Как бы в подтверждение этим мыслям, лорд Диллан повернулся к брату спиной и приблизился к Кинкару.
— Ты что, заклинатель демонов, приятель? — спросил он, смерив юношу взглядом.
Кинкар покачал головой:
— Нет, я не прошел по Пути Троих, — ответил он, как будто находился на своем Горте.
О Трое! На него смотрело лицо, в котором он знал каждую черточку; казалось, он мог понимать мысли по выражению этого лица! Видеть его и осознавать, что оно не принадлежит человеку, которому так предан Кинкар, — от этого можно сойти с ума. Юноша чувствовал себя куда хуже, чем предполагал, рисуя себе в воображении такую встречу.
— Так значит, мы еще не истребили эту глупость! — лорд Диллан повернулся, обрушив поток сердитых восклицаний на лорда Руда. Тот вышел из состояния мрачного оцепенения и приблизился к брату.
— Этот человек пришел с гор, — сказал он по-гортиански. — Посмотри повнимательнее, Диллан. Он же не похож на жителя низин. Безусловно, его послала какая-нибудь шайка бродяг, чтобы шпионить за правителями этой страны. Его надо отдать на растерзание мородам…
— Ты что, идиот? На растерзание мородам?
Возмущение лорда Диллана не имело пределов. Кинкару даже показалось, что он готов броситься на своего брата с кулаками.
— После того, что он сделал с Суудом на глазах у всего города? Мы же потратили столько усилий, чтобы истребить эти пагубные суеверия. Ты что, не понимаешь, что слухи о сегодняшнем происшествии уже поползли по городу? А где слухи, там и преувеличения. Да через несколько дней вся страна опять покроется тайными алтарями, на наши головы опять посыплются проклятия от имени их идолов, а отсюда уже недалеко и до прямого мятежа! Мы должны вытащить из него все, что он знает, а затем превратить в грязного раба и в таком виде показать его народу. Он должен влачить жалкое существование, а не принимать мученическую смерть — неужели ты не в состоянии этого понять? Или, Руд, ты просто… — тут он снова перешел на свой язык. Братья свирепо смотрели друг на друга.
— Мы сами отвезем его туда, — объявил Диллан. — Нечего этим дикарям смотреть на то, что совершенно не предназначено для их глаз, и слушать всякие непотребства. Пошли сообщение, что мы вылетаем…
Лорд Руд выставил вперед нижнюю челюсть:
— Командуй лучше в другом месте, Диллан. А что если я не хочу сейчас покидать У-Сиппар? Ты же сам сказал, что эта сцена на поле, безусловно, может воспламенить мятеж. И я должен подавить любые искры бунта раньше, чем огонь распространится.
— Ну хорошо. Оставайся и туши свой огонь, хотя я думаю, что если бы правитель У-Сиппара держал город в руках как следует, то в его присутствии не было такой уж необходимости, — лорд Диллан издевательски усмехнулся. — Я возьму его с собой и допрошу…
Это, как легко себе представить, тоже отнюдь не понравилось лорду Руду.
— Это мой пленник, его захватили мои люди.
— Вне всякого сомнения. Но ты же не в состоянии был оценить, насколько важен этот пленник, пока тебя не ткнули в это мордой. А сейчас ты так сопротивляешься его передаче высшим властям, что я готов предположить наличие у тебя каких-то тайных причин желать его скорейшей смерти, — лорд Диллан вновь принялся изучать лицо Кинкара. — Что же это за страшная тайна, приятель, которую ты должен унести с собой в могилу? Очень интересно…
Он схватил пленника за плечо и подтащил к тому месту, куда падал свет. Лорд Диллан смотрел на него не отрываясь, и Кинкар чувствовал, что от этого взгляда исходит смертельная угроза.
— Я вдруг подумал о Великом Законе, Руд, — мягко сказал лорд Диллан. — Интересно, кто из нас его нарушал и сколько раз? Да, Великий Закон… Обычно результаты его нарушения становятся заметны очень быстро. Но, наверное, бывают и исключения. Как тебя зовут, приятель?
— Кинкар из Стира.
— Кинкар из Стира, — проговорил лорд Диллан. — Ну, это может значить все, что угодно. Что такое Стир, где он находится? Может, правильнее тебя называть Кинкар с’Руд?
Он угадал, хотя и не до конца. Наверно, по лицу Кинкара пробежала тень удивления, потому что Властитель тихо засмеялся?
— Ну вот, над этим тоже стоит подумать совету…
Лорд Руд взъярился:
— Ну, за это ты мне ответишь, Диллан, хоть мы и братья! Не я породил этого щенка, и нечего пытаться повесить на меня нарушение Закона! У меня хватает врагов, даже среди близких родственников, — он негодующе посмотрел на своего брата, — которые были бы рады найти хорошего лжесвидетеля, чтобы втравить меня в подобного рода историю. Смотри, Диллан, если ты посмеешь бросить мне обвинение перед советом, ты еще проклянешь тот день и час, когда решился на это.
— Во всяком случае, из него надо вытрясти все сведения, какие только можно. И чем скорее, тем лучше. Тебе же самому выгодно, Руд, чтобы он рассказал нам всю правду. Если он не незаконнорожденный, то давай убедимся в этом как можно быстрее.
Словно желая избежать дальнейших неприятных расспросов, лорд Руд спросил:
— А почему пострадал Сууд? Ну-ка, взглянем получше на эту штуку, которая болтается у него на шее…
Он потянулся к Единому. Кинкар отпрыгнул назад — это единственное, что он мог сделать. Но прежде, чем темные пальцы коснулись талисмана, лорд Диллан ударил брата по руке.
— Не трогай этого, если тебе дорога шкура! — предупредил он.
— Ты думаешь, она меня сожжет, как Сууда? Но почему? Я ведь не какой-нибудь невежественный дикарь…
— Сууду пришлось расплачиваться за свою метку, — монотонно проговорил лорд Диллан. — Но у нас нет ни малейшего представления о том, какие силы заключены в этом камне и какое действие он оказывает на пришельцев. И пока мы не разузнаем побольше, лучше нам в это не соваться. Я всего один раз в жизни видел такой камень — и то это было за секунду перед тем, как его уничтожил носивший его колдун. Мы тогда напали на его конуру ночью и захватили мерзавца врасплох. Ну ладно, у нас достанет времени разобраться с этим талисманом, — и с тем, на ком мы его обнаружили — когда мы доставим парня вместе с камешком в башню. А именно туда мы немедля и отправимся.
Они так говорят, ожесточенно подумал Кинкар, словно у меня нет ни своей воли, ни собственного достоинства, словно я полностью в их руках. Впрочем, с последним он тут же вынужден был мрачно согласиться. Единственное, в чем сжалились над ним те, в чьей власти он находился, — они набросили плащ на его обнаженное до пояса тело. Под этим плащом он и лежал на флайтере, связанный по рукам и ногам.
Воркен протестовала против такого обращения со своим хозяином, и на какое-то мгновение Кинкару показалось, что его друг жестоко за это поплатится. Но лорд Диллан решил, что ее связь с узником тоже удастся использовать. Ее завернули в другой мешок и погрузили на флайтер. Все время, пока они летели. Воркен пыталась вырваться на волю, и меховой сверток постоянно подпрыгивал.
