Талгаро с легким удивлением поглядел на столь бесцеремонно севшего за его стол мужчину.
– Чтобы дела твои шли в гору, – сказал Цыс, причем сказал на языке лоя и сделал быстрый жест рукой, прикоснувшись слева к груди, ко лбу и изящно взмахнув открытой ладонью. Затем, после паузы, он улыбнулся и добавил: – Благородный дух убольшает и маленького.
Талгаро поглядел на незнакомца с еще большим удивлением. Форма приветствия и фраза о "благородном духе" говорили о том, что этот мужчина чрезвычайно близко знаком с миром лоя. У каждой "трибы", отдельно проживающей группы лоя, связанных территорией, историей, родственными и отчасти семейными узами существовали свои традиции, обычаи и в том числе свои фразы и жесты приветствия и прощания. Использовались эти фразы и жесты только между лоя и представители других народов их не знали. Но с другой стороны из этого не делалось тайны и этот мужчина мог случайно услышать и увидеть приветствие одной из триб, в данном случаи трибы Изумрудных холмов. Хотя та часть приветствия, что исполнялась движением руки была проделана им очень естественно и натурально, как настоящим лоя, что явно говорило о частой практике в этом жесте. Не говоря уже о том что мужчина знал язык лоя. И еще эта фраза о "благородном духе". Это был древний сакральный девиз лоя, переданный им самой богиней, Великой Сандарой. Он был начертан на стенах "Колыбельного зала", огромного подземного помещения, куда приходили первые лоя чтобы зачать потомство и где "музыку жизни" для них играла сама Королева. И вот этот самый девиз незнакомец уж никак не мог узнать случайно, ни один лоя не стал бы рассказывать об этом чужаку. И только если этот мужчина, как иногда случалось, был по какой-то причине принят в трибу как её полноправный член, то есть стал арилоя, ему бы открыли всю историю лоя и в том числе слова начертанные в Колыбельной зале.
– Пусть солнце освещает твой путь, – сдержанно ответил Талгаро и пальцами правой руки сложил знак своей трибы.
– Ты из трибы Сверкающей пади! – Вроде как восторженно воскликнул Цыс, переходя на общий язык. – Однако! Далековато отсюда.
– Изумрудные холмы не ближе.
– Не ближе, – согласился Цыс и его взор затуманился словно бы пеленой воспоминаний. И он серьезно и проникновенно произнес: – Давно это очень было. Твои соплеменники спасли мне жизнь, исцелили меня и сделали меня арилоя, приняли в свою трибу.
Талгаро чуть склонил голову в знак того что понимает и принимает это обстоятельство.
– Прости, что побеспокоил тебя, – сказал Цыс. – Моё имя Хорвиг и у меня вроде как есть дело к тебе.
– Меня зовут Талгаро. Какое же у тебя ко мне дело, сэн Хорвиг?
"Сэн Хорвиг" помрачнел.
– А дело у меня к тебе, сэн Талгаро, весьма невесёлое. Как я понял ты спутник молодой кирмианки, такая востроглазая, симпатичная, в мужской одежде, с мечом. Я видел как вы вместе спускались с холма. И если так, то знай, прямо сейчас в одном из "кабинетов" твою подругу оприходуют подонки из банды Золы.
Талгаро растерянно захлопал длинными ресницами и его острый широкий нос от волнения приобрел фиолетовый оттенок.
Решив что видит на бледно-синеватом лице лоя явный испуг, Цыс расстроился и с досадой подумал: "Эх ты, ну и незадача, мелкий-то поди бздун. Такое бздило пожалуй немного навоюет. Если вообще удастся его уговорить пойти в кабинет".
– Оприходуют? – Пробормотал Талгаро.
– Ну я уж точно не знаю, что они там с ней делают. Но клянусь милосердным Метатроном и Щитом Давида явно ничего хорошего девушку не ждет.
Талгаро и правда очень растерялся.
– А вторая девушка, такая э-э…, – Талгаро пытался как-то охарактеризовать внешне Тайвиру, но не мог собраться с мыслями.
– Увели! – Охотно сообщил Цыс. – На конюшню, двое бандюганов. Причем одного я знаю, это Дориус – один из багаров Золы.
– Знаешь? – Талгаро вроде бы наконец взял себя в руки и к нему вернулась его обычная подозрительность.
