— Так и надо вам, — заметил Заккомир, когда ему перевели эти слова, кто ж применяет клинок легкий в манере столь прямолинейной? Но где же наша принцесса?
— Дайте подумать, — проговорил Тангалоа, прикладывая руку ко лбу. Прямо перед тем, как все это случилось, один из них ее сграбастал, а другой орал чего-то насчет того, чтобы брали обоих… В общем, все вопили, как оглашенные. Это все, что я знаю.
— Достаточно и этого, — заключил Заккомир. — Из слов сих понять мы можем, что схватили они ее. Мушая, беги скорей на верхний ярус и погляди, все ли корабли пиратские отошли от причала. Ежели нет, может, поспеем мы еще…
Но Мушая крикнула сверху через пару минут, что весь сунгарский флот уже вышел в море.
Королева была вне себя.
— Трусы! — визжала она. — Следовало бы казнить мне немедля всю вашу паршивую свору! Да и вас заодно, иноземцы несчастные! — добавила она, тыча пальцем в Барнвельта и Тангалоа, у которого была забинтована рука. — Что ж это за королевство без доурии — сброд бесполезный! И что это за доурия, подданные коей кровь свою не могут пролить за ради ее спасенья! Мерзавцы трусливые — вот кто подданные у меня! Всех сгною! Как жить они только могут, когда дочка моя ненаглядная пропала?
— Нет-нет, — встрял астролог Квансель. — Ваша Грозность, все, что случилось, давно предначертано было на своде небесном, и избежать того были мы не в силах. Взаимное расположенье Шеба и Рокира знаменовало собою…
— Заткнись, болван! Будет у тебя еще время для шарлатанства звездного, когда девочка моя вернется! Вот вы! — королева Альванди нацелила толстый палец на одну из перезревших министерш. — Как вы оцениваете сию халатность вопиющую?
— Госпожа, могу ли я молвить без страха?
— Молви, — буркнула королева, хотя свирепое выражение ее физиономии отнюдь не располагало к откровенностям.
— Тогда внимайте же мне, о величественная! То, что приключилось, и впрямь предопределено было, да только не тем, о чем толковал тут наш друг, звезды созерцающий. Вот уж пять царствований право носить оружье в краях наших женским лишь полом ограничивается. Так что от подданных полу мужеского нечего проку ждать в битве нежданной, в то время как женщинам вооруженным, хоть доблести и не занимать, силы да весу недостает, дабы выдержать натиск грабителей неистовых.
Королева вспыхнула:
— Радуйся, что выговорила ты у меня неприкосновенность спервоначала, иначе, клянусь шестью грудями Варзаи, разорвала бы я тебя на части собственными руками за речи твои изменнические! Но ладно, будем считать, что ничего ты не говорила. И чтоб больше никаких рассуждений отвлеченных, основы государства нашего подрывающих! Видится мне, что Рулинди снесен с лица земли будет, а головы жителей его станут кучами на том месте громоздиться, коли позволю я погасить свет тот немеркнущий, что проливает держава наша на весь сей жалкий мир, возвышая пол достойнейший до надлежащего места. Ну что — в поход, дабы спасти ее?
— Так и следовало бы поступить, — осторожно отозвалась министерша, да только сунгарцы, без сомненья, захватили Зею заложницею, замыслив либо в узде нас держать, либо выкуп получить богатый, и немедля жизни ее лишат, коли предпримем мы супротив них нападенье.
Верховная жрица Сехри пробурчала что-то насчет неизбежных расходов, а начальница амазонок запротестовала:
— Хоть никакие мужчины и не сравнятся с нами в неустрашимости, Ваша Грозность, Сунгар являет собою край опасный и непроходимый, по коему ни пешком не пройдешь, ни на корабле не проплывешь. Думается мне, что задача сия взывает более к хитрости, нежели к мощи оружья.
— Хитрости, говоришь? — повторила королева, уставясь той прямо в глаза. — Вроде как, скажем, посылки отряда малого в крепость сию призрачную, с целями якобы вполне невинными, а на деле ж с заданьем дочь мою вызволить?
Ее маленькие поблескивающие глазки остановились на Барнвельте.
— Ты, зер, заявился сюда с увереньями, будто собрался на море Ваандао искать камней гвамовых, что для возбужденья похоти всяких развратников служат. Приобрел ты корабль подходящий, набрал снастей охотничьих и людей нанял, а также, как шпионы мои доносят, купил курьерскую униформу подержанную. Уж она-то на что тебе сдалась? Не замыслили ли и вы оба коварство какое, дабы на Сунгар проникнуть переодетыми?
«До чего же шустрая дамочка», — подумал Барнвельт, одаряя королеву уклончивой улыбкой.
— Разве знаешь, когда какая вещь пригодится в жизни, Ваша Грозность?
— Уф! Принимаю отговорку твою за согласие. Так что, коли желаешь ты сего, ты сие и учинишь. Поручается тебе спасти принцессу из лап уголовников сунгарских!
— Эй, эй! — забеспокоился Барнвельт. — При чем тут мое желание? Я вроде как не вызывался в добровольцы!
— А кто сказал, что вызывался? Таков приказ мой и обязанность твоя святая! Прямо завтра и отправитесь.
— Да я и не подумаю никуда отправляться без Джо… моего друга Таджди, а он не выйдет в море, пока у него рука не заживет!
— Отсрочка такая фатальною оказаться может. Взамен предоставлю я тебе Заккомира.
— Буду только счастлив, — встрял Заккомир. — Сие такая честь — служить под началом великого Сньола!
Барнвельт бросил на юного кришнянина сердитый взгляд, после чего вновь обратился к королеве:
— Послушайте, мадам, я ведь не гражданин Квириба. Что помешает мне отправиться по своим собственным делам, как только я окажусь за пределами страны?
— А вот что: во-первых, Сньол из Плешча известен как тот, кто свято держит данное слово, а во-вторых, сотоварищ твой останется со мною заложником, дабы покорность твою неохотную подкрепить. Стража! Схватить их, да кликнуть палача с инструментами пыточными!
Две амазонки схватили Дирка за руки. Он хотел было вырваться, но женщины оказались довольно сильными, и пока он сумел перебороть земное убеждение, что пинать дам в живот некрасиво, другие стражницы облепили его так, что он вообще не мог двинуться. Остальные вцепились в Тангалоа, который даже и не пытался сопротивляться.
Вскоре появился уже известный тип с мешком на голове и притащил с собой жаровню, где накалялись рабочие части всевозможных клещей и прочих замысловатых приспособлений.
— Ну, — провозгласила Альванди, — подчиняетесь, иль потребны вам более болезненные доказательства воли моей?
— Да ладно, поеду! — вырвалось у Барнвельта. — Но если вы хотите, чтоб у меня что-нибудь вышло, расскажите мне про этот Сунгар. Ведь и впрямь существует какая-то связь между ним, торговлей янру и Квирибом? Вы знали пирата, с которым я тогда дрался, верно?
