Предложили это туземцы, которые растят детей сообща. Им никак не удавалось втолковать людям некоторые из важнейших правил, например, где строить не полагается. Людей на планете становилось все больше, и дело шло к тому, что старинной дружбе между расами вот-вот наступит конец. Все надеялись: если дети людей и движиков будут расти вместе, это поможет пониманию.
Папа называет эксперимент с усыновлением «мужественным», но бабуля говорит, что это «вопль отчаяния».
Биологические родители Зипа умерли, и мой папа — его законный опекун, признаваемый обеими расами. Конечно, когда мама с папой выставили свои кандидатуры, они никак не думали, что папе придется растить двух детей, да еще и Джейка, почти в одиночку.
Конечно, эксперимент сработал, но иногда меня берет тоска, так много мне приходится растолковывать папе по поводу Зипа.
Через десять долгих минут ураган кончился, и энергия восстановилась. Ионные насосы заставляли рубиллиты в воздухе слепляться в сгустки. Внезапно мы приобрели свое частное небо, по которому розовые облачка плыли к соплам очистителей воздуха. Училка связалась с Погодой и потом сообщила, что нам не будет ничего угрожать, если мы вернемся домой в течение получаса. Подумаешь! Да за такое время я и ползком до дома доберусь!
Училка нажала кнопку и экраны втянулись в стены. Свобода!
Зип что-то уж очень торопился уйти, но я и сам был «за». Снаружи по-прежнему стояла дикая жара. Теоретически Джейк живет на Эйнсворт-Лейн возле больницы, но недаром в моей спальне стоят три кровати.
В Фейфорд-Сити на десять тысяч людей имеется только полтора десятка врачей. И у родителей Джейка дел по горло.
В двух кварталах от нашей квартиры Зип свернул в другую сторону.
— Э-эй! — крикнул Джейк. — Куда ты?
Зип замедлил шаг ровно настолько, чтобы ухватить нас обоих за локти, и потащил за собой.
— Что это с ним? — спросил меня Джейк.
— А я почем Знаю?
Зип никак не отозвался и все время фыркал, принюхиваясь, пока волок нас в сторону более старой, более низкой части города.
Городские здания все время становятся выше и выше. Планируется даже небоскреб в тридцать этажей! Дешевле строить вверх, чем в стороны, говорит папа. Бабуля утверждает, будто на Земле живет несколько миллиардов людей, и небоскребы там по двести этажей, но мне не верится. Ставлю доллар против десятерика, что это сказочки для маленьких детей. Ну, как история про пасхального кролика…
Тут я очнулся от этих мыслей и с удивлением обнаружил, что мы уже наполовину прошли Первую улицу. Впереди творилось что-то непонятное. Тут Зип прибавил ходу и поволок нас прямо туда. Он остановился как вкопанный перед длинным одноэтажным зданием, поделенным на две квартиры.
Защитные экраны одной квартиры все еще не были убраны. Странно! Я никогда не видел противоураганного окна снаружи в теплую, сухую, безопасную погоду.
Низенькая женщина билась в истерике, а еще четверо взрослых столпились перед внешней контрольной панелью. Они сняли ограждающий щиток и как сумасшедшие жали на все кнопки, но экран словно врос в стены. Я заглянул внутрь и перепугался как никогда в жизни. Квартиру наполняла туманная дымка, и в этой дымке плавали призраки!
Я тупо смотрел на десяток серых привидений и вдруг заметил на полу маленькую девочку, которая словно бы выкашливала свои легкие.
— Зип! Джейк! — крикнул я. — Там девочка и полно дыма.
Друзья подбежали ко мне и тоже уставились в окно.
Квартирный воздухоочиститель воздействовал на дым, сгущал его в жуткие фигуры, но не справлялся. Призраки увеличивались.
— Зиппо, ты это унюхал? — спросил Джейк, качая головой.
— Он никак не мог, — возразил я. — В этих старых домах нет вентиляционных сопел. Кроме того… — я понизил голос, — ты же знаешь, Зип вел себя как чокнутый все время после завтрака.
— Ладно, Великий Мозг. Так откуда же он узнал?
На это у меня ответа не нашлось, и не нашлось ответа и для девочки, которая заметила меня и говорила что-то, чего я не мог расслышать. Она плакала, и я еще никогда не видел, чтобы кто-нибудь был так напуган.
— Ну, пожалуйста! — истерически закричала женщина, наверное, мать девочки. — Бога ради, разломайте экран!
Противоураганный экран разве что пушка разобьет…
Крохотная старушка, такая древняя, что могла приходиться бабушкой моей бабуле, напомнила ей про это, а она зарыдала еще громче и спросила:
— Но почему оно не открывается?
— Попытайся взять себя в руки, Дженет, — посоветовала старушка. — Ты ведь только мешаешь. Этот ураган, наверное, повредил энергосистему… Не беспокойся, мы ее как-нибудь да вытащим.
В ту минуту это представлялось маловероятным. Я не понимал, что могло так сильно дымить и почему мать оставила свою дочку в квартире одну, но сейчас было не до расспросов.
— А мы ничего не можем сделать? — шепнул я моим товарищам.
Зип прямо не ответил, зато вдруг использовал свои шноркели совсем по-новому: он завертел шеей так быстро, что трубки засвистели. Не прошло и минуты, как начали сбегаться ребята-движики, волоча за собой человеческих ребят, которые ничего не понимали.
Тут мне пришло в голову, что, может, туземцы не признают музыки именно по этой причине: некоторые звуки, наверное, служат сигналами тревоги.
Зип подошел к окну вплотную и зажестикулировал. Это он ловко придумал, ведь услышать нас она не могла, а писать нам было нечем и не на чем, даже если она умела читать. Но знала ли она язык движений?
Знала! Зип жестикулировал медленно, и она иногда кивала. С моего места мне удавалось разобрать, что ей говорил Зип, только наполовину.
Вокруг теперь собралось примерно тридцать туземных ребят. Зип повернулся к ним и зажестикулировал так быстро, что я не успевал следить.
Двадцать движиков — все, для кого хватило места перед окном — встали вплотную к нему и могучими пальцами начали толкать экран вбок. Они знали, что сломать его им не по силам, а потому попытались вдвинуть его в стену.
Конечно, это им не удалось, но, как ни поразительно, они умудрились открыть узенькую щелку с одного края. Толку-то! Если внутри огонь, эта щелка снабдит его отличным свежим воздухом.
Несколько туземцев скинули туники и стали затыкать ими щель, оставив лишь крохотную дырочку. И тут Зип сделал нечто и вовсе неожиданное. Он засунул в дырочку один из своих шноркелей.
Наконец я понял план Зипа. Девочка подползла к окну, встала и положила шноркель себе в рот. Джейк от восхищения засвистел, а я мог только согласиться с ним. Таким образом Зип вдыхал воздух через рот или какой-нибудь свободный шноркель и обеспечивал девочку кислородом.
