— Сэр! Да что с вами, сэр! — удивленно окликнул его Лассадей.
— Извини, сержант, что ты сказал?
— Я сказал, сэр, что мы изолировали то крыло бараков, как вы и просили.
Джек улыбнулся. Элибер обеспечила его глушилками. Она чуть не лопнула от любопытства, стараясь узнать у него, зачем они ему понадобились. Ну что ж. Траки не смогут передать никакой информации, минуя официальные каналы. Нет, он не контролировал их, но он хорошо знал Пеписа. Император наверняка провел кучу манипуляций со связью. Джек кивнул:
— Нам могут прислать гостей. Но это совсем не означает того, что мы их должны приветствовать.
Лассадей отдал честь и сказал:
— Я этого не слышал, сэр!
— Вперед, сержант! — улыбнулся Джек.
Лассадей чуть не столкнулся в проходе с Элибер и Калином. Заметив усталое и озабоченное лицо Калина, Джек перешел с наблюдательной площадки в комнату. Они прошли за ним. Элибер мрачно взглянула на Джека и примостилась в углу.
— Итак, кому на этот раз я обязан вашим визитом? Это опять Роулинз вас пропустил?
Не было никакого смысла указывать Калину на то, что он нарушал правила всеобщей безопасности. Унего у самого были глаза и, наверное, он все видел. Аесли и нет, так Элибер наверняка ему многое рассказала.
Калин сел и аккуратно расправил складки своих искрящихся голубых одеяний. Джек почему-то вспомнил Лазертаун. Он вспоминал Лазертаун нечасто — как будто месяцы каторги были бесследно вытеснены из его сознания. Но встреча с Кроком все вернула назад. Теперь Джеку казалось, что это происходило вчера.
Траки вторглись на чужую поверхность, чтобы захватить норцнтовый рудник и место раскопок миссионеров. Калин, Крок, и он, Джек, видели, что было вкраплено в мертвую лунную поверхность до того, как жуки успели все разрушить.
Калин молчал и следил взглядом за Джеком. Казалось, он вспоминал то же самое:
— Мы много пережили вместе — ты и я, — тихо сказал священник. Джек улыбнулся:
— У вас, должно быть, какие-то проблемы, а вы боитесь начать разговор? Калин тоже улыбнулся:
— Не знаю, с чего начинать.
— Почему бы не начать прямо с того, что вас беспокоит? — Джек взглянул на учебный плац. — У меня ведь очень мало времени.
— Что происходит? База закрыта и город тоже. Мне сообщили, что и космопорт уже блокирован. Может быть, нас уже захватили траки, а мы ничего не знаем?
Элибер вздохнула и сказала Калину:
— Он ничего не скажет тебе. Ничего. Если он мне ничего не сказал, так он и тебе ничего не скажет.
Джек подумал: почему же на этот раз она не воспользовалась своей психической сверхчувствительностью для того, чтобы выведать его секреты? Он спокойно ответил Калину:
— Нет. Пока мы не захвачены. Но это вполне может произойти.
— Я знаю кое-что об этом. Я ведь целую неделю произношу надгробные речи. Рыцарей разбили. Почти половина из них не вернулась домой.
Элибер вздохнула. Джек вопросительно посмотрел на нее. Нет. Она ничего не знала. Он сделал Калину знак рукой. Тот понял, что Джек не отрицает его слов.
— Но хоть что-то вы мне можете сказать, командир?
— Вам нужно было спросить об этом у вашего старого друга Пеписа.
— Пепис мне столько же друг, сколько и враг. И я надеюсь, что мне никогда не придется так же говорить о тебе.
— Но я не могу сказать вообще ничего, — ответил Джек. — Во всяком случае, официально. — Почти незаметным жестом он показал что-то Элибер. Она поняла, тут же встала и проверила охранную систему комнаты. Джек подождал, пока Элибер сядет на место.
— Нас не победили в войне, — устало сказал Джек. — Мы проиграли битву — это да. Но нас не побили. Нас продали.
— Что?
Джек с горечью проговорил:
— Кажется, это торговое предприятие Пеписа. В любом случае мы достаточно серьезно побили траков. А они обратились к нему с предложением о создании союза.
— Союз? С траками?
— Да. Союз. Против неизвестного агрессора.
