— Совершенно верно. Я полагаю, план был таков: после успешного приземления (то есть, приводнения) челнока, крейсер должен был подлететь к планете, по радиосвязи внедрить в глобальную инфосеть тот пропагандистский ролик о Терре-Галлии, затем прорваться в дром-зону и ускользнуть из системы. Такой манёвр убедил бы чужаков, что они просто проворонили появление разведчика, и отвлёк бы их от догадок, что он совершил пусть и короткое, но межзвёздное путешествие.
— И потому вы настаивали на нашем прорыве в дром-зону?
— Как раз поэтому, — подтвердил Шанкар. — Чтобы чужаки считали это обычным разведывательным рейсом с Терры-Галлии и ни в коем случае не заподозрили чего-то более серьёзного. Иначе они послали бы за подмогой, а это здорово усложнило бы ситуацию.
— Они и так послали за подмогой, — заметил я. — Раз они решили оккупировать планету, то им понадобится подкрепление.
— Да, безусловно. Но подкрепление подкреплению рознь. Для установления оккупационного режима Иным понадобятся в основном наземные и воздушные войска, которые в космосе совершенно бесполезны. К тому же теперь, когда мы ускользнули от них, они сосредоточат основное внимание на планете и отзовут из дром-зоны часть своих патрулей, чтобы прикрывать высадку десанта. А это позволит флоту Терры-Галлии прорваться в наше локальное пространство с минимальными потерями.
— Значит, вы думаете, что вторжение начнётся в ближайшие дни?
— Я в этом уверен. Когда мы с императором поразмыслили над рассказом Рашели, то пришли к выводу, что самый подходящий момент — это с седьмого по десятый день с момента предполагаемой высадки разведгруппы. Конечно, у команды «Зари Свободы» был запас в несколько дней, на случай непредвиденной задержки в пути, но Рашель уже исчерпала их, когда больше недели провела в астероидном поясе, не решаясь оправиться на Махаваршу. Так что атаки галлийского флота следует ожидать со дня на день.
— А сама Рашель об этом догадывается?
— Нет. Она умная девочка, очень умная, но всё-таки ещё ребёнок. А вот Свами Агаттияр меня разочаровал. — Шанкар удручённо покачал головой. — Он слышал то же, что и мы с императором, однако не сумел сосчитать дважды два и до сих пор не сообразил, что вторжение вот-вот начнётся. Он слишком потрясён всем случившимся, чтобы рассуждать трезво и логично. Но я всё же надеюсь, что скоро он соберётся с мыслями и станет таким же проницательным, каким был всегда.
— А как же насчёт условного сигнала? — вдруг спохватился я.
— Какого ещё сигнала?
— Ну, к началу атаки. Если рассуждать логически, то «Заря Свободы», выполнив задание, должна была прилететь в какое-то заранее оговорённое место и сообщить, что всё сделано. Или вы думаете иначе?
— Я думаю, что план такой был, но он не являлся обязательным. Как вы сами могли убедиться, при прорыве через охраняемую дром-зону не приходится выбирать путь к бегству — бежишь туда, куда можешь. И разработчики плана вторжения, несомненно, учли возможность того, что крейсер занесёт, как вы сами выразились, к чёрту на кулички. Хотя, конечно, было бы неплохо как можно быстрее добраться до Терры-Галлии и сообщить их правительству, что Махаварша уже готова к освобождению.
Ещё в самом начале прорыва в дром-зону, когда я отдал приказ привести бортовые системы в режим полной готовности к гиперпереходу второго рода, почти во всех помещениях корабля вспыхнули специальные табло с магическим числом «123573,14» — точным количеством секунд, которые нам предстояло провести в гиперпространстве. Как только мы вошли в канал, цифры на этом табло начали свой обратный бег к нулевой отметке: сотые доли неслись непрерывным потоком, десятые стремительно сменялись, едва различимые глазом, секунды щёлкали в унисон с биением сердца, десятки секунд следовали друг за другом с солидной неторопливостью, а сотни (не говоря уж о тысячах, десятках и сотнях тысяч) ползли со скоростью черепахи, порой вызывая у меня приступы лёгкого раздражения.
Когда на табло появилось число «1000,00», по всему кораблю, как водится, прозвучала сирена, предупреждающая о том, что до выхода из гиперпространства осталось ровно шестнадцать минут и сорок секунд. Впрочем, для нас это предупреждение было излишним. К тому времени все члены экипажа, кроме нёсшего свою вахту в машинном отделении Ортеги, уже собрались в рубке управления, нетерпеливо ожидая окончания первого в нашей жизни межзвёздного путешествия.
За сто секунд до выхода раздался второй звонок. Бортинженер Арчибальд Ортега доложил о полной готовности к запуску ходовых термоядерных двигателей, а оператор-артиллерист Раджив Шанкар — что все корабельные орудия приведены в боевое состояние. На запрос компьютера, посылать ли позывные, я ответил утвердительно — чем чёрт не шутит, а вдруг мы, совершив переход наугад, попадём в локальное пространство Терры-Галлии или в одну из тех систем, где находятся их секретные базы. Хотя, конечно, вероятность такого везения была ничтожно мала. Скорее, мы могли нарваться на одну из дром-зон, контролируемых Иными. Но опять же — с бесконечно малой вероятностью.
Наконец прозвучал третий звонок, и компьютер начал голосовой отсчёт последних десяти секунд. У меня мелькнула было мысль заставить его заткнуться, но я решил не отвлекаться, целиком сосредоточив своё внимание на тактическом дисплее. Если после выхода из канала мы попадём в критическую ситуацию — например, вблизи массивного космического тела, вроде планеты, или в гуще врагов, — придётся немедленно совершать манёвры, чтобы избежать катастрофы. С этой же целью Шанкар напялил на свою голову ментошлем, чтобы при необходимости без всяких проволочек открыть по противнику огонь.
Едва все цифры на табло обнулились, многоцветное полыхание за прозрачной стеной рубки исчезло, и вместо него возникла густая россыпь звёзд на чёрном бархате космического пространства. Их было почти так же много, как в окрестностях Махаварши. Почти — но не совсем.
Тактический дисплей выдал отчёт бортового компьютера, из коего следовало, что никаких массивных космических тел или объектов искусственного происхождения вблизи точки выхода не обнаружено. Немного расслабившись, я перевёл взгляд на обзорные экраны и на одном из них увидел небольшой красный диск звезды, вокруг которой обращалась дром-зона.
Шанкар снял ментошлем (немного рановато, по моему мнению) и рукавом комбинезона вытер вспотевший лоб.
— Всё в порядке, — произнёс он. — Похоже, нас занесло не так уж и далеко. Мы по-прежнему где-то в центральной части Галактики.
