Первым гостей увидел капитан, дал знак лейтенантам, а сам на весь плац отдал приказ:
— Смир-р-на!!!
Чуть лёгкое шевеление в рядах, и коменданта базы, а с ним и ещё группу военных встречал длинный ряд неподвижных лиц с немигающими глазами.
— Здравствуйте, солдаты! — комендант остановился точно посередине. Невысокий немолодой, чуть полноватый мужчина с усталым лицом и тихим голосом.
— Здравия желаем, господин полковник!!! — все сто пятьдесят глоток выдохнули приветствие одновременно, и эхо этого голоса ещё очень долго отражалось от стен казарм и учебных корпусов.
И тут барабанщики — настоящие барабанщики! — целый ряд, человек пятнадцать, стоявшие с левого фланга под прямым к ним углом — забили палочками. Сначала тихо, вполсилы, так, что ещё можно было разобрать приказ коменданта: "Внести знамя!" А потом всё сильнее, всё громче, всё чётче!
Это был марш: "Вперёд, солдаты!", старый марш, ещё с Земли, но именно под него вот уже почти двести пятьдесят лет во всех частях Империи солдаты принима-ли присягу.
Джейк неожиданно вспомнил, как они принимали присягу в Академии. Тогда был настоящий духовой оркестр! Оркестр самого Императора, но и он играл этот же легендарный марш. Джейк даже вспомнил первые строчки:
Вперёд, солдат, вперёд на бой!
Труба зовёт вперёд!
Сквозь бури, ветер, но с тобой
Отчизны край родной!..
Они пели его на марше на первом курсе. Мальчишки с ломающимися голосами… Но сколько в этих словах скрытой силы, мужества, отваги! Словно далёкие предки передавали с ними частицу своего великого прошлого!..
И снова присяга! Второй раз в жизни! А ведь не каждому-то дано её и один раз пережить! А ему повезло…
Это всё веление судьбы, как любила говорить мама. Знать бы только, что она ещё собирается выкинуть, эта судьба! Какие у неё планы?
Знамя — огромное пурпурное полотно с Императорским гербом, с золотыми кис-тями на древке — нёс знаменосец: высокий и красивый парень, никому не знакомый в этой части. Следом, ступая в ногу со знаменосцем, — ещё четыре автоматчика. Неподвижные, ничего не выражающие сосредоточенные лица под тенью беретов, чёткие шаги кованых сапог, сливающиеся с тактом дроби всех пятнадцати пар ба-рабанных палочек.
Знамя плыло вдоль шеренги, и все солдаты быстрой волной отработанного до автоматизма приёма отдавали стягу честь. Рука взлетала вверх к правому виску, секунду держалась и, когда знамя проносили дальше, так же быстро опускалась вдоль тела.
Сейчас так честь отдавали только офицерам из высшего генералитета и Его Вели-честву. Почти отмершее правило, привезённое с планеты-матери, но обязательное при выносе знамени.
Знаменосец прошёл вдоль всего ряда, развернулся на месте на 90 градусов, про-шёл мимо барабанщиков, потом ещё один разворот — и мимо офицеров, отдавших, как и все рядовые, честь знамени. Лишь тогда он остановился, повернулся лицом к шеренге новобранцев, приставил ногу и — замер, отклонив руку, державшую знамя. Автоматчики встали по двое с каждой стороны от знаменосца. Сапоги их звякнули подковками с последним ударом по барабанам. И тишина! Гробовая тишина! Уди-вительно звонкая, оглушающая тишина после дроби марша. Её нарушил голос коменданта, всё такой же негромкий, но слышимый в этой тишине каждым:
— А теперь повторяйте за мной слова торжественной военной присяги!
Обещаю и клянусь!.. — он начал читать клятву неожиданно отвердевшим голосом, громким и чётким; шелест голосов, как волна, прокатился вдоль всей шеренги сол-дат, поднялся вверх, в небо, отразился от низких туч, ударился о плац долгим эхом: "Обещаю… Обещаю… Клянусь!.."
