— «Воинственный» докладывает об уничтожении одной из трёхорудийных башен средних турболазеров, — произнёс вахтенный.
Дорья поморщился. Какого джедая Абан так подставляется? Его задача держать правый фланг, а не геройствовать!
— Абану изменить угол схождения с противником на семь градусов! — распорядился он.
Так союзный звёздный разрушитель избежит атаки по верхним палубам, и в то же время, исключая левую часть башенной артиллерии, сможет полностью ввести в строй правый борт.
«Неумолимый» под командованием капитана Мора действует зеркально, зажимая звездолёты противника со своей стороны. Оба звездолёта противника оказались между трёх зубьев имперских звёздных разрушителей так, что каждому из них приходилось разделить свой бортовой огонь сразу по двум целям — «Воинственному», зависшему слева и «Непреклонному», держащемуся по центру. Второй крейсер вёл огонь одним бортом по «Непреклонному», а вторым — по «Неумолимому», расположившемуся справа. В то время, как флагман отряда терпел на себе ураганный огонь и всецело с этим справлялся, два фланговых звёздных разрушителя вовсю крушили защиту своих оппонентов, пытающихся маневрировать ради продления своего сопротивления.
Дорья прекрасно понимал, что два крепких звёздных крейсера способны держать удары трёх звёздных разрушителей непозволительно долго. Уж что-что, а дефлекторы и броня у мон-каламари на загляденье. Но это не снимало ответственности за уничтожение этих кораблей.
Траун поставил задачу и не выдал никаких тактических указаний. Сперва командиры отрядов растерялись — в прошлом гранд-адмирал чётко прописывал их действия. А сейчас…
Командир «Непреклонного» с лёгкой неприязнью посмотрел на держащийся справа звёздный разрушитель «Неумолимый». Его капитан нашёл в себе мужество для того, чтобы напомнить Верховному Главнокомандующему то, что командирам звёздных разрушителей предписывалось решать тактическое выполнение задач самостоятельно. Вот полтора года с момента возвращения гранд-адмирала из Неизведанных Регионов, ему было плевать на это. Словно дроид-воспитатель для маленьких детей, он держал под контролем пошаговое выполнение каждого своего приказа. И когда Дорья заикнулся об этом, между ним и Трауном пробежал ранкор ссоры. А затем и Пеллеон подключился и выслушал в свой адрес много нового…
Но всё это детали… Главное капитан Дорья уже понял: гранд-адмирал просчитал возможность того, что противник атакует корабли, оборудованные гравитационными проекторами. Впрочем, это логично, на месте республиканского командующего Дорья поступил бы точно так же.
Несмотря на то, что с начала сражения прошло всего две минуты, противник уже лишился двух звёздных крейсеров — «Дракон» вывел из строя при помощи ионной пушки. Химера и прочие звездолёты отряда «Аурек» сейчас высылали абордажные партии для того, чтобы заполучить эти корабли. С ними придётся немало провозиться — после обстрела из таких орудий электроника или уничтожается совсем, или выходит из строя. В последнем случае системы всегда можно перезапустить, хоть это и чревато гораздо большими разрушениями.
И сейчас только скорость продвижения десанта решает — успеет Траун захватить оба корабля до тех пор, пока республиканские техники не устранят повреждения, или же…
Внезапно, на месте флагманского звёздного крейсера мон-каламари образовался огромный бело-жёлто-оранжевый сфероид чистой энергии. Корабль, отнесённый на сотни километров в сторону от места своего обстрела, за несколько секунд превратился в ничто.
— Детонировал реактор, — констатировал кто-то из вахтенных.
Дорья молча согласился.
Звёздный разрушитель «Тиран», обстрелянный из подобного оружия во время Битвы при Хоте, пришлось восстанавливать на месте. Как раз таки, чтобы не допустить подобного исхода.
— Противник окончательно и бесповоротно лишился одного из своих крейсеров, — констатировал он громко, чтобы привлечь зевак к работе. — У него осталось ещё пять боеспособных МС80. И один из них как раз пытается выскользнуть из наших клещей!
* * *
— Звёздный крейсер закладывает дугу! — сообщил старший помощник.
