лоб? Попрошу объяснений? Да в черную дыру эти мысли...
Перевела дыхание и несколько раз сжала и разжала кулаки. Замерла, прислушалась, но толком ничего не услышала. Раз, два, три...
Ладонь коснулась сканера. Внутри помещения за дверью раздался сигнал. Я честно старалась успокоиться и накинуть на лицо бесстрастное выражение, но нога сама собой нетерпеливо выстукивала нервный ритм по полу. Ну... Что ты там медлишь?
Когда миранец открыл наконец дверь, мы впились друг в друга глазами. Молча. За спиной мужчины я увидела двух других миранцев, которые с интересом пытались рассмотреть меня, загороженную спиной майора в проеме.
- Нужно поговорить, - сказала я сурово. Голос прозвучал ровно, хотя сердце билось в груди быстро и гулко, а в висках от напряжения пульсировало. Рядом с Миланом Икзоном выглядеть холодной и бесстрастной было почему-то очень непросто.
- Хорошо, - кивнул майор, отходя в сторону. Он не удивился моему визиту, не стал ничего спрашивать, словно... предчувствовал, что именно я стою за дверью. Или это мне только кажется? - Роман, Микел, я вынужден закончить разговор. У госпожи Разиной ко мне явно что-то срочное.
Миранцы переглянулись и кивнув своему товарищу спокойно пошли к выходу. Правда, ученый сделал это не сразу, замедлившись и взглянув на браслет. Я увидела, как господин...как-его-там... Ройтер нахмурился и снова посмотрел на меня, а потом на майора. Он зашевелил губами, что-то бурча себе под нос. По-моему, сказал что-то похожее на “Как интересно” и затем спешно пошел на выход. Странный он все же какой-то... Будто себе на уме. Со своими тайнами, знать которые я, пожалуй, не очень хочу. Мне бы с майором хотя бы разобраться.
Когда за спиной послышалось пиликанье закрывающихся створок, я сглотнула, собирая в кучу мысли. По затылку под волосами поползли мурашки, а ощущение от давления ауры миранца стало ощутимым кожей. Опять возникло странное чувство, что рядом с майором я впадаю в какой-то транс. Но на этот раз он на удивление не приносил дискомфорта, а наоборот, словно тянул меня куда-то ближе к мужчине. Словно тело неведомым образом ЖЕЛАЛО быть рядом с ним, наполнялось чем-то... странным, как сосуд жидкостью. О, космос, да какого...
- Это энергия, - проговорил миранец хрипло, будто прекрасно понимая мое состояние, - ее воздействие ты ощущаешь сейчас.
Я подняла глаза на его лицо и заметила, что ярко-синяя радужка мужчины стала теперь совсем темной. Почти как цвет ночного неба. А в глубине глаз на мгновение мелькнуло что-то...будто бы живое. Словно маленький черный огонек.
- Вы сказали, что мне не стоит бояться вашей энергии, - проговорила я, еле ворочая языком.
Вся моя бравада куда-то благополучно смылась. Меня в прямом смысле накрывало каким-то сложно объяснимым трепетом с ноткой легкой паники. И мне это не нравилось, очень не нравилось. Внутри я отчаянно сопротивлялась, пытаясь вернуть телу контроль, а мыслям ясность. И все же это необъяснимое притяжение... Такой же растерянной я ощущала себя только в тот момент, когда некоторое время назад майор чуть сжал мои плечи и, в прямом смысле, меня обнюхал перед капитанской кабиной. По-моему, в тот миг он был не очень адекватен.
Да какая, вашу планету, энергия? Зачем я это спрашиваю? Нужно прямо сейчас задать в это наглое лицо другие вопросы: на кой черт ему нужна моя кровь? Что он задумал? Что происходит со мной, с ним, вокруг нас? Зачем я ему нужна и так интересна? Как он на меня воздействует? И....
- Это так, - кивнул майор, - садитесь, Кира, кажется, мне нужно кое-что вам рассказать. Тебе... - поправил он сам себя, - думаю, нам можно перейти и на “ты”.
***
Хм... Пусть будет по-твоему, майор. Нас всегда учили, что на допросах следует сделать вид, что ты понимаешь своего оппонента, дать ему понять, что он может тебе доверять... Что же...
- Я лишь пришла сообщить, что знаю, что вы зачем-то похитили колбу с моей кровью из медицинского отсека, - я прищурилась и даже не шевельнулась.
Странные ощущения из тела никуда не пропали. Ноги казались ватными, ладони вспотели, дышать было тяжело, будто грудь сдавили невидимые путы. Но пересилив весь спектр сбивающих с толку ощущений, я все же приземлилась на предложенное место, на всякий случай скрестив руки на груди и как бы закрывшись от собеседника. Так было как-то комфортнее. Миранец тоже сел, не отрывая от меня взгляда. И положил руки на колени ладонями вверх - жест открытости и искренности. Но все же под этим пробирающем до нутра взглядом темно-синих нечеловеческих глаз мне было совершенно некомфортно, словно не я пришла сюда его в чем-то обвинять и требовать правды, а ровно наоборот. Хотя нет, некое подобие...профессионального уважения в глазах мужчины я все же уловила.
- В чем я прокололся? - сказал он спокойно, с легкой ноткой интереса даже.
- Клинер, - проговорила я, - перед вылетом я обновила протоколы и попросила Ию активировать в технике для уборки фиксацию операций.
- Вот же... - покачал головой майор и... улыбнулся. Ни вины, ни стыда за совершенное деяние он явно не чувствовал. А еще безопасник называется... Да это...
- Что можете...можешь сказать в свое оправдание? - невидимые цепи, сдавливающие грудь, немного ослабли. Мысли постепенно прояснялись, а давление от присутствия миранца было уже не таким сильным. Вместо этого я почувствовала что-то еще... Что-то горячее, острое, до головокружения.... Так стоп!
- Ничего, - отозвался майор, - я сожалею, что совершил это вопиющее правонарушение, но по-другому поступить просто не мог. Мне нужно было убедиться...
Милан Икзон поднял на меня глаза и посмотрел так пронзительно, что сердце екнуло и скатилось куда-то в живот. И зачастило там, подобно двигателю аэролета, летящего на максимальной скорости.
- В чем ты хотел убедиться, Милан? Что тебе от меня нужно, и чем мне это грозит? - я наклонила голову вбок и крепче стиснула руки на груди.
Сколько силы воли мне стоило, вот так спокойно сидеть в непосредственной близости от майора, и ни жестом, ни словом не демонстрировать то, что со мной творится. Как кровь бурлит, как кружится голова, как обострились все органы чувств. Как почему-то хочется подойти к миранцу и коснуться ладонью морщинок на его переносице, чтобы их разгладить. Как глаза жадно стремятся изучить его лицо, широкие плечи и большие ладони. Как тревога и страх уступают место чему-то такому... чего я по определению чувствовать просто не должна. И как сильно все
