Это был какой-то бред, но благодаря модификациям, я запомнил его слов в слово и воспроизвел. Лицо женщины с самодовольного, уверенного в собственных выводах заранее, сменилось неуверенностью и даже испугом.
— Ну, что скажете? — Спросил я, выждав паузу.
— Не знаю, как вам это удалось, но вы произнесли фразу правильно. Возможно, вы просто фиксируете сокращения мышц речевого аппарата, преобразуя их в речь.
— То есть, вы думаете, что мое устройство каким-то дистанционным образом по сокращениям вашей мышцы, которые невольно происходят, когда мы проговариваем слова про себя, умеет определять сказанное?
— Да, именно так.
— Если мы спрячем вас за ширму, вы поверите, что это не так?
— Возможно.
— Принесите ширму. — Попросил я за кулисы.
Эта ситуация была учтена и всё было приготовлено для ее преодоления заранее. Вынесли ширму из черного металлизированного материала. Женщина спряталась от меня за ней. Я обратился к залу.
— Чтобы вы, господа, не думали, что я изобретаю какое-то устройство, подслушивающее чужие мысли, поясняю, это передающее устройство, способное понимать только транслируемые мысли. Это важно для нашей личной свободы. Никто не должен знать, что я думаю только для себя. — Я повернулся к ширме и произнес. — Начинайте думать.
Я услышал яростные обрывки фраз, суть которых сводилась к тому, что женщина обещала вывести меня на чистую воду. Ей было тяжело сконцентрироваться, мысли о разоблачении владели её разумом.
— Просто назовите ваше имя. — Решил я помочь ей.
— Зачем?
— Затем, что вам сложно сформулировать четкую мысль.
Она ничего не ответила вслух.
— Надо назвать себя другим именем, чтобы он ошибся, ошибся, а потом… сказать, что он жулик и пройдоха. Беатрис Марсо подойдет, как у бабки мужа. — Услышал я в своей голове, затем она произнесла вслух. — Ну же, я назвала свое имя.
— Вы же назвали имя бабушки мужа, Беатрис Марсо. Давайте спросим у тех, кто за вас ручается, верно ли имя бабушки?
— Да! — Выкрикнул мужчина из зала.
— Ну, мадам, аппарат работает, даже, несмотря, на ваши уловки. Переходим к господину заместителю министра мсье Ришару. — Я подошел к нему. — Прежде, чем вы начнете транслировать мысль, я должен убедиться, что она не содержит государственной тайны. — Пошутил я, как заправский шоумен.
— Без пароля я даже сам не могу думать государственные мысли. — Поддержал мою шутку замминистра.
— Готовы? — Я направил аппарат в район его головы.
— Да. — Он сдвинул брови, концентрируясь на мысли.
— Сад. У меня есть сад. Там есть каменный мостик. В пруду плавают карпы. На берегу пруда живут лягушки, одна из которых носит имя моего начальника.
Я повторил все, что услышал, кроме имени лягушки.
— Имя лягушки назвать? — На всякий случай поинтересовался я шепотом.
— Не надо, это и есть государственная тайна.
Общение с замминистра повеселило публику. Он оказался не таким уж воякой с отбитыми мозгами. Мысли следующих кандидатов были самыми обыкновенными и легко читались, пока я не дошел до предпоследнего кандидата. На вид это был мужчина лет сорока с небольшим, седой с цепким взглядом серых глаз. Он не был французом, я сразу понял это по его акценту. Я попросил его подумать и стал прислушиваться к его мыслям.
— Кто же ты такой? — Услышал я на английском. Вместе с фразой передался негатив в мою сторону. А потом он резко изменил ход мыслей и начал считать на французском до десяти. Я повторил счет, сделав вид, что не слышал начало его мыслей.
Я перешел к последнему человеку, но боковым зрением чувствовал, что он внимательно меня рассматривает. И тогда я незаметно развернул «миелофон» в его сторону.
— Не упустить… за него… ценный. — Расслышать внятно не удалось, но устройство и не было создано для этого.
