Да и не так уж часто в прежние годы Деда бывал дома, проводя всё больше времени на дальних аэродромах, в служебных командировках «по обмену опытом» и в качестве военного советника по всяким заграницам, курируя развёртывание и поддержание, военных баз, а также аэродромов подскока для стратегической авиации и сил её обеспечения/прикрытия в том или ином регионе планеты. На одной только Кубе он бывал раз десять, а однажды прожил там с семьей целый год. Там и их отец родился. А дядя Иван родился в ГДР, где молодой старший лейтенант с молодой женой прожили погода.
Из сада донесся мощный генеральский рык, и брат с сестрой рассмеялись.
— Опять Деда наш распекает дядю Ивана насчет женитьбы! И не угомонится же никак!
Дмитрий покачал головой.
— Да нет, это уже безнадежно. Если дядя Иван не женился за семьдесят лет ни разу, то вряд ли уже женится. Он же у нас убежденный холостяк.
Усмехаюсь:
— Ну, причина не только в этом, как я полагаю. Мне кажется, что он считает, что семья будет ему просто мешать заниматься наукой. А вообще, я восхищаюсь Дедой с Ба. Ему 95 лет стукнуло сегодня, ей уже восемьдесят восемь. И они такие молодцы, столько лет прожили вместе, столько всего пережили, и лет им уже почти под сто, но держатся бодрячком, и духом не падают, и голова еще соображает. В их возрасте мало кто на это способен.
— Это да, — кивнул брат, — тут ничего не скажешь. Нам бы дожить до их лет.
Пожимаю плечами.
— А я, кстати, не уверена, что хотела бы столько прожить. Разве что, если бы точно знала, что хватит и сил, и здоровья, да и мозгов на полноценную жизнь.
Ехидная улыбочка:
— Ты же только что хотела жить вечно, или я ошибаюсь?
Качаю головой:
— Нет, говорила же уже. Повторюсь, я не хотела бы встретить старость где-нибудь в доме престарелых, с такими же точно старыми маразматичками вокруг. Уж лучше не мучатся и уйти вовремя.
— Вам, девушка, не угодишь никак. То хотите быть вечной старушкой, то не хотите.
— Ну, ну тебя, Поручик-Ржевский. Всё вечно опошлишь.
Они подошли ближе и стали различимы слова доносившегося спора.
— Нет, сынок, твои отговорки не принимаются. Ты мне уже пятьдесят лет морочишь голову. Где мои внуки от тебя? Пятьдесят лет только и слышу — потом, потом, не сейчас, вот нужно на симпозиум съездить, вот диссертацию окончить, вот исследование завершить, вот монографию написать. Кому нужны эти твои заумные монографии⁈ Кто их читать будет? Мыши в архиве вашего университета⁈
Мы весело переглянулись.
— О, знакомая песня! — Дмитрий покачал головой. — Это надолго!
Согласно киваю:
— И не говори.
Но тут спор прервал еще один голос:
— Так, позвольте прервать ваш высокоинтеллектуальный спор, первая партия шашлыка не будет ждать, пока вы наговоритесь.
Толкаю брата в бок.
— А вот и папка наш. Пошли-пошли, а то без нас съедят, с них станется. Тем более что пахнет упоительно. Я слюнками сейчас захлебнусь! Ты же не хочешь, чтобы твоя маленькая сестричка не дожила до дома престарелых? Ты меня, небось, и навещать не будешь, да?
— Оль, ну, какой еще дом престарелых? Да и как я тебя буду навещать? Столько ж не живут, я ведь тебя на двенадцать лет старше!
Шутливо толкнула его в бок:
— Ой-ой, не хочешь приходить, так и скажи, зануда!
Над садом очень низко пролетел вертолёт МЧС. За ним ещё один.
— Низко пошли. К дождю.
Димка пожал плечами:
— Так Остафьево рядом, так что летают тут часто, сама знаешь. Но это не повод остаться нам с тобой без шашлыка! Давай-давай, сестричка! Кусь-кусь!