— Перед лицом Всевышнего, именем Его и Священным Словом Божьим в том, что обязуюсь верно и честно служить Высокому Имени Божьего ставленника, Импера-торскому Величеству и наследнику Его власти. И Дому Его, и сынам Его и великим помыслам Императорского лица.
Верой и правдой клянусь служить и службой своей утверждать и увеличивать величие сего Лица и своего государства…
Джейк повторял слова и даже не слышал своего голоса, заглушаемого голосами и справа, и слева, и за спиной. Клятва тоже была старой, как и марш, и слово в слово повторяла ту, что он принимал в Гвардии. Но торжественность момента от этого не уменьшилась. Наоборот! Что-то заставляло сердце трепетно сжиматься, перехваты-вало горло так, что голос начал срываться, перешёл на шёпот.
Джейк смотрел прямо, на знаменосца, на беспокойное знамя. Тяжёлую, пурпур-ную ткань, падающую вниз почти до земли, ветер шевелил с каким-то настойчивым остервенением, но сил его не хватало на то, чтоб развернуть, распрямить полотни-ще во всей его красе, показать всем герб Императора: чёрных лис, золотую перчат-ку, ленту с девизом…
Губы повторяли слова вслед за всеми и за комендантом, но перед глазами вдруг встал Император: усталое лицо, рассеянный взгляд, еле приметная улыбка на гу-бах… Такой, каким Он был после совещания на Фрейе, в переходной камере.
— …Клянусь поступать так, как велит совесть честного, храброго, верного и по-слушного солдата Армии Его Императорского Величества! Да будет так!
Комендант замолчал, а эхо его голоса ещё долго проносилось по ряду голосами ста пятидесяти новобранцев, ставших с этого дня полноправными солдатами. А потом каждый солдат под сопроводительную дробь барабанов выходил вперёд и шёл через весь плац к знаменосцу. Осторожное прикосновение губ к ткани знамени — и в этот момент барабанщики прекращали бой, и вся шеренга разрывала тишину коротким:
— Клянусь!
Это короткое слово, но скольким оно обязывало, сколько же оно налагало на пле-чи каждого новобранца, добавляло новых обязательств и прав. Назад дороги не было уже никому…
Сто пятьдесят раз это слово взлетало над плацем, и каждый ждал своего момента, неповторимого момента, когда прикосновение к знамени приобщит его к высокому званию: "СОЛДАТ".
* * *
— Наша конечная цель — здесь! — Барклиф ткнул травинкой в экран портативной электронной карты, — Укрепбаза!.. Сержант, сделайте для всех максимальное увели-чение!
Торнтон принялся нажимать кнопки на пульте, по экрану пошли цветные полосы. Топографические знаки читались легко. Вот он, лес, зелёное пятно в нижней части экрана. Вот болото, — как раз в центре — серая клякса с редкими зеленоватыми вкрап-лениями — камыш. Укрепбаза точно за болотом, на самом краю. Окопы и траншеи были помечены чёрными извилистыми линиями. Рядом, с правого фланга, овраг с ручьём, максимальная глубина которого — 3.45 метра. Можно подойти почти неза-метно!
Слева — ровное гладкое поле, почти без кустарника, без естественных укрытий. Да-а, не повезло первой бригаде: им атаковать отсюда, по этому полю. Но зато на их стороне вездеходы и броня. Вместе с мотопехотой стремительным броском они должны преодолеть поле, заминированное по идее. По краю поля искусственные заграждения: мины-ловушки, радиоактивные заслоны, колючая проволока, ловуш-ка-"паутина". Здесь к первой бригаде подключится четвёртая. Они должны пока-зать свою подготовку в преодолении заграждений, хотя здесь, на учениях, настоя-щие только "колючка" и "паутина".