Я отпустил испытуемых в зал. Еще пообщался с публикой, рисуя радужные перспективы скорого будущего. Призвал готовиться к изменениям, к тому, что Франция скоро задаст тон в мировом лидерстве, ибо в списке новинок числится не только «миелофон», но и силовые барьеры, медицинские приборы продлевающие молодость, и все это технологическое чудо питается от дармовой энергии вселенной. Народ встретил окончание моего выступления овациями. Зная, что это не моя заслуга, мне все равно было приятно. Не так уж и страшно выступать на публике, когда она благодарит тебя.
Меня вывела охрана из здания. Караулившие меня журналисты совали микрофонами в лицо.
— Скажите, а этот прибор не нарушает личное пространство человека?
— А нельзя ли при помощи него закачивать ненужные мысли в голову?
— А мысли животных можно читать?
— А могут ли мысли, услышанные через прибор, считаться доказательством намерений?
— А не собираетесь ли вы сделать прибор, которые передает мысленные образы в виде картинок?
— А возможна ли запись снов при помощи устройства?
— Все, что может аппарат, вы сможете найти на нашем сайте. — Громко произнес я перед тем, как сесть в машину. — Аревуар.
Машина сорвалась с места. Я чувствовал себя уставшим, пожеванным, но довольным. Сегодня был тот день, когда я совершил маленькую победу, преодолев страх публичных выступлений. Пусть и не по своей воле. По своей этого не произошло бы никогда. Я развалился на заднем диване и уставился в окно. Красивый городок, расположенный на берегу моря был ярко освещен. Я приоткрыл окно, захотелось вдохнуть его аромата. Он был бесподобным, несмотря на примешивающийся к нему запах горячего асфальта и дизельного выхлопа развозных грузовиков.
Миновали город и выскочили на автобан, двигаясь вдоль побережья. В море белели несколько светлых парусов яхт. Впереди показался тоннель. Я заметил, что за нами уже давно едут два автомобиля на одном расстоянии. В этом не было ничего такого, французы не стремились играть на дороге в гонщиков. Но когда идущий последним автомобиль перед самым въездом в тоннель сбавил скорость и встал поперек дороги, я понял, что нам приготовили ловушку.
Второй автомобиль прибавил скорости и стал нас догонять.
— Жми! — Крикнул я водителю.
Он послушался и прибавил газу. Каково было мое удивление, когда я увидел, что выезд из тоннеля закрыт другой машиной. Водитель такси ударил по тормозам. Нагоняющий нас автомобиль задымил покрышками, пытаясь остановиться рядом. Из открытых окон высунулись стволы автоматов с глушителями. Раздались одиночные выстрелы и глухие удары пуль о кузов машины. Две пули прошили водительское стекло. Голова таксиста дернулась. На панель и лобовое стекло брызнула кровь.
Глава 13
Я выбил ногой дверь в противоположной от нападающих стороне автомобиля из положения лежа. Выскочил и побежал по тоннелю на выход. Мне в спину раздались крики на английском:
— Стой! Стрелять будем!
Чтобы я серьезно отнесся к их предупреждению, они дважды выстрелили. Пули выбили искры рядом со мной, но я продолжил бежать. Наверное, они уже успели отметить мои отменные спринтерские способности. Из машины в конце тоннеля вышли двое и подняли на меня оружие. Наступил момент испробовать подарок от жителей станции, браслет, защищающий меня от механического воздействия.
Я бежал им навстречу, заставляя нервничать. Они точно не ожидали от меня такой реакции и теперь вынуждены были применить оружие. Вооруженный коротким автоматом мужчина выстрелил мне в ноги. Я не почувствовал удара, но ощутил странное волнообразное движение в голени правой ноги. Кажется, подарочек работал как надо. Я стал петлять, чтобы им было тяжелее целиться.
Нападавшие снова выстрелили, уже в область бедра, но мне ничего не стало. Я сделал несколько обманных движений и, настигнув одного из них, сбил с ног ударом в грудь. Второй попытался выстрелить в меня, но я бросил в него автоматом попав прямо в голову. Тот упал, как подкошенный. Машины с преследователями наконец-то решили поехать в мою сторону. До этого они, видимо, считали, что напарники справятся.