Мы, смеясь, вернулись в сад. А там уже ждала вся честная компания — Деда с Ба, раздраженный дядя Иван, его младший брат и одновременно наш отец, наша мать, жена и дети Дмитрия, его тесть с тещей. В общем, в кои-то веки, вся родня в сборе.
Восхитительный аромат мяса витал над столом и настраивал всех собравшихся на террасе на вполне определенный лад. Хотя позади уже было легкое застолье, но от фирменного шашлыка Антона Аристарховича никто не мог отказаться. Собственно, все его только и ждали.
— Антоша, ты как всегда бесподобен! — Мария Антоновна с любовью посмотрела на младшего сына.
Тот расплылся в гордой улыбке и произнес ничего не значащим тоном:
— Спасибо, мам, просто мясо было удачным, да и маринад получился. Ну, и какой творческий человек не сумеет почувствовать мелодию блюда и букета вкуса? Тут же не имеет значение, пишу ли я музыку или готовлю шашлык…
Старший брат буркнул:
— Я всегда подозревал, что композиторы должны иметь хоть какие-то полезные для общества способности. И судя по шашлыку, оказался прав. Хотя такая польза должна, пусть и условно, быть представлена к рассмотрению научным советом. Впрочем, печальный исход очевиден.
Держащий шампур Антон Аристархович снисходительно парировал:
— Талантливый человек, дорогой брат, талантлив во всем. Впрочем, откуда тебе-то об этом знать, ведь ты даже просто стрелять с двух рук не умеешь, не то что…
— Ой, вот только не надо! Я учёный, физик с мировым именем, не то, что некоторые обалдуи…
— Отправить бы таких физиков на физкультуру или на полосу препятствий, а то сидят по кабинетам и лабораториям, штаны только портят…
— А некоторые вообще сидят за белыми роялями и письменными столами! Романы, прости Господи, сочиняют! Сплошные убытки семье и бумагомарательство!
— У меня хотя бы семья есть, не то что у некоторых умников.
Иван Аристархович уже открыл рот, для ещё более едкого ответа, но тут вмешалась Ба, гася возможное развитие пикировки братьев прямо во время юбилея их отца. Тот, конечно же, тоже не останется в стороне и всё — пошло-поехало.
— Так, спорщики, хорош. Не нервируйте именинника. Кушайте и не отвлекайтесь на разные глупости.
Младший брат усмехнулся и кивнул:
— Да, мам, ты как всегда мудра и права. Я замолкаю.
Иван Аристархович вынужденно тоже промолчал, лишь смерил младшего брата полным раздражения взглядом и хмуро уставился на закат. Негласное соперничество двух братьев никого не удивляло и длилось, вероятно, всю их жизнь, принимая подчас довольно жесткие формы. Ничего нового в этом не было, а раздувать перепалку в такой день не хотелось даже соперничающим братьям.
Впрочем, остальные поддержали Ба и принялись наперебой расхваливать шашлык, который, кстати, действительно удался на славу. Мясо уплетали за обе щеки. Правда моя пятилетняя племянница Машенька умудрилась испачкать свое нарядное платьице, но даже Катя, на общем настроении, не стала ругать дочь за такую мелочь. Димка передал жене салфетки, и та привела внешний вид младшей из Марковых в условно относительный порядок.
Внезапно в небе сверкнуло и со стороны берега Пахры что-то оглушительно грохнуло. Залаяли и завыли все соседские собаки, а собравшиеся на террасе дома Марковых с удивлением смотрели на белый след, стрелой прочертивший голубой небосвод. И конец этой стрелы упирался в землю совсем рядом с домом.
— Твою ж дивизию! — ошеломленно выдохнул генерал. — Было-было, но такого на моей памяти не было.
Его реплика словно сорвала стопор, и все заговорили разом.
— Так что это было?
— Может метеорит?
— Ракета упала?
— Ага, ядерная.
— Может самолет?
— Ага, подарок на день рождения! С неба прислали! Не глупи!
Итог бессмысленного обмена вопросами подвел опять-таки старший Марков.
