зоопарк.
- Я взял только немного хлеба, - сказал Джеффри. - Где Джитендра?
- Спит. Делает все, что в его силах, думая бессознательно. - Она подошла к миске и окунула руки в воду, прежде чем вытереть их о юбку. - Надеюсь, все эти дела прошлой ночью были не слишком тяжелыми.
- Все, что связано с семьей, неизбежно приводит к серьезным ошибкам. - Джеффри посмотрел вниз, осознав, что наступил на что-то мокрое и липкое. - Послушай, я хотел сказать... с моей стороны было абсолютно неправильно сразу не сказать тебе, что я здесь делаю, но я чувствовал, что попал в затруднительное положение. Если ты сможешь простить меня...
- Я уже это сделала. В этот единственный раз. - Она закончила вытирать пальцы, оставив на юбке темные овалы. - Но послушай - ты и я, мы должны быть откровенны друг с другом. Так было всегда, не так ли? Ты и я против семьи с того самого момента, как мы поняли, как доставлять себе неприятности. Как дорогой Мемфис не придушил нас, я никогда не узнаю.
- Хотя тогда все было по-другому. Бунтарство нам ничего не стоило, за исключением, может быть, того, что нас прогоняли в наши спальни перед ужином. Теперь у нас есть люди и вещи, которые зависят от нас.
- Но это не значит, что мы не можем быть честными друг с другом, не так ли?
- Кузены не хотели, чтобы ты знала. Они выплюнут зубы, если узнают, что я рассказал тебе.
Санди передвинула скульптуру за основание и поместила ее под скопление голубоватых лампочек. - Тогда нам лучше, черт возьми, убедиться, что они этого не сделают.
Дети запускали в парке воздушных змеев и воздушные шары. Другие были заняты огромными летающими устройствами, похожими на драконов, не намного меньшими, чем "Сессна", главной функцией которых, по-видимому, была борьба с другими летающими устройствами, похожими на драконов. У них было блестящее оперение из фольги, украшенные бантом хвосты и изумительные анатомически точные крылья, которые рассекали воздух с устрашающей медлительностью китового сердца. В других местах были влюбленные пары, вспышки публичного театра или ораторского искусства, киоски с мороженым, кукольные представления и великое множество сказочно одетых людей на ходулях. Джеффри в изумлении уставился на удивительно красивую девушку на ходулях, покрытую листьями и с раскрашенным зеленой краской лицом, словно древесный дух, ставший плотским.
- Как ты думаешь, - спросила Санди, - кузены имели хоть какое-то представление о том, что ты можешь найти в банке?
- Если они и знали, то хорошо это замаскировали.
- Однако, посылать тебя сюда наверх, чтобы заглянуть в хранилище, большой риск.
- Меньший риск, чем вовлекать в это постороннего. - Он попробовал мороженое, которое Санди купила ему в одном из киосков. - В идеале Гектор и Лукас прилетели бы сюда лично, но тогда люди начали бы задаваться вопросом, зачем им понадобилось посещать Луну. Не успеешь оглянуться, как вся система начнет совать свой нос в дела Экинья.
- Ты думаешь, Мемфис знает о хранилище?
- Если и так, мне он ничего не сказал. - Джеффри капнул немного мороженого себе на рукав. Он поднес ткань ко рту и слизнул каплю. - И все же он знает, что что-то происходит. Я не уверен, как остальные члены семьи отнесутся к моему отсутствию, но Мемфис знает, что я отправился на Луну.
- Ближе к концу у Мемфиса было больше контактов с Юнис, чем у любого из нас.
- Полагаю, тогда она могла бы ему кое-что рассказать, - сказал Джеффри. - Или в любой другой момент во время изгнания. Она прожила здесь больше шестидесяти лет.
- В таком случае, может быть, проще всего было бы спросить его напрямую. Узнай, знает ли он что-нибудь о перчатке и драгоценных камнях, а также о возможной связи с Пифагором.
- Если ты этого хочешь.
Они продвинулись по краю небольшого городского пруда, где дети плескались на мелководье, а маленькие лодочки с пастельными парусами подпрыгивали и сражались дальше. На дальнем берегу Джеффри уловил вспышку чего-то маленького, похожего на млекопитающее, появившегося из воды, прежде чем сразу же исчезнуть в пучках травы. Выдра или, может быть, ондатра, ее мех серебрился от воды.
- Тебе совсем не интересно все это, не так ли? - спросила Санди, не потрудившись скрыть свое неодобрение. - Когда ты возвращаешься домой, в Африку, ты сразу влезаешь в свою прежнюю жизнь.
- Ты говоришь так, как будто это что-то плохое.
- Просто сделай для меня одну вещь - узнай, что известно Мемфису.
- Послушай, прежде чем ты углубишься в это дело - ты абсолютно уверена, что это то, с чем ты действительно хочешь связываться? Ты не сможешь провести пятиминутную очистку своей собственной рабочей памяти.
- Я знаю хорошего нейрохирурга.
- Я не об этом.
- Она не была чудовищем, Джеффри. Может быть, не совсем совершенным человеческим существом. И есть еще кое-что: эту перчатку положила туда она, а не кто-то другой. Не слишком ли много совпадений в том, что информация об этом банковском хранилище внезапно всплыла на свет через несколько недель после ее смерти? Здесь повсюду отпечатки пальцев Юнис.
- Надеюсь, что ты права насчет этого.
Покинув парк, они прошли в следующую пещеру и в конце концов остановились у ресторана, где должны были быть установлены заказанные Санди скульптуры. Заведение было закрыто для бизнеса и запылено из-за ремонтных работ. Санди поговорила с дизайнером интерьера, обсудив несколько деталей, которые ей нужно было проверить перед завершением проекта. Она вышла, качая головой, раздраженная и сбитая с толку. - Теперь они хотят, чтобы они были черными, - сказала она. - Сначала он был белым, теперь он черный. Мне придется переделывать их с нуля.
- Что ты будешь делать с белыми?
- Вероятно, уничтожу их. Слишком китчево, чтобы продавать.
- Пожалуйста, не уничтожай их, - настойчиво попросил Джеффри.
- Мне это ни к чему. Просто загромождает мое рабочее место.
- Я куплю их или что-нибудь в этом роде. Отправь их домой. Но не уничтожай их.
Она выглядела тронутой и удивленной. - Ты сделаешь это для меня, брат?
Он торжественно кивнул. - Если только ты не задрала свою цену за пределы моего диапазона.
Затем они снова двинулись в путь, пересекли еще несколько кварталов, прежде чем подъехали к тому, что выглядело - по крайней мере, по стандартам Зоны - совершенно
