Ознакомительная версия.
— Дурак ты, Пахомыч, — беззлобно бросил отставной генерал. — Вот потому-то ты нигде и не задерживался и потому два срока отсидел, что гребешь под себя. До сорока дожил, а ни профессии, ни уважения. Ползаешь по жизни, как тля. Ты думаешь, Барковы золота или денег нажили за свою службу? Домишко — смотри, типовая сборка. Машину вот только старшему сыну купили, и то самую простую. Они, думаешь, сыновьям какое наследство оставят?
— Да уж немалое. — Мужчина сглотнул непроизвольно выделившуюся слюну. — И в кубышке есть, и вообще…
— Нет там ничего, кроме честного имени, уважения да регалий. А этого ни людям, ни богу не отнять. Вот это и есть главное богатство. То, что никому не отнять. А остальное — фантики крашеные. А Виктор Сергеевич сынов правильно воспитал. И старший — молодец, трудяга, и младший. Он же вообще разбился. Хирурги с того света достали. Сшивали, можно сказать, заново. Ну и постарались. И в плечах пошире стал, и вообще. Ты хоть знаешь, что он аж сорок штук инопланетянских кораблей насшибал. Сорок! А у его пилотов поменьше, но тоже штук по двадцать. А до него даже за пять Звезду Героя давали. Посмертно в основном. Значит, не только сам пилот, но и сумел воспитать таких же, как он. И то, что мы сейчас с тобой не вскакиваем по тревоге и не бежим в убежище, его личная и непосредственная заслуга. Я бы вообще такого парня приказал на руках таскать. — Старый генерал встал, одернув пальто, словно шинель, молча кивнул и, не прощаясь, пошел к своему дому.
— Так и поверил. — Пахомыч сплюнул на грязный ноздреватый снег и тоже поспешил к себе, повторяя: — Есть кубышка, как не быть-то?
Продолжаются спасательные работы в Восточно-Японском море по поиску японских моряков, пропавших без вести в акватории специальной зоны номер 22. Фрегат-экраноплан Сакмагон, приписанный к Службе Государственной Безопасности России, вернулся в порт после трех дней поисковых работ.
Продолжаются Всероссийские пионерские игры. Сегодня заявлены соревнования по спортивному ориентированию, стрелковому троеборью, рукопашному бою и гонках на катерах всех категорий. Продолжаются соревнования Технической олимпиады и отраслевых олимпиад. Напомним, что в этот раз в Играх принимают участие более ста команд из всех уголков нашей страны. На сегодняшний день лидирует команда Омской городской дружины с пятью золотыми, восемью серебряными и двадцатью бронзовыми наградами. Но основное сражение еще впереди, так как главный приз — именное оружие и путешествие на Лунную станцию для всего отряда — будет разыгран в последние дни.
Медиацентр «Регион». Новости
В кинотеатре Коваль, Барков и Лена успели только занять места, как включилась объемная проекция. Показывали фильм о военных летчиках времен Южной войны — «Перевал». Несмотря на то, что Барков сам был летчиком, киноповесть о прошедшей войне захватила его целиком, и гибель одного из героев в атаке на мехколонну натовских войск пробрала до дрожи. Потом ту войну на Западе стали называть Арабским кризисом, но русские помнили, кто ее начал и зачем. В результате часть территории нескольких стран стала радиоактивной пустыней, а государство Израиль просто прекратило существование. Евроамериканцы докачивали остатки нефти, а население частично разбежалось, частично стало удобрением для растений-мутантов, а частично сбежало на нетронутые радиацией земли, образовав Великий Арабский Халифат.
Когда в зале включили свет, Барков встал и, подав руку Елене, не сразу сообразил, что за шум вокруг, а сообразив, даже покраснел от смущения. Все зрители, сидевшие в кинотеатре, стоя аплодировали ему, и даже пятеро широкоплечих, словно шкафы, морпехов четко, словно на плацу, отдали честь.
— Уф… — Барков вышел на улицу и перевел дух. — Знал бы, нипочем не пошел.
— Что, непривычно в роли национальных героев? — ехидно поинтересовалась Елена, принимая форменную куртку из рук Виктора.
— Да брось, Лен. — Анатолий зябко передернул плечами. — Они же не нас приветствовали, а, скорее, всех летчиков, десантников и тех, кто защищает нашу страну.
— Ошибаешься, — Лена расхохоталась. — Именно вас. Сбивших около сотни инопланетных кораблей и тех, кто фактически прекратил эту войну.
— Да кто ж об этом знает? — растерянно спросил полковник, вдевая руки в рукава шинели.
— Ты дураками-то не считай всех. — Девушка озорно посмотрела на Виктора. — Воевали-воевали, лица ваши на всех каналах мелькали, а тут вдруг раз — и все кончилось. Русские же профессионалы в чтении между строк. Национальная традиция, между прочим.
— Да ну тебя! — Барков шутливо отмахнулся. — Засмущала совсем. Пойдем лучше отметим встречу. Ты ресторан приличный знаешь?
— Поехали! — Лена решительно нырнула в машину и, дождавшись, пока оба ее спутника займут место, нагнулась к водителю: — В «Чистое небо».
Бар-ресторан «Чистое небо», облюбованный офицерами местного гарнизона, был небольшим, но очень уютным и сразу понравился Алексею. Никто не лез с расспросами и объятиями, но к концу вечера столы как-то сами собой составились в один, и все присутствующие оказались за ним, словно на княжеском пиру. Списанный по ранению майор-ракетчик, отмечавший свой день рождения, встал и постучал вилкой по стакану, призывая всех к тишине.
— Предлагаем послушать дважды Героя России полковника Баркова, который сегодня почтил нас своим присутствием вместе с настоящей красавицей — офицером Госконтроля и своим другом, тоже Героем России полковником Ковалем.
Барков, немного смутившись, встал и взял со стола бокал с соком.
— А давайте я не буду произносить тосты, а немного попророчествую? — Он с улыбкой оглядел сидящих за столом мужчин и женщин. — Такая у нас судьба — защищать свою землю. И совсем скоро нас, к сожалению или к счастью, ждут новые бои. Бои за чистое небо, за то, чтобы никакая сволочь не топтала нашу землю и даже не думала, что это возможно. И будут новые звезды, и новые победы. Одно останется прежним: дух русского воинства, переломившего об колено не одну орду. Останется с нами наша честь, честь страны и все то, что не стыдно оставить потомкам. А еще я могу точно сказать, что многие из наших друзей рановато спрятали свои кителя по шкафам. — Он поднял бокал. — Давайте за чистое небо!
Лена, весь вечер наблюдавшая за Барковым, в который раз поразилась, как изменился тихий, немного застенчивый мальчишка. Когда Толя ворвался к ней домой с огромным букетом роз, она с трудом заставила себя не рассмеяться ему в лицо. Тогда важным казалось совсем другое. Того, что у будущего летчика никогда не будет. Ни вилл, ни красивых машин, ни поездок в экзотические места.
Ознакомительная версия.
