Ян предпочитал людям в этом деле не мешать. Он отвернулся к иллюминатору и стал наблюдать за облаками далеко внизу. Лететь оставалось меньше часа.
— Похоже, мои дела на Неккаре окончены, — сказал Кузнецов, когда они уже подлетали к Стеллавилю. — А какие ваши дальшейшие планы?
— Здесь мне тоже больше делать нечего. Думаю, самое время вернуться в Макаль и половить рыбу ещё немного.
— А там хорошая рыбалка?
— Очень, если, конечно, не бояться холодной воды.
— Буду иметь в виду. А мне пора в офис, оттуда проще разбираться с собранным материалом.
— Тогда можем успеть на сегодняшний рейс до Алькаида.
— Отлично, только заедем за вещами, и в путь.
— Мои вещи при мне, — она кивнула на сумку на багажной полке.
— А вот я не столь предусмотрителен. Но у меня почти всё собрано, так что сильно вас не задержу.
Ян кидал последние мелочи, разбежавшиеся за ночь по квартире, в сумку, а Лед тем временем с любопытством осматривала служебное жильё.
— Любите коллекционный виски? — услышал он. — Или это взятка от администрации отеля?
Он обернулся. Лед остановилась у круглого стола и уже протягивала руку к стоящей на нём бутылке с янтарной жидкостью. Две мысли мгновенно пронеслись в голове у Яна. Первая: утром бутылки тут не было. И вторая: совсем недавно Чай рассказывала ему подобную историю... Опережая мысли, он рванул к девушке. Схватив бутылку, он швырнул её в открытую дверь ванной комнаты, а сам сгреб Лед в охапку и бросился с ней под прикрытие, к несчастью наполовину опущенной, перегородки гардеробной. Падая на пол, Ян успел подумать, что сейчас будет чувствовать себя очень глупо, объясняя Лед причины своих действий. Но извиниться уже не успел: в ванной прогремел взрыв, в ушах зазвенело, а потом по спине словно разлился огонь, вытесняя мысли и сознание.
В этой больничной палате потолок был небесно-голубым, а стены щеголяли радужными переливами. Потряся головой, прогоняя наваждение, Ян добился только того, что стены ещё и заплясали. Вздохнув, он перевёл взгляд влево и обнаружил Марту Бёрг, сидящую на подоконнике.
— Зосна рвёт и мечет, — сообщила она, спрыгивая на пол и подходя ближе.
— Потому что я посмел чуть не взорваться, не поставив его в известность?
— Типа того. Ты как?
— Пока не понял.
— Мне сказали, что тебе повезло, и починят тебя довольно быстро.
— Мне ещё ничего не сказали, так что примем за отправную точку то, что сказали тебе. Со мной была девушка, ты не знаешь, как она?
— Мельхиорка? Отделалась парой синяков, очень переживает и рвётся к тебе, но мы не пускаем.
— Почему?
— Мы ещё не знаем, кто тебе так удружил.
— Она тут точно не при чём. Она за эту бутылку сама едва не схватилась.
— Ладно, это мы проверим. А остальные? Кто ещё заинтересован в твоём устранении?
Ян почесал успевший зарасти подбородок.
— У нас у всех недоброжелателей хватает.
— Зосна сказал, ты ведешь дело «Ребекки».
— Одно из не самых перспективных его направлений.
— Судя по твоему положению, не факт.
Ян вместо ответа пожал плечами.
— В общем, шеф велел сдать это дело мне, — продолжила Марта.
— Это ещё зачем? Я скоро смогу вернуться к работе.
— Он считает, что здесь промедление недопустимо. Ты сам с ним свяжись, он как раз просил тебя позвонить, как сможешь.
— Хорошо.
— Тогда я пока добегу до местных, узнаю, нет ли чего нового по твоему делу. Зови, как будешь готов.
Марта тихо вышла, а Ян сосредоточился на коммуникаторе. Слово «позвонить», конечно, было данью традиции: межпланетные переговоры пока больше напоминали переписку по телеграфу. Так что общение с начальством заняло у полицейского больше часа, в промежутках он успел пережить два визита медиков, по очереди уверивших его, что всё было не очень, но скоро будет хорошо, найти кнопку изменения расцветки стен (попутно задумавшись, чем он успел насолить Марте, что она выбрала для момента его пробуждения самую психоделичную) и даже пообедать. В сжатом по времени виде диалог выглядел так:
— Шеф, Бёрг сказала, вы хотите забрать у меня дело. Я не вижу к этому никаких оснований. Послезавтра меня отпустят, и я вернусь к работе.
— Тебя никто не учил, что сначала надо здороваться? Основания у меня железные, с твоим врачом я уже поговорил, и он назвал срок в 4 недели для твоего полного восстановления.
— Я с ним тоже говорил, он сказал, что во время периода реабилитации есть только некоторые ограничения по деятельности. Работе они мешать не будут.
— Мне нужен полноценный, а не ограниченный сотрудник. Так что без разговоров сдавай все материалы Бёрг. Это приказ.
— Слушаюсь.
— Вот так лучше. В общем, лечись и отдыхай. У тебя четыре недели на лечение, а потом ещё две недели отпуска, не считая дороги, ты его заслужил как минимум за прошлое дело. Так что бери свою девчонку, и летите куда-нибудь на тёплое море. К работе вернуться ещё успеешь, тем более, погода тут преотвратная.
— Спасибо.
Ян долго смотрел в потолок. Несмотря на всю свою грозность, о подчиненных Зосна, как мог, заботился. Если не было необходимости выжать их как лимон, конечно. Но некоторые детали последних событий сильно портили радость от неожиданного отпуска.
Поколебавшись, он коснулся коммуникатора. Конечно, странно надеяться на помощь человека, с которым знаком три дня и один космический перелёт, но если мельхиорка согласится, осуществить его задумку будет намного проще.
Девушка ответила сразу. Искренне обрадовавшись тому, что он пришёл в себя и даже сносно себя чувствует, она сразу же согласилась встретиться с ним завтра утром в больничном саду. Отключившись, Ян подумал, что если за ночь изменит своё решение, то, по крайней мере, получит прогулку в приятном обществе и заодно подтвердит в глазах своих коллег, что девушка и отпуск его интересует больше продолжения расследования. Затем, потратив пару минут, чтобы смириться с неизбежным, позвонил Марте.
— Рада вас видеть в добром здравии.
— Вы хотите сказать, в более добром, чем в прошлый раз?
Больничный сад был... наверное, прекрасен, если приходить сюда летом. Сейчас же, когда даже от самых стойких цветов остались только бурые остовы, а небо заслоняли скелеты веток, гулять здесь стал бы разве что влюблённый, сумасшедший или неумелый конспиратор. Ян понадеялся, что он