— Пытаются перестроиться к нам необстрелянной частью корпуса, — мгновенно определил Александр, глядя сквозь иллюминатор рубки, как вражеский корабль, ускорившись, пытается вырваться из огненного мешка, в который угодил.
Перетерпев ураганный огонь от «Непреклонного» Дорьи, звёздный крейсер обдал его залпом турболазеров и ионных пушек с правого борта, намереваясь совершить под носом у двух звёздных разрушителей манёвр, описать дугу и вырваться из-под перекрёстного огня. Второй крейсеру так явно не повезёт — «Коликоидный рой» как следует проредил его двигательный массив, и всё, на что сейчас оказался способен этот корабль — обречённой жертвой держаться под ураганным огнём сразу двух противников, каждый из которых не уступал ему ни в крепости, ни в вооружении. А уж учитывая тот факт, что десять эскадрилий TIE-истребителей и TIE-перехватчиков с «Воинственного» и «Непреклонного» превосходили более чем в три раза авиакрыло самого корабля Новой Республики, исход этого маленького сражения уже не казался чем-то несбыточным. Даже поддержка двух эскадрилий «крестокрылов» с орбитальной станции «Голан-I» не могла спасти положение. Имперцев банально было больше. И они уже научились воевать не количественным, а качественным превосходством, качественно реализуя все лучшие стороны своих машин. Правда, судя по отчётам о соотношении погибших с обеих сторон, ещё не вполне научились обходить недостатки техники из серии TIE.
Имперские корабли выполняли поставленные перед ними задачи — не собирались позволять противнику перестраиваться, чтобы не допустить численного или качественного паритета на одном из фронтов.
А как раз сейчас это и предполагал сделать командир «более живого» звёздного крейсера. И остановить его можно только одним способом — разрушив «трезубец» формации.
— Сообщить на «Непреклонный», — приказал Александр. — Мы отправляемся в погоню.
Курс противника был яснее ясного — обдав два из трёх разрушителей огнём из своих турболазеров, словно кружащим голову фейерверком — он, заложив вираж, намеревался отойти к защитной станции. Несмотря на ураганный обстрел станции ракетами с «Коликоидного роя», звёздный крейсер намеревался вырваться из огненного мешка туда, где мог спокойно отсидеться за её крепкими щитами. И уже оттуда их «сколупнуть» будет непросто.
— Капитан Дорья подтверждает вашу инициативу, — раздался голос офицера связи.
«Ну ещё бы», — подумал Мор. — «Если упустим этот крейсер, проблем в будущем не оберёмся».
Одно дело сбить щиты станции при трехкратном превосходстве в кораблях, и совсем другое — делать то же самое, когда под боком ещё боеспособный МС80.
«Неумолимый», довернув носом вслед за проплывающим перед ним звездолётом противника, сосредоточил на его правом борту кинжальный огонь своей башенной артиллерии, усилив его ионными пушками. Истребители и перехватчики, получив соответствующие указания от контрольно-диспетчерского пункта, устремились в погоню, завлекая в круговерть смертельных кульбитов остатки трех эскадрилий авиакрыла удирающего звёздного разрушителя.
Словно волны, смертоносная зелено-синяя энергия турболазеров и ионных орудий накатывала на корабль мон-каламари. Корпус, в тех местах, где дефлекторы уже не могли переварить подобный объём энергии, из молочно-белого начинал превращаться в серый, после чего чернел, закопчённый плазмой при попадании. Пробитий пока не наблюдалось, и всё же имперцы, словно приклеенные, держались на правом траверзе республиканского звездолёта. И судя по всему, мон-каламари явно перекачивали энергию из носовых дефлекторов на двигатели, стремясь побыстрее оторваться от настырных имперцев.
— Рулевой! — не отвлекаясь на то, чтобы выцелить взглядом нужного члена вахты. — Смещение влево сто сорок!
Тем самым его звёздный разрушитель должен был выйти в корму противнику, туда, где наименьшее количество орудий. Да, дефлекторы там в настоящий момент посерьёзнее, чем с изувеченного огнём имперских артиллеристов правого борта, но это не будет играть большой роли, если противник доберётся до станции.
