Ознакомительная версия.
Объективная информация, достаточно скупая, все же не оставляла сомнений, что таинственные «киберхаги» – результат запредельно жестоких, перешагнувших все нормы этики и здравого смысла опытов, проводимых в тайных исследовательских центрах Земного Альянса.
Немершеву казалось, что он попал в иную реальность, а может быть, видит кошмарный сон или смотрит дурной фильм на тему мифического древнего зла, неосторожно разбуженного и вырвавшегося на волю.
Угроза, после сделанного в лесу открытия и последующего общения с Хельгой, внезапно обрела материальные черты, переместившись из области смутных догадок в реальную плоскость.
Здесь, на пространстве недавно открытой колонии, потерянной во времена Великого Исхода, шла жестокая борьба, в которой не просто гибли люди – они сходили с ума, срывались в пучину безумия и ненависти, и только чудо (как теперь казалось Вадиму) спасало остальные планеты от неожиданного вторжения.
Он слишком хорошо понимал, что могут натворить точные копии человека, обладающие заранее запрограммированным навыком взлома имплантов. Как могла возникнуть подобная ситуация? Почему биологические машины, спроектированные три века назад, оказались способны влиять на современные устройства, имплантируемые людям?
Ответ был прост. Война, отбушевавшая на просторах Обитаемого Космоса, довела конструкцию имплантов до той стадии совершенства, что за три столетия после ее завершения люди не сумели придумать ничего более продвинутого, чем схема, которая была разработана военно-промышленным комплексом Альянса.
Сразу после войны никому и в голову не приходило, что нужно менять программы. В Галактике оставалось огромное количество техники военных лет, использование которой было бы немыслимо без посредничества совместимых имплантов. Потом, когда начала возрождаться промышленность, появились новые образцы планетарной и космической техники, ее проектировали с оглядкой на устройства дистанционного доступа и управления, с которыми жили и работали несколько послевоенных поколений.
Конечно, люди не останутся беззащитными. Благодаря инциденту на Элио, меры будут приняты. Существуют дополнительные программные модули, которые устранят обнаруженные «дыры», без радикальной перестройки существующей архитектуры имплантов. Хорошо, если генерал Стангмаер сможет убедительно доказать необходимость такой модернизации, и решение примут на соответственно высоком уровне. Тогда обновление программ можно провести без лишнего шума, в короткие сроки, не поднимая паники, используя сеть Интерстар для передачи и автоматической инсталляции новых программных модулей. Все пройдет быстро и безболезненно, вопрос лишь в том, сколько времени и усилий понадобится для выработки и принятия столь радикального, ответственного решения?
«Рано ты списал себя в запас, капитан. Все не так просто, как виделось. Сунулся, теперь расхлебывай, на полпути уже не остановишься».
...Вадим покосился на Хельгу.
Она задремала. Дорога, проложенная несколько веков назад, ровно стелилась под колеса, «Дизверт» стремительно пожирал километр за километром, приближаясь к самому сердцу колонии – месту исторической посадки транспорта «Саргон», где машинами был возведен так называемый «Цоколь», огромный фундамент для будущего города.
* * *
Система спутникового позиционирования указывала, что до города осталось около ста километров.
Хельга вздрогнула и беспокойно заворочалась во сне.
Вадим посмотрел на нее. Жуткая судьба, поведанная языком коротких, но емких фраз, вызывала сострадание, собственные обиды и невзгоды, казавшиеся такими значимыми, вдруг утратили остроту, как будто стушевались на фоне ее откровения...
А сострадал ли он?
Несомненно. Но Немершев не мог полностью отдаться во власть чувств, привычка к самоконтролю не исчезла, к тому же он, впитав боль Хельги, оттолкнул ненависть, не дав ей проникнуть в рассудок и прочно обосноваться там. Поддаться напору эмоций легко, труднее будет справиться с ними...
Мысли постепенно перекинулись на Стангмаера.
Понимал ли тот реальную степень угрозы?
Нет, – ответил себе Вадим. Генерал не осведомлен о ее масштабах. Он не знает, что инцидент на Элио – лишь частность, отголосок глобальных событий, происходящих тут. Хотя Вронин недвусмысленно намекнул, что группа, проходившая курс ускоренной подготовки на базе их подразделения, направляется сюда, в колонию Саргона.
Не слишком ли осведомленным оказался Вронин?– вновь спросил себя Вадим.
Немершев не был профессиональным разведчиком, но постоянная конфронтация с кибернетическими системами учит логике, и сейчас, переосмысливая события, предшествующие его появлению тут, он вдруг ясно увидел ту натяжку, которую не смог ощутить, действуя под давлением эмоций.
Действительно, не слишком ли легко Вронин раздобыл интересующую его информацию? Неужели Стангмаер не в состоянии обеспечить надлежащий режим секретности? И разве управление внешней разведки выпустило бы Немершева из поля зрения, позволив так запросто покинуть границы системы Элио?
Слишком гладко все сложилось. – Запоздалая мысль отдавала досадой, но изменить ход свершившихся событий Вадим уже не мог. Он лишь удивился выдержке Стангмаера и его вере.
Генерал рассчитывал на меня. Он предвидел реакцию на события и лишь слегка подкорректировал ситуацию, обратив мое своеволие в свою пользу. Знал, что я не сбегу, а попытаюсь разобраться. Не с этой ли целью лейтенанту Вронину столь явно раскрыли маршрут и задачу группы, посланной на Саргон?
Не для зачистки они сюда прибыли.
* * *
Размышления Немершева прервал дорожный знак.
Еще через километр показался второй, за ним в свет фар попал предупреждающий щит с надписью:
«Зона контроля. Внимание, при нарушении разметки огонь открывается без предупреждения».
Вадим перешел на ручное управление и притормозил, внимательно следя за указателями.
Впереди ночной мрак редел, там все явственнее проступало бледное зарево огней большого города.
На дорожном покрытии действительно появилась разметка, стрелы, нанесенные флюоресцирующим составом, пока что указывали прямо.
Еще через десять километров впереди уже явственно просматривались отдельные огни, обозначившие громаду древнего Цоколя. Дорога вела к огромным воротам, но метрах в трехстах от них рдели предупреждающие сигналы, и ясно читалась огромная надпись «Стоп!», нанесенная поперек магистрали.
Вадим сбросил скорость и остановил «Дизверт» у черты.
Некоторое время он сидел, пытаясь рассмотреть, что происходит около ворот, но мало преуспел: массивные створы оставались неподвижны, верхняя часть Цоколя скрывалась в сумерках, которые сгущались вне освещенного фарами пространства.
Ознакомительная версия.
