– Подождите! – крикнул Кирк, пришедший в ужас, представив себе, как эти огромные, способные дробить камни в пыль, машины-монстры примутся крушить здания направо и налево, уничтожая великолепие города. – Все, что там находится, имеет огромную ценность для науки и не может быть выражено языком денег. Ничто, никакие самые несметные богатства не возместят нам ущерба, который мы понесем, если не изучим цивилизацию, создавшую этот город.
– Нам на это наплевать. Те, кто здесь жил, давно превратились в пыль. А это значит, что они были слабаками. Клингоны сильны. Мы выживем при любых обстоятельствах. Наша раса не нуждается в прошлом, за исключением воспоминаний о нашей славе, наших победах и завоеваниях.
– У нас иной подход к жизни, – Кирк говорил, стараясь выбирать выражения. Он не терял надежды, что ему удастся уговорить Калана оставить город в неприкосновенности. – Посмотрите, с каким уважением и осторожностью Треллвон-да изучает здания. Он не грабит их. Вам нужен топалин. Так возьмите его, а город оставьте нам.
– Он пытается провести вас, капитан, – прошипел Кислат. – Ему известно о наших потребностях в топалине.
– Слепой бы только не разглядел ваших истинных намерений, – ответил им Кирк. – Но мы не хитрим. Город представляет для нас интерес лишь с археологической точки зрения. На этой планете мы преследуем строго научные цели. Все здания в городе должны остаться в целости и сохранности. Если их разграбят, мы не сможем составить целостную картину прошлого.
– Он лжет, капитан. Посмотрите! – Кислат показал на одну из плохо освещенных улиц подземного города, где в молчаливой свирепой схватке схлестнулись клингоны и андорианские археологи, поддерживаемые несколькими членами экипажа «Энтерпрайза».
Фазер с невероятной легкостью скользнул в ладонь Кислата и уперся стволом в грудь Кирка. Палец клингона уже начал нажимать на кнопку пуска, когда Чехов молниеносным ударом ребром ладони по запястью офицера выбил у него оружие. Вслед за этим последовал короткий хук снизу в челюсть, и Кислат, обмякнув, потерял сознание и неловко рухнул на землю. Чехов тут же вытащил свой фазер и направил его на Калана.
– Он – наш пленник, капитан. Прикажете прикончить его?
– Ни в коем случае! Вспомните… вспомните, что случилось на корабле. Нет, мы не должны убивать! Мы явились с миром!
– С миром как же! – фыркнул Калан. – Попробуйте доказать это моему старпому.
– Он угрожал убить меня, а Чехов защитил своего начальника. Но об этом после. Давайте сначала остановим драку, – Кирк откинул крышку коммуникатора и резким отрывистым голосом приказал:
– Лейтенант Авитс, немедленно остановите драку. Охладите пыл андорианцев! Растащите их!
Менее чем через минуту, толпа клингонов окружила Кирка, Маккоя и Чехова с явным намерением сбросить их в пропасть, над которой тут же разнесся зычный голос Калана, прекрасно обошедшегося и без коммуникатора.
– Освободите их! Возвращайтесь на свои места и продолжайте работу. Достаньте машины из этой ямы!
Кирку он пояснил:
– Я воспользуюсь тяжелым лучевым транспортатором с дредноута. Если же вы попытаетесь нам помешать, мы начнем боевые действия.
– Не бойтесь, Калан. Я не буду вам мешать. Только постарайтесь сделать как можно меньше повреждений, когда будете поднимать свою технику.
Капитан клингонов повернулся и зашагал прочь, оставив Кислата, все еще лежавшего без сознания на земле. Кирк посмотрел на клингоновского старпома, раздумывая, оставлять его на попечение Чехова или нет.
– Давайте спустимся вниз и осмотрим город. А этот пусть валяется здесь, – произнес Кирк, сделав жест в сторону Кислата. Заглянув в провал, капитан почувствовал, как у него закружилась голова. Включив коммуникатор, он приказал:
– Спок, опустите нас лучом в город. Трио превратилось в искрящиеся столбы энергии, которые задрожали в воздухе, а затем вновь появились на дне провала в пятидесяти метрах от верхнего края. Перед ними предстал огромный чудесный город, простиравшийся во всех направлениях так далеко, что казалось, будто у него нет пределов.
– Я никогда не видела ничего более красивого, – возбужденно тараторила лейтенант Авитс. – Просто дух захватывает! Восхитительно! Посмотрите на тонкие, изящные линии зданий. Эта культура сумела воплотить в своем зодчестве особый, хрупкий стиль красоты.
– Думаю, что Треллвон-да без труда определит, есть ли аналог этому на других планетах, – сказал Кирк, потрясенный грандиозной перспективой.
Он подошел к одному зданию и прикоснулся к стене рукой. Странное ощущение: словно его защекотали сотни маленьких приятных кисточек. Волна ощущений пробежала по руке и распространилась по всему телу. Капитан напрягся и хотел уже отдернуть ладонь, но это новое чувство наполнило всю его сущность таким сладостным покоем, что он передумал и прижался к стене не только поверхностью ладони, но и всеми пальцами.
– Замечательно. Не правда ли, капитан? – спросила Кандра. – Мне трудно найти для этого чувства подходящее определение. Когда я была маленькой девочкой, у меня была кукла, мягкая и пушистая, которую я любила прижимать к себе. От этих стен исходит нечто похожее.
– Гм-м-м, да, лейтенант. Это ощущение, и в самом деле, уникально в своем роде, – согласился Кирк, с неохотой отрывая руку от стены. Чувство умиротворенности и благополучия направило его мысли в несколько непривычное русло.
Он стал размышлять о тех существах, которые построили этот волшебный город. Очевидно, материал построек встречался повсеместно и был дешев, если они соорудили из него целый город. Килограмм этого вещества мог принести целое состояние на любой планете Федерации. Люди часами стояли бы в очереди, лишь бы дотронуться до него и испытать успокаивающее воздействие.
– Погладьте дорогу, капитан. Ни с чем не сравнимое впечатление, – упрашивала его Авитс, находившаяся в состоянии экзальтированного восторга. Она опустилась на колени и провела руками по бархатистой поверхности дорожного полотна. Ее глаза закрылись, а тело задрожало, как в лихорадке. Счастливое выражение лица отвергало всякое предположение о внезапной болезни. Скорее, это был чувственный экстаз.
Чехов потрогал руками дорогу и сказал:
– Капитан, эта штука очень сильно действует на осязание. Я не могу даже описать всех своих ощущений.
– И я тоже, мичман. Не могу дать этому подходящего объяснения. Все здесь кажется нереальным. Зачем какой-то расе строить город с такими особенностями?
– Наверное, на первом месте у них были плотские удовольствия, – предположила лейтенант Авитс, продолжая поглаживать дорогу.
