенности национальной охоты…», так что охотник из меня ещё тот. Но иду, молчу. Скажут, что делать, если что. Прошагали больше часа. Потом Лик остановился и резко встал на одно колено и приготовился к стрельбе. Я повторил все его действия. Наконец увидел стайку баранооленей, несущихся в нашу сторону. Ага, по видимому их наши трое охотников шуганули в эту сторону. Ну, что ж сейчас я буду с охотничьим трофеем. Уж стрелять я в тренажёре хорошо научился. Но не добегая до нас метров сто, олени резко повернули и помчались влево от нас. Застрекотал игольник Лика. Один олень кувыркнулся через голову и пропал из вида – трава-то высокая. Мало того, остальные олени тоже пропали. Вот вроде были, а потом раз и нету. Я и выстрелить не успел. Лик поднялся и пошел к подстреленному оленю. Тот лежал и уже даже не дергался. Ну, да, пол головы-то нет. Хорошо Лик стреляет.
- Геор, а ты чего не стрелял?
- Команды не было, вот и не стрелял. – не говорить же ему, что я просто прошляпил.
- Ну, это же не война, это охота. Хотя да, молодец. Это я забыл, что ты с нами впервые. Ладно, не расстраивайся. Потом ещё как нибудь поохотимся.
- Да я и не расстраиваюсь.
- Ну и хорошо. Сходи, пригони сюда бот, не тащить же эту тушу на себе. А я здесь посторожу пока.
Ну, пригнать так пригнать. Но сначала я прошел дальше, в сторону, куда удрали эти подлые бараноолени. Очень уж они как-то внезапно исчезли. Ага, понятно. Чуть дольше небольшая такая прогалина, не глубокая, но протяженная. Вот в неё они спустились и удрали в сторону от нас. Ладно, пойду бот пригоню.
Шёл быстро, иногда переходя на бег. Но тут вдруг у меня из под ног выскочила какая-то зверюга. С перепугу я отскочил в сторону метра на два, запутался в высокой траве и свалился на пятую точку. Успел заметить, что зверюга удрала в другую сторону. Да и размером она была не очень, с небольшую собачку. А может она ядовитая? Но лучше об этом охотникам не рассказывать. Ну его. Дальше шёл осторожнее, с игольником в руке. Но больше никого не встретил.
Посадил бот рядом с Ликом и он забросил оленя в грузовой отсек. Взлетел, поднялся повыше и сразу нашёл остальных охотников. Полетел к ним. Посадил бот и вышел посмотреть на добычу. Они подстрелили аж четырёх оленей. Их тоже закинули в грузовой отсек. Потом загрузились в бот и полетели на остров.
Какая-то несуразная охота. Я думал: мы нажарим свежатинки, посидим у костра, послушаем охотничьи байки. А тут как-то всё быстро – прилетели, постреляли и улетели. Не интересно. Правда, Лик по пути объяснил, что оленей надо побыстрее разделать и мясо уложить в стазис камеры, а то пропадёт. Это с раннего утра, там было холодно, а днем там жара, как и на острове. Прилетели ещё до обеда. Лик пригласил вечером на ужин со свежей олениной. На обед не успеет приготовить, а вот на ужин будет несколько местных блюд, очень вкусных. Приду, конечно. Я хоть и не подстрелил никого, но ведь учавствовал.
Линды дома не было. Я скинул с себя комбез, натянул шорты, подхватил полотенце и пошёл на пляж. Там и нашёл Линду. Она лежала на полотенце и загорала. Сбегал искупался и завалился рядом. Она стала распрашивать меня об охоте. Рассказал. И как метко стрелял по бараноолням, и как гонялся за зверюгой, размером с медведя, но эта скотина всё-таки смогла удрать от меня в непроходимые нагромождения скал, и как мы все вместе скрадывали огромных кошек, но не повезло, удрали. Но потом они собрались целой стаей и удирать уже пришлось нам – не убивать же таких красивых зверей. Слушала она меня открыв рот. И на пляже, и пока шли домой, и за обедом. Охотились мы меньше времени, чем я рассказывал о нашей охоте. После обеда опять пошли на пляж. Натянул тент и завалился под него. Линда требовала продолжения рассказа, но я сославшись на усталость уснул. Часика два поспал, сходил искупался и лег рядом с Линдой загорать. Правда долго на солнце не выдержал и перебрался под тент. Это ей хоть бы что – она и так смуглая, а теперь вообще в шоколадку превратилась, а я, со своим среднерусским кожным покровом обгораю на раз. Но долго на пляже не задерживались. Очень уж аппетитный вид был – на белом полотенце, смуглое, полуобнаженное, тело. Я потребовал, чтобы она такого знатного охотника как-то поощрила, по своему, по женски. Она возражать не стала и мы помчались домой.
Вечером собрались в ресторане у Лика. Зал был заполнен. Абордажники с жёнами и детьми, да и остальных хватало. Аборигенов было много и вели они себя довольно свободно. Хотя больше было всё-таки полукровок. Но никто никому никакого пренебрежения не выказывал, все дружно и весело проводили время. Мясо и в самом деле было вкусное. Правда, не так уж оно и отличалось от того, что подавали здесь всегда. Вернее всего, народу просто нужен был повод, чтобы собраться и повеселиться. Но время провели и в самом деле весело. Была и музыка. И из Содружества и местная, которую наяривала группа ребят и девчат на каких-то странных местных инструментах. А когда народ слегка подпил, начались танцы. Правда, танцевали кто на что горазд, но на это никто внимания не обращал. Мы с Линдой тоже попрыгали. Она меня пыталась научить какому-то местному танцу, но у неё ничего не получилось. Да и зачем? И так всё здорово и весело. Домой вернулись уже заполночь и тут же завалились спать. Именно спать, хотя в ресторане только и думал: вот сейчас придем домой, вот уж я оторвусь, но только голова коснулась подушки, как тут же вырубился.
На острове мы провели полторы декады. Отдохнули прекрасно и можно было бы остаться ещё, но пора было улетать. Всё-таки мы собирались на мир посмотреть, а не сидеть на одном месте, хоть и очень комфортном. Да и не навсегда мы отсюда улетаем. Уверен, что ещё не раз вернёмся. Так Линде и объяснил, а то уж очень сильно она загрустила. Собственно, и мне тоже улетать очень не хотелось, даже проскальзывала мысль: а не остаться ли здесь жить? А что? Денег у меня полно, во всяком случае, лет на 50 безбедной жизни хватит. Днём буду валяться на пляже, по вечерам с мужиками сидеть в кабаке и попивать винцо, ведя длинные разговоры обо всём подряд. Заведу кучу детей. Линда будет счастлива, да и мне не плохо. Вот поэтому и решил улетать, ещё декада и уже никуда мы отсюда не улетим.