– Знаю, – спокойно подтвердил Цыс. – Я возницей в Акануране уж лет шесть работаю, я много кого знаю. Да ты не думай, Талгаро, я не из этой братии. Я их на дух не переношу, будь они все неладны, цветоносы проклятые. От них же никакого житья нету. Но главное эти мрази убили жену мою и меня пытали, немало я поболтался у них на мясных крюках, всё брюхо в жутких шрамах. Так что если…, – Цыс вдруг замолчал, увидев как в залу вошли Дориус и его товарищ-вэлуоннец в "шилахе". Цыс наклонился ближе к лоя и тихо проговорил. – А вот как раз и багар со своим головорезом. Обернись, только осторожно.
Талгаро, вроде как скучая, огляделся по сторонам и заодно скользнул взглядом по двум высоким мужчинам. Их решительные мрачные физиономии не сулили ничего хорошего. И по всем приметам лоя понял что они действительно из банды "зеленых". Мужчины прошли буквально в паре метров от Талгаро и скрылись в арочном проходе, ведущем в коридор с "кабинетами".
– Вообще они редко столь нагло ведут себя в "Золотом колесе". Может у них какое дело до твоей подруги?
– Н-не знаю, – голос Талгаро слегка осип, страх тяжелой дланью опустился ему на плечи.
– Ну так что, будем её выручать или как?
Талгаро с надеждой посмотрел на "сэна Хорвига".
– Ты поможешь?
– Ну я вообще-то не вояка, обычный извозчик. Но помогу чем смогу. Да и нужна ли тебе помощь? Я прекрасно знаю как вы, лоя, мастерски обращаетесь со своими пунами. Сейчас пойдешь в кабинет, да и положишь всех этих подонков.
Талгаро аж посерел от такого предложения. А Цыс делая вид, что не замечает страха лоя, воодушевленно продолжил:
– Я сам видел какие чудеса вы творите пунами. Войдешь в кабинет, первым делом погаси свечи, а затем в темноте перебей этих тварей и выведи девушку. Я буду ждать вас с лошадьми. Улетим как ветер. Я эти места как свои пять пальцев знаю, исчезнем в лесу и поминай как звали.
Талгаро просто окаменел от такой перспективы.
– А сколько их там?
– Пятеро всего.
Лоя нервно сглотнул.
– Много, – пробормотал он.
Талгаро вспомнил какие чувства нахлынули на него в Гроанбурге на Расплатной площади, когда Минлу вынула меч навстречу приближающемуся мивару. Какая нежность к этой девушке затопила тогда его сердце и как отважно он был готов сражаться вместе с ней. Сейчас почему-то подобных эмоций не наблюдалось. Он честно признавал, что его владение пунами довольно посредственное, он не был большим охотником до сражений и никогда не усердствовал в постижении боевого искусства. Его страсть пение и пуны он нацепил только когда его изгнали, ибо понимал что во внешнем мире они хоть как-то оградят его от задирания и нападок. И он отлично понимал, что пять вооружённых мужчин народа Омо его просто размажут по полу.
– Да для такого как ты разве это много?!
Талгаро показалось, что Хорвиг издевается, лоя испытующе поглядел на него, но круглое добродушное открытое лицо собеседника светилось самой что ни на есть искренней верой в боевое мастерство лоя.
– Тем более на твоей стороне будет преимущество неожиданности, – воодушевленно продолжал Цыс. – Главное свет потуши. Вы же лоя не как кошки, вы и в кромешной тьме видите. Эти охламоны в темноте совершенно потеряются и ты их всех без труда порежешь, как собачьи сосиски. У тебя на пунах какой яд? "Волчья ягода"?
– На правой. На левой «Печать Адолиса» и выжимка из стеблей «сливочной травы».
– Ого! – Уважительно воскликнул Цыс. – Серьезная смесь. Так о чем тебе вообще беспокоиться. Главное бей их по открытым местам, по шее, если получится.
Талагро глянул на Цыса, как тому показалось с некоторой неприязнью.
– Ты вроде в этом разбираешься.
– Да я ведь жил с лоя несколько лет, – очень миролюбиво произнес Цыс. – Немало повидал и знаю на что вы способны.
– И всё-таки пять вооруженных бандитов это …, – Талгаро так и не сказал что "это" и вдруг предложил: – Может удалить хотя бы часть из них?