Элибер почему-то закричала от восторга, а Калин устало опустился в кресло. Он уткнул свое лицо в ладони. Для него это было большое горе.
— Мне следовало об этом знать, — он поднялся на ноги и стал ходить взад и вперед по комнате. — Мне следовало знать об этом раньше.
— А что бы ты мог сделать? Я только сейчас стал понимать то, что они замышляли. Только сейчас, после того, как все уже свершилось. — Джек рассказал о катастрофической высадке на Клакт, закончившейся появлением триумвирата Тракианской Лиги и Конгресса Доминиона.
Элибер побледнела. Калин замолчал. Его усталое лицо застыло в нервной судороге.
— Я не думал, что у Пеписа такие нервы, — только и смог сказать он.
— Возможно, у него не было выбора. Ты сказал, что мы много пережили вместе. Так было и у меня с Кроком на Лазертауне.
— Он управлял рудниками. Он использовал милосского берсеркера для того, чтобы держать в узде рабов, — наконец-таки заговорила Элибер. У нее был высокий и неровный голос.
— Больше того. Он так же был заинтересован в сохранении места раскопок миссионеров, как и траки, Он рассказал мне, что стал офицером после завоевания Милоса. Через какое-то время он пришел к выводу, что причиной Песчаных Войн был более сильный враг, чем жуки. Этот враг вытеснял траков из их традиционных зон размножения. Они наводняли наши миры, потому что убегали от врага, которого они не могли победить. Крок был убежден, что найдет остатки культуры этого врага на месте раскопок.
— Но мы ничего там не нашли. Кроме звериного тела, — тихо сказал Калин.
— Может быть, так. А может быть, и нет. Крок исчез во время уничтожения места раскопок. А я не знаю, что он мог найти там и куда уехал. Я думал, что он тоже погиб. Кстати, оказалось, что траки дали своему врагу имя ат-фарел.
— Значит, Крок был прав.
— Во всяком случае, я так думаю. Теперь его назначили моим заместителем… Заместителем командующего рыцарями Доминиона.
Калин задумчиво почесал затылок:
— А ты доверяешь этому милосцу?
— Не совсем. С тех пор, как траки стали нашими союзниками, они ожидают, что мы будем действовать по принципу: враг моего друга — мой враг.
— Это очень удобно, — сказала Элибер.
— Более чем удобно. Они так глубоко проникли в систему Триады и Доминиона, как не смогли сделать этого во время ни одной из Песчаных Войн. Через неделю с этого альянса спадет черный покров, и вы узнаете, как вас завоевали. Тихо и мирно.
— Неужели же все настолько плохо?
— Хуже быть не может.
— В таком случае, я пришел к настоящему человеку, — Калин выпрямился. — Ты помнишь те сообщения, которые я тебе показывал…
— Смутно.
— Я отправил туда Динаро, чтобы он начал раскопки. Мы обсуждали это, а еще обсуждали мои опасения насчет этой операции. Если мы стали союзниками траков, Джек, так почему никаких признаков этого не наблюдается там? Они запугивают нас полетами штурмовиков. Я пришел просить тебя, чтобы ты послал небольшой отряд для прикрытия моих людей, пока там не пролилась большая кровь.
Джек тихо ответил:
— Если бы ты попросил меня об этом две недели назад, я бы тебе помог. Тогда у меня было достаточно власти. А сейчас надо мной стоит генерал Гузул, и я не могу отдать приказ, минуя его и Баластера.
— О! Джек! — синими губами прошептала Элибер. Калин немного помолчал, но все-таки продолжил свой рассказ:
— Прошлой ночью я разговаривал с Динаро. Он говорит, что траки наглы и отвратительны. Джек опять развел руками:
— Я действительно ничего не могу сделать. Элибер резко встала на ноги и пошла к двери. Она задержалась у входа и посмотрела назад:
— Я знаю, что Джек Шторм никому не позволил бы остановить себя. — Элибер пристально взглянула Джеку в глаза.
— Тут происходит много такого, чего ты еще не знаешь, Элибер…
— Я знаю тебя, — резко сказала она. — И я знаю, что если ты сомневаешься в ат-фареле и траках, то твои сомнения обоснованы. Я никогда не видела, чтобы ты колебался перед тем, как совершать хорошие поступки, вне зависимости от того, насколько это трудно. До сих пор.
