и по бокам, не поднимаясь наверх одну ступень, человек по десять прячется, одни мужчины в основном. Они же с удовольствием девок подсаживают наверх. А сами топчутся на месте, ибо земля жарит.
Рыжую приметил, спряталась у стены с подвешенными. Видимо, собирается по цепям выше залезть. Кстати, туда и надо. Других вариантов нет. На глаз четыре метра подниматься.
К нашей же площадке пути с трёх сторон стягиваются, а значит, три трассы тут.
— Что делать будем? — Раздаётся дрожащий голос позади.
А вот и мужичок разговаривающий подоспел. Худой, высокий и чернокожий. Топчется на месте, как и все.
— А какие предложения? — Интересуюсь, видно по глазам, что не первый старт у него. Однако о листиках в роли обуви не догадался, как я.
— Надо одолеть двух десятников, тогда солдаты перестанут возрождаться какое–то время. Прорвёмся выше уже всей толпой, и у малого числа будет больше шансов проскочить.
— Какой ты умный. Давно тут?
— Не помню, потерял счёт заходам, — отвечает.
— А почему большинство, как безмозглые животные? — Спрашиваю.
— Боль действует на многих так, а некоторых наоборот бодрит.
— Слушай, а зачем наверх все лезут? — Продолжаю выпытывать.
— Зов, ты разве не слышишь?
Пожимаю плечами. И в башке, как по заказу, музыка начинает играть печальная, будто отражающая моё истинное состояние души. Кажется, что источник её где–то наверху. И он зовёт. Ох, млять, как зовёт. Словно здесь жажда, высушивающая дотла, а там водица прохладная и вкусная….
Бью себя по щекам. Вроде отпускает.
— Миюки Сасаки не знаешь? — Спрашиваю по существу, хотя вопрос звучит глупо.
Мужик мотает головой с недоумением.
— Девственницей сюда попала, — уточняю.
— Чел, ты бред несёшь.
— Короче, понятно, — вздыхаю, теряя к нему интерес. Надо было у Рыжей спросить. Хотя когда там успеешь.
— Ну что сходи, убей десятников, — предлагает мне вдруг чернокожий, имея в виду тех двух здоровяков.
— А может, ты сходишь? — Огрызаюсь. — Как ты этих горилл убьёшь?
— Ты же как–то убивал, я видел.
— А ну да, — посмеиваюсь.
К нам две девки влезают.
— Мужики, подсадите! — Просит одна, вторая сама корячится.
Разговорчивую подтолкнул под волосатую письку бесцеремонно, вторая поскользнулась и в пропасть сорвалась. Первой повезло меньше, не пробежала и пяти метров, зомбаки налетели и понесли на крюки насаживать. Одно дело сразу помрёшь, а тут ещё и промучаешься денёк.
Пользуясь отвлечением, выскакиваю наверх, чернокожий следом поднимается. Чую затылком, что готовится мной прикрыться и рвануть. Поэтому сам хватаю его и толкаю под ноги двоим заметившим меня уродцам.
С двух других подъёмов мужики стали вылезать. Штурм пошёл самый настоящий!
Два зомбока хватают чернокожего и тащат, он брыкается, но как–то слабо. Вскоре десятник с размаха на него опускает молоток, размазывая и разбивая тело пополам. Я же ухожу ловким выпадом в сторону от одного уродца, затем от второго, в третьего кидаю шарик, заключая в колодки. И встаю, как дурак перед вторым десятником, что с тесаком.
Тот размахивается и рубит сверху. Отпрыгиваю легко и удивляюсь собственной прыти. Ах да! Репитеры наделили меня навыками. Ну–ка посмотрим! Разбегаюсь, отталкиваюсь от лежащего тела ещё стонущей девушки и в пряжке заряжаю пяткой в нос подвернувшемуся зомбаку. Башка отлетает, тело сыплется. Следующего подсекаю длинной подсечкой, и уже на земле добиваю ударом в голову, проламывая хрупкий череп, как яичную скорлупу.
Сзади чую, как разгоняется поток горячего воздуха и интуитивно делаю перекат. Оттого чудом миную гигантский тесак, летящий наотмашь.
Вижу, что на площадке уже конкретный замес, как только мужики вывалились, зомбаков стало в два раза больше. Хилые драки, борьба в партере, волокут некоторых уже. Десятник молоточком постукивает, плюща тела, как будто у них здесь скотобойня.
Понимая, что наша атака проваливается и стена с цепями перекрыта потасовкой, решаю подраться с верзилой. Кидаю в него шарик! И он заковывает одну ногу, как капкан! Кидаю следующий, и вторая нога становится зажата. Но монстр не стоит на месте, он начинает делать тяжёлые шаги, противно шаркая колодками. Уворачиваюсь от очередного зомбака, даю ему в тыкву кулаком и кидаю третий шарик в босса, прицеливаясь в руку с тесаком.
Захлопывается, как миленькая. Покосившийся десятник заваливается. А я рвусь на него добить. Как самый настоящий ниндзя с разбега запрыгиваю на плечи оторопевшего зомбака и, отталкиваясь, лечу с вытянутой ногой на верзилу. Череп хоть и с трудом, но проламывается. Пятка застревает.
Тут же лезут твари! Одного шариком сковываю и превращаю в пыль. И больше увы нет их у меня снарядов. Цветок что–то тупит.
Уже лёжа на горячей земле, долблю второй ногой по черепушке нервно и с визгом. Удаётся высвободиться из проделанной дыры в лице верзилы прямо перед тем, как меня накрывает очередной зомбак. А сверху валятся ещё и ещё.
Выползаю из кучи живых трупов. Вскакиваю. И вижу тесак, зажатый в руке! Он большой, но я не сильно расстраиваюсь. Только удивлён, что он не спешит в пепел превращаться! Живой что ли⁇ Выковыриваю из пальцев рукоять, беру в две свои лапки, при том, что лезвие так и не смог оторвать от земли. Раскручиваюсь и постепенно поднимаю лезвие на уровень пояса, сшибая тварей и перемалывая, только лапки с головами безобразными в разные стороны разлетаются.
Наконец, верзила с пробитым черепом ссыпался в труху, площадь сразу и поредела от приспешников.
Пользуясь моментом, мужики с бабами хлынули на цепи к подъёму и полезли прямо по висящим телам, наплевав на усиленные стоны. Тем временем второй десятник обратил внимание на дерзкого супергероя, то есть меня. Тут же пошёл навстречу, попутно долбя молотком по сторонам.
Чую под запястьем, что два шарика уже подкатило! Подгадываю момент и кидаю на шаг здоровяку. С вонзившейся в голень колодкой тот оступается, и молот непроизвольно летит вперёд, куда я с трудом успеваю подставить свой тесак.
Под ударом молота лезвие раскалывается,
