Он улыбнулся мелькнувшей в голове мысли: может быть, то же самое, что заставило девятнадцатилетнюю девочку отказаться от легкой жизни в роскоши, чтобы единолично бросить вызов совету директоров КАМБа и заодно всем условностям внешних миров. Тут сразу стало ясно, почему Финч-младший так ему близок: при всем обожании и преклонении перед дедом, Джо скроена по образу и подобию его сына.
И вот он летит к месту гибели этого самого сына, ее отца. Она назвала три фамилии: Билл Джефферс, Марвин Хебер и ванек по имени Рмрл или что-то вроде того. Первого будет легко отыскать, если он до сих пор остается хозяином универмага.
С первого захода Ларри пролетел мимо Данцера, сделал круг и проследовал над земляной дорогой назад к центру города. Имя Джефферса по-прежнему красовалось на вывеске над входом в магазин, поэтому он решил первым делом туда заглянуть.
Хозяина в данный момент на месте не было, но чисто выбритый крупный, плотный молодой человек, оказавшийся его сыном, спросил, чем он может помочь.
— Я ищу Марвина Хебера, — сказал Изли. — Не знаете, где его можно найти?
— Он умер. Где-то прошлой весной.
— Ох, как жаль это слышать…
— Вы его друг?
— Да нет, собственно. Друг родственницы одного его старого друга… Вы понимаете, кого я имею в виду.
Юный Джефферс кивнул.
— Хотел заскочить, поздороваться, разузнать, как он поживает. Ну что ж…
Он вышел на дощатый тротуар. На улице было жарко, сухо, порывы ветра швыряли пыль в лицо. Изли дважды чихнул. Трудно поверить, что люди еще так живут!
Оставалось достаточно времени на поиски того самого Рмрла. Джо говорила, что племя ванеков установило нечто вроде постоянного дежурства в переулке рядом с заведением Джефферса — единственном месте, где можно наверняка найти какого-нибудь ванека в любое время дня.
В том числе и сегодня. Изли завернул за угол магазина, где в центре неровного круга, выложенного из камней, сидел одинокий нищий ванек, скрестив ноги, мыча и позвякивая монетами в потрескавшейся глиняной чашке.
— Колесо в колесе, бендрет, — пропел он, когда Ларри приблизился к кругу.
— Конечно, — ответил тот и остановился, почти коснувшись камней носками ботинок. — Можно с тобой минуточку поговорить?
— Говори, бендрет.
Изли присел на корточки, глядя на нищего. Из-под нависших век на него уставились расширенные от долгого сидения в тенистом переулке зрачки, которые, впрочем, как бы фокусировались на чем-то другом, невидимом для них обоих. Синеватая кожа лица морщинистая, запыленная. Старый ванек.
— Хочу спросить о Финче-младшем, — тихо сказал он, оглянувшись вокруг, чтобы удостовериться, что они с нищим одни в переулке.
Рот ванека скривился в неудачном подобии человеческой улыбки.
— Он был нашим другом.
— Но его убили. Улыбка не исчезла.
— Колесо в колесе, бендрет.
— Кто его убил?
— Мы.
— Почему?
— Он был нашим другом. Терпение подходило к концу.
— Зачем вы убили человека, бывшего, по твоим словам, вашим другом?
— Он был другой.
— В каком смысле?
— Колесо в колесе, бендрет.
— Ничего не пойму, черт возьми! — повысил Изли голос. — Ты утверждаешь, что вы его убили. Просто объясни почему.
— Он был нашим другом.
— Но никто никого не убивает за то, что он друг!
— Колесо в колесе, бендрет.
Ларри глухо застонал и быстро поднялся на ноги. Если бы он поверил, что нищий сознательно уклоняется от ответа, то понял бы и смирился с этим. Но видимо, таков привычный ход мыслей ванеков.
Или нет?
— Знаешь Рмрла? — отрывисто спросил он. Зрачки ванека заметно расширились, и он на
секунду действительно посмотрел на собеседника, а не мимо него.
— Мы все знаем Рмрла, — ответил он.
— Где он сейчас?
— Среди нас. — Взгляд вновь устремился неизвестно куда.
— Как мне его найти?
— Колесо в колесе, бендрет, — сказал нищий, встряхнув чашку с альмами.
Изли зарычал и ушел, не дав ему ни единой монеты. Как можно было надеяться получить хоть какую-то внятную информацию от представителя полугибридной инопланетной расы, убившей старавшегося им помочь человека, а потом устроившей нечто вроде священной гробницы на месте убийства? Вся эта поездка — пустая трата времени. Даже пейзажами не полюбуешься.
Первую половину следующего утра он посвятил подготовке к встрече с де Блуазом. Обязательная прелюдия к следственным действиям: почуять человека. Для чего нужен личный контакт. Изли задался целью найти какие-нибудь — любые — свидетельства против де Блуаза. Джо дорого бы заплатила за это.
Он чуть пораньше явился в родной плюшевый офис секторального представителя де Блуаза, наблюдая за секретаршей, пока та не махнула ему на дверь в кабинет.
Де Блуаз, стоя, ждал его за письменным столом. Он оказался тяжелее, чем ожидалось, — должно быть, прежде мускулистый, склонялся теперь к пухлости, — но темные волосы с седыми висками выглядели знакомо, вместе с застывшей на губах сердечной улыбкой.
Ларри инстинктивно не поверил приятному дружелюбному экстерьеру: следствие показало без всяких сомнений, что под ним скрываются алмазно-твердые амбиции.
— Итак, мистер Изли, — сказал де Блуаз после обмена рукопожатиями, — что вы думаете о нашей прекрасной планете?
— Очень милая планета, — соврал тот, сев в указанное кресло.
— Хорошо. Чем могу вам помочь?
— «Рисден» готовит серию репортажей об отношениях между людьми и инопланетянами, а здесь, на Джебинозе, с ванеками, они, конечно, самые тесные.
Де Блуаз кивнул:
— Необходимо помнить, что ванеки не совсем чужие — в них человек смешан с инопланетянином. Впрочем, ясно, что для подобной серии они представляют первостепенный интерес. Ну а я тут при чем, разрешите спросить?
— Вы были одним из главных сторонников Закона о равноправии ванеков, не так ли?
Де Блуаз наклонил голову.
— Поэтому стали ведущей фигурой в отношениях землян с ванеками, и ваши архивы оказали бы мне неоценимую помощь. Нельзя ли получить к ним доступ?
Де Блуаз призадумался: открывается верный шанс на массу положительных отзывов в прессе.
— Могу предоставить выборочный доступ. Вы наверняка понимаете, что весь архив я вам не открою.
— Конечно. Как сочтете нужным. Однако с проблемой отношений между людьми и ванеками связана и другая выдающаяся личность — Джозеф Финч-младший, если не ошибаюсь?
Взгляд де Блуаза чуть заметно похолодел при упоминании имени Младшего.
— К сожалению, я его совсем не знаю. Никогда не встречался.
