Федерация ясно дала понять таркам, что вполне готова пойти на вооруженный конфликт ради защиты интересов «Фэрли» и раконцев. В свою очередь, «Фэрли» было велено неукоснительно соблюдать конвенцию, иначе Федерация лишит компанию протекции — не только на Рако, но и во всем освоенном космосе.
В результате земляне, тарки и глава остатков раконцев вступили в переговоры. Тут возникло третье осложнение.
В обмен на кристаллы раконцы просили не денег и не технологии. Они требовали обеспечить своей расе будущее.
— Надеюсь, вы уже сильно продвинулись к решению проблемы, док? — сказал Телла, отлично зная, что получит отрицательный ответ.
Он потягивал горячий чай из чашки, сидя за столом напротив Эвери Чернока, руководителя исследовательской группы «Фэрли тьюбс» на Рако.
Энди чувствовал, что Чернок невзлюбил его с первого взгляда, но предпочел не обращать внимания, решив до конца играть роль дерзкого юного, жадного до денег специалиста по решению проблем. Именно к такой категории причислил его Чернок, прочитав командировочное предписание, выданное домашним офисом компании «Фэрли».
— Близко даже не продвинулись, — буркнул стареющий тощий ученый. — И в нынешней ситуации ничуть не похоже, что когда-нибудь продвинемся.
— Что же вам еще нужно? У вас здесь полностью укомплектованная и лично вами набранная исследовательская команда, подпространственная связь с компьютером университета Дерби, битком набитого всеми имеющимися крохами сведений о человеческой и нечеловеческой репродукции, открытый бюджет для приобретения любой необходимой техники и оборудования…
— Этого мало!
Телла задумался. Если доктор Эвери Чернок, специалист номер один в Федерации по эмбриологии и репродукции инопланетян, зашел в полный тупик, чем ему поможет сыщик?
— Чего вы хотите?
— Я хочу вернуться в свою университетскую лабораторию на Дерби и там исследовать живых раконцев. Мы сполна поработали с трупами, исчерпали возможности изучения живых особей в полевых условиях. Я хочу доставить несколько живых самцов и самок в лабораторию для заключительного анализа, и тогда, может быть — заметьте, я говорю «может быть», — что-то выйдет.
— Как я понимаю, никто из раконцев не соглашается?
— Совершенно верно, — кивнул Чернок.
— Может, они вас боятся?
— Нет. Они почти ничего не боятся. Это как-то связано с их религией. — Он презрительно фыркнул. — Через несколько поколений вымрут полностью из-за какого-то идиотского предрассудка!
Один из лабораторных техников сунул в дверь голову с озабоченным выражением на лице:
— Вим пришел. Чернок резко дернулся:
— Это что, шутка?
— Нет, конечно, — обиженно ответил техник.
— Ну тогда не стойте столбом, немедленно приведите его!
Голова исчезла, и через несколько секунд вошел тарк. Энди раньше видел голографические изображения, а сейчас впервые встретил тарка во плоти. Совсем другое впечатление: тупая собачья морда с острыми желтыми клыками та же самая, равно как короткопалые руки, бочкообразная грудь и короткая темная жесткая шерсть, но никакие видеозаписи и голограммы никогда не смогут передать чисто звериную силу, как бы бурлившую под внешней оболочкой, и облаком окружавший инопланетянина резкий запах. Ростом он был почти два метра и весил не менее ста килограммов.
За ним следовал другой тарк, остановившийся чуть позади и правей первого.
— Садитесь, пожалуйста, доктор Вим, — предложил Чернок, вставая.
Тарк, стоявший позади, что-то прорычал, а первый точно так же ответил. После чего второй обратился к Черноку на грамматически безупречном межзвездном языке, хоть и с непривычным гортанным произношением:
— К сожалению, некогда. Меня отзывают.
— Ох, нет! Это ужасно! Почему?
Инопланетяне опять обменялись рычанием. Теперь Телла понял, что первый тарк — Вим, не владеющий межзвездным языком землян, а второй переводчик, который объяснил Черноку:
— Слишком большие затраты. Вышестоящее начальство считает наши неудачи свидетельством обреченности раконской расы. Решили дожидаться смерти последнего представителя, которая избавит нас от необходимости платить дикарям за кристаллы.
— Вы согласны с подобным решением?
— В нынешней ситуации не питаю особой надежды на благоприятное завершение дела, — перевел переводчик после очередного обмена репликами. Сделал паузу, снова выслушав Вима, и продолжал: — Перед отъездом позвольте заверить, что работать на одной территории с вами было для меня большой честью. Мне бы очень хотелось и дальше сотрудничать, но, к сожалению, знаете, это запрещено. Буду с нетерпением ждать очередных переводов ваших блестящих статей. До свидания.
С тем пара инопланетян повернулась и удалилась.
Несколько долгих минут Чернок сидел в молчании, потом горько вздохнул:
— Вим — достойная личность. Вижу, он глубоко огорчен.
— Хотя сам этого не показывает, — заметил Телла.
— Тарки не позволяют себе проявлять недовольство решениями вышестоящего начальства — насколько я понимаю, подобные поступки укорачивают продолжительность их жизни, если намек вам ясен. Тем не менее Вим расстроен. Позиция раконцев превратилась в непростую проблему. Можно было б, конечно, клонировать новые особи, но вождь аборигенов отказывается от такого варианта. Требует восстановления настоящей естественной биологической репродукции в масштабе, который гарантирует расе будущее. Я не могу его упрекать, но боюсь, не смогу и помочь.
— Раконцы стерильны? — уточнил Энди. Рассуждая об аборигенах, Чернок отчасти забыл о враждебности, став почти дружелюбным.
— Будь они стерильны, дело было бы гораздо проще. Нет, у представителей обоих полов полным-полно активных гамет, они просто не сочетаются должным образом. По-моему, Виму жалко расстаться и с бассой.
— А это еще что такое?
— Самая что ни на есть удивительная зернистая ржавчина с любопытным антибиотическим действием: при поглощении определенного количества экстракта она за один стандартный день необратимо внедряется в метаболические пути каждой присутствующей в организме бактерии.
— Ну и что?
— Когда экстракт выводится, бактерии гибнут. Необходимо немедленно восстанавливать у пациента кишечную флору, но у раконцев, видимо, более совершенный процесс. И заодно не имеется никаких признаков сопротивляемости.
— А что происходит с хозяйскими метаболическими путями? Они не изменяются?
— Кажется, нет — возможно, потому, что темпы воспроизводства нуклеопротеидов крупных живых существ близко даже не сравнятся с бактериальными, поэтому экстракт ржавчины просто не успевает внедриться в метаболизм. Хотя, думаю, если сесть на строгую диету из экстракта ржавчины… — Доктор Чернок умолк, фраза повисла в воздухе.
