безжизненному «реликту» для стыковки, чтобы отвлечься от похмельных терзаний, Мэд мысленно вернулся к тому моменту, с которого началось это безумное предприятие.
А ведь ничего не предвещало.
Как обычно, Мэд Куки страдал от очередного похмелья, притащившись в космобар под названием «ХБЗ», находящийся прямо рядом с космопортом Хиуса-1. Сам Хиус представлял собой газовый гигант оранжево-коричневого цвета с 7-ю спуниками разной величины. Не все спутники были обитаемы. Несмотря на то, что большинство и подходило по размерам для заселения и когда-то даже было заселено, сейчас тут осталось всего 3 обитаемых колонии, остальные были заброшены из-за выхода из строя древних систем жизнеобеспечения. Хиус-1 был ближайшим и самым маленьким из оставшихся обитаемых миров планетарной системы. Плывущий прямо над невообразимо огромным шаром оранжевого газа и бурлящих атмосферных коричнево-ржавых завихрений, каменистый шарик не представлял из себя ничего примечательного. Грязные трущобы, перебои с водой, гравитацией и атмосферой, быдловатое население, криминал везде и всюду. Самый низкий планетарный класс во всей системе Центури… Когда все пошло по пизде, здесь уже было настолько дерьмово, что местные даже не заметили особых перемен. Еще до глобальной заварушки на Корвусе, все колонии Хиуса, и Хиус-1 как один из них, единственные в Центури имели класс 4, как у Хая и Такхая. И целом они лишь немногим отличались от пиратских планет. Разве что расположением в секторах Белой Звезды, и наличием барраканов.
О, барраканы! Несметные полчища этих крайне живучих тварей были на хиусских колониях везде и всюду, от них нигде невозможно было скрыться. Чего только с ними не пытались делать — но вывести никак не получалось, наоборот, они только больше плодились и размножались, становясь живучее и злее. Их неубиваемые толпы уже давно расползлись по всему Внутреннему Космосу, устанавливая свое господство в человеческих мирах.
Вот и сейчас Мэд Куки наблюдал одного из них прямо на грязной стойке космобара, прилипшего лапками к какой-то лужице, пахнущей алкоголем, и усиленно пытавшегося освободится из плена.
— Касипоша, дай бухнуть, а? — без предисловий сказал Мэд бармену, так же, как и он, меланхолично наблюдавшему за потугами многоногого животного.
— А вот и не дам, — сходу ответил бармен, по совместительству владелец бара по имени Касим и прозвищу Касипоша. — Ты только и можешь, что бухать и трахаться. А толку с тебя никакого. Хоть бы кредов хоть сколько-нибудь заработал, а то торчишь мне, как гуки — Пожирателю.
Хоть Касим и говорил осуждающе, во взгляде его читалось некоторое сочувствие к Мэду, поскольку они были в своем роде друзьями. Насколько можно вообще было быть друзьями в условиях Хиуса. И кроме того, Куки был единственным постоянным посетителем его бара.
— Ну нет так нет, — безмятежно вздохнул Мэд, и наклонившись к стойке вплотную, начал самозабвенно слизывать алкогольное пятно, в надежде хоть так угомонить бушующий внутри абстинентный синдром.
Барракан, офигев от внезапного приближения мэдовой морды лица, рванулся так резко, что оторвал одну из своих лапок — но тем самым вдруг оказался на свободе и бросился убегать подальше от этого сумасшедшего.
— Фубля! Ты что творишь, Куки! — возмутился Касим, скривившись, — Это недостойно героя-утильмена, отчаянного авантюриста и гордого покорителя космоса! Прекрати быстро, я эту стойку уже три года не протирал, сюда только что не ссали… Подхватишь Космическую Чуму, где я тебе медбот нормальный щас возьму? Да и денег у тебя на него нет нихрена, все едино.
Мэд, не поднимая головы, повернул свое лицо в направлении Касима.
— Ага, герой! С катаной в жопе и без единого креда. А ты жмот и зануда! — укоризненно-жалостливо произнес Мэд, — Налить зажал, так хоть бы не гундел над ухом, и так башка взрывается, ты еще… Касипоша, ты вообще знаешь кто? Ты самый занудный бармен во всем Внутреннем Космосе… Нет, даже во всей галактике! Поэтому у тебя из клиентов только я, бомжара-алкашара, и вон тот барракан без лапки.
— Конечно, зануда! — гордо выпрямив грудь ответил Касим, — Меня даже прозвали «хиусский душнила». Слышал о таком? То-то же. Вот он я и есть. И потом еще буду, потому как еслиб не мое занудство, бар мой бы уже 100 лет как загнулся бы в этой дыре. Так что занудство — залог моего бессмертия в веках. И процветания моего бара.
— Чего, процветания?! Не смеши мои «Сталкеры»! Даже название у твоего бара дурацкое! «ХБЗ»! Да разве бары так называются? Ты посмотри, сколько поэтичных названий! А у тебя — «ХБЗ»! — подначивал Мэд, — Что это значит? «Хуй Бы Знал»? «Хочу Быть Знаменитым»? «Хиусская Большая Задница»? Сам даже не знаешь!
— Почему же, очень даже знаю, — рассудительно ответил Касим, не дав сбить себя с толку, — Это значит…
— Угостите даму? — его бесцеремонно прервал голос появившейся в небольшом помещении бара женщины.
Касим и Мэд посмотрели на нее — Касим с тем же кривым выражением лица, с которым только что смотрел на лизавшего стойку Мэда, а Куки так же укоряюще, но не специально, а потому что его голова все еще находилась в склоненном положении и смотрела вообще на весь мир крайне осуждающе.
Женщина выглядела неопрятно и грязно, хоть была хороша фигурой за счет каких-то прошлых бодификаций. Старый технический комбинезон, надетый на ней, был дырявым в некоторых местах — кажется намеренно, для красоты, ибо через дыры просвечивало голое тело с сетчатым нижним бельем, призванным по замыслу создателя дыр привлекать мужчин. Волосы были грязны, но уложены во что-то вроде прически. Макияж был вульгарным и дешевым, как и ее взгляд из-под полу-прикрытых век. Подобный взгляд Мэд Куки часто встречал здесь, в трущобах Хиуса — смесь усталой хладнокровной циничности и чисто животного желания выжить, сделать для этого все, что угодно. Сразу стало понятно, кто она такая и чем зарабатывает — как и многие подобные ей на Хиусе.
Вошедшая, не дожидаясь приглашения, присела рядом с Мэдом.
Проститутка слегка наклонилась к нему, чтобы он мог лицезреть в разрезе ее видавшего виды комбинезона открытую грудь, торчащую через сетку нижнего белья. Но кроме того, что женщина хотела показать, Куки заметил тусклый металл взрывного ошейника, охватывавшего ее шею.
«Псионик,» — сразу понял он.
После подавления даларанского восстания Веги, 4 года назад, участь всех псиоников в Новой Империи была незавидна. Все они стали гражданами второго
